Лето в ящичке
Шрифт:
Егор стоял у знакомой двери и в сотый раз изучал номер квартиры. Из кармана куртки парень достал телефон. "Ещё пять минут в запасе. Сейчас позвоню…"
Внезапно дверь открылась и Егор увидел Соню. Она подняла руки в недоумении, ждала хоть какого-нибудь ответа от молодого человека…
– Егор, кнопка звонка сама по себе не нажмётся! Тебя загипнотизировали? Стоишь тут, топчешься!..
– Как ты узнала, что я за дверью?
– В окно видела, через двор шёл! А если бы домофон работал? Стоял бы так же на улице?
Егор снял шапку, перешагнул через порог и толкнул за собой дверь. Она громко хлопнула, механизм накладного замка звонко сработал, а в одной из комнат послышались голоса и замелькали тени. Егор только приблизился к губам Сони, как услышал за спиной девушки голос…
– Так, давайте не оттягивать долгожданного момента, начнём знакомиться незамедлительно. Вошли так по-хозяйски, уверенно! Это хорошо, мужчина в доме должен чувствоваться! – улыбающийся человек потряс кулаком и протянул правую руку навстречу гостю…
– Да это она сама так, из-за сквозняка, – начал отвечать Егор…
– Василий Вениаминович!.. А вы значит Егором зовётесь?
– Да, вы не ошиблись, Егор и есть…
Парню казалось, что вся его голова трясётся от бесконечного рукопожатия отца Сони. Мужчина не отпускал кисти вошедшего и дополнил горячее приветствие похлопыванием по плечу.
– Вася, ну ты так человека нервным тиком наградишь, – сказала взявшаяся ниоткуда женщина. – Отпусти уже гостя и мне не мешай представиться… Любовь Николаевна – мама Сонечки. Она столько про вас рассказывала, столько всего, что, наверное, я сама готова представлять Егора кому угодно!
Егор краснел и улыбка его всё ширилась.
– Так, забегая вперёд, вижу у вас какие-то съестные припасы? – сказал отец Сони и уставился на соблазнительный торт, который держала рука Егора.
– Да, начал отвечать парень, – это "Чёрный лес", а в пакете ещё бутылка шампанского!
– Отлично, – быстро произнёс Василий Вениаминович, – потрясный набор, главное только после игристого в лесу не заблудиться!..
Все стали смеяться громко, а Любовь Николаевна несколько раз просила Егора не обращать внимания на шуточки мужа, дескать юмор у него такой частый. После этого она взяла мокрый зонт гостя, повесила на крючок у шкафа-купе и поспешила напомнить Егору, чтобы тот не забыл его после…
Когда были вымыты руки и расставлены яства, Любовь Николаевна попросила пройти к столу. Егор продолжал стоять на месте и всё не мог расстаться со своим рюкзаком…
– Что у вас там, Егор, золото в слитках? Прям в коридоре и бросили бы, что в руках носить?
– Да у меня там, если честно, некоторые знаки внимания. Соня рассказывала, что вы трубки курительные коллекционируете!
– Это точно, собираю разные, лет пять наверное. Я как курить бросил, так новое занятие себе придумал! Потом продемонстрирую накопившееся. Вы сами-то не дымите? – задал вопрос глава семейства, вращая в руках курительную принадлежность…
– Нет, сам ни разу не пробовал. Как-то желания не было.
– Это верно! И начинать не стоит. А трубка хороша, хороша. С пластинами металлическими, изогнута интересно… Спасибо, Егор, спасибо, вот только мы ничем ответить не сможем. Не подготовились, – и Василий Вениаминович косо посмотрел на жену…
– Ну, ничего, не последний же раз видимся! И нам представится возможность, исправимся! – сказала Любовь Николаевна, принимая из рук гостя коробку с лентой. – Красота какая! Одна упаковка впечатление производит!
– Да там… – начал было комментировать Егор…
– Чудо настоящее, какой дивный набор! Прям-таки золотом расписан, – восторгалась мать Сони, открывая сбоку коробку, – вот, как раз чай из них вечерком выпьем, с тортом. Угадали с рисунком, Егор, мне всегда цветы нравились! Оригинальные чашки…
Собравшиеся принялись занимать места, тарелки стали наполняться салатами, другими закусками. Аромат свежего хлеба заполонил гостиную, в воздухе повисла атмосфера праздника. Соня с Егором часто переглядывались и смеялись над шутками хозяина дома.
– А что же мы с пустыми фужерами сидим? За встречу кто пить будет? Егор, где ваша бутыль? Она как раз пригодится, начнём с неё. А раз это шампанское лично принесли, то вам и карты в руки!
Егор поднялся и вышел из-за стола. Он сходил в коридор за забытой бутылкой. Вернувшись через мгновение, парень присел рядом с Соней, потёр ладони и принялся откупоривать игристый напиток. Сначала толстая фольга легла на край стола, следующей корявая проволочка появилась. Егор обхватил торчащую пробку, слегка наклонил бутылку и принялся проворачивать её. Вправо, влево, снова вправо, потом другой рукой – пробка сидела в толстом горлышке и не думала покидать его.
– Отменно забили, – сказал Василий Вениаминович, глядя на тщетные попытки Егора откупорить стеклянную тару.
Любовь Николаевна сидела напротив гостя и попеременно зажмуривала глаза. Ей казалось, что в каждую следующую секунду пробка должна выстрелить.
– Странно конечно, – начала она, – смотрите-ка, пузырьки кверху бегут. Почему же пробка не выпрыгивает?
– Сложно сказать, – продолжил Егор и снял руку с горлышка. Он стал внимательно изучать бутылку, водрузив её на стол. Неожиданно для всех раздался громкий хлопок. Пробка выскочила со скоростью пули, пробила матерчатый натяжной потолок, несколько раз отрикошетила внутри полого пространства и замерла неслышно.
– Ба, – выдавил Василий Вениаминович, вглядываясь в свежую прореху, – вот тебе, бабушка, и Юрьев день!..
Собравшиеся за столом сидели молча и не отпускали ни слова. Егор вообще притих и рассматривал рисунок ковра под ногами, но вместо него, почему-то, возникала дыра в потолке и сердитое лицо отца Сони.
Воцарившуюся тишину нарушила мелодия стационарного телефона. Только Соня решила встать со своего места, как мать жестом дала понять, что сделает это сама. Любовь Николаевна вышла в коридор, сняла трубку и принялась разговаривать с кем-то…