Летопись Океана
Шрифт:
Макс, спохватившись, отдал ей оладушки.
– Блаженство, – промурлыкала Изумруд, открывая крышку. – Будешь?
– Я уже ел, спасибо, – отказался Макс.
– Какой вежливый. Тогда я буду есть, а ты пока расскажи, кто ты и откуда, и что делаешь с этими двумя, что бессовестно сбежали и бросили тебя мне на растерзание, – рассмеялась Изумруд.
Макс улыбнулся, сел на стул напротив Изумруд, набрал побольше воздуху и начал рассказывать. Подробно и с самого начала. Началом он полагал ныряние за ракушкой. Пока Макс говорил, Изумруд съела половину оладушек, а вторую половину убрала в холодильник. Макс, довольный тем, что его не перебивали всю историю и тем, что ему удалось рассказать её полностью, пустился в рассуждения. Изумруд стала мыть руки, задумавшись над его рассказом.
– …и всё-таки, когда она с братом повела меня к Чайнице, я подумал…
– Братом? – обрадовалась Изумруд. – О, так они помирились? Наконец-то!
– Они были в ссоре?
– О, ещё какой! Огромной-преогромной! Серьёзной-пресерьёзной! Но я бы, честно, не смогла бы так долго с ним не разговаривать, был бы у меня такой брат. Как можно игнорировать Сириуса? Он же просто умопомрачительный!
– Сириуса? – Макс понял, что опять ничего не понял.
– Ну да, её брата! – доходчиво пояснила Изумруд. – Он такой…
– Я имел в виду Терция, – осторожно сказал Макс, боясь спугнуть радостное настроение Изумруд.
– Терция?! – ужаснулась она. – Вот ещё, они вовсе не родственники! Просто друзья. Терций пасётся у Авроры из-за её великолепной готовки, а она и рада его угостить в обмен на настоящую Музыку, которую может творить только он. Но брат… Нет, её брат – Сириус. Значит, они не помирились… Жаль, – вздохнула Изумруд.
– Почему они в ссоре? – полюбопытствовал Макс. – Я его не встречал.
– Дела семейные, – туманно отозвалась Изумруд. – А жаль, если бы встретил, согласился бы со мной, что он умопомрачительный! Такой красавчик…
«Эх, девчонки, – подумал Макс. – Вам только красавчиков подавай и дай поговорить про них».
– …жаль, не обращает на меня внимания. Говорит, я для него слишком мелкая. Но я скоро вырасту, и тогда посмотрим! – воинственно добавила Изумруд.
– Мелкая? – Макс воззрился на неё, совершенно не считая её маленькой. Роста она была вполне нормального. Девчачьего.
– Ему шестнадцать, – вздохнула Изумруд.
– А, старший брат!
– Да ты догадливый, – ехидно заметила Изумруд, кладя ему в ладонь горсть зубчиков чеснока.
– Это ещё что? – ужаснулся Макс, решив пропустить её замечание мимо ушей. – Я ненавижу чеснок! Меня от него тошнит!
– Какой ещё чеснок? – невинно спросила Изумруд.
Макс почувствовал, как зубчики в руке стали тёплыми, и посмотрел на них. На ладони лежала горстка великолепных, ослепительных изумрудов.
– Господи, – выдохнул Макс. – Но я же видел…
– Знакомься: моя бесполезная суперспособность.
Макс приподнял ладонь к свету, и солнце заиграло в драгоценных камнях. Восхитительное зрелище.
– Как ты это сделала? Почему бесполезная?
– Усилием воли, – усмехнулась Изумруд. – А бесполезная – потому что это лишь видимость. У тебя в руке по-прежнему чеснок, и в лучшем случае минут через десять ты прозреешь. Я создаю иллюзию, но не драгоценности. К сожалению. – Она взмахнула рукой, и всё в комнате превратилось в изумруды – огромные и крошечные, тёмные и светлые, но удивительно настоящие. Кастрюли, мебель, цветы – всё стало драгоценными камнями.
– Ничего себе, – опешил Макс, восторженно озираясь. Он был в буквальном смысле внутри изумруда.
– Добро пожаловать в ООБД, – сказала Изумруд. – Общество Обладателей Бесполезного Дара.
– Но почему бесполезного?
– Ни разу за всю жизнь он не принёс мне пользы. Да и никому, собственно, тоже. Красиво, да, но бесполезно. Кому нужны иллюзии? Чем меньше предмет похож на изумруд по размеру и форме, тем быстрее он вернётся в своё обычное состояние, – сказала Изумруд. – Смотри. – И она обвела помещение рукой.
Стул снова стал стулом, кастрюля теряла свою изумрудность, а вот там, где стояли маленькие чашки, всё ещё были драгоценности.
– Мне даже торговцев не обмануть, – рассмеялась Изумруд. – Если поначалу это не имело смысла только потому, что после покупки (и то, если бы они согласились принять в счёт оплаты изумруды) они довольно быстро бы всё поняли, обнаружив вместо камней какой-нибудь мусор, то потом слухи о моём волшебно бесполезном даре разлетелись по всем графствам, так что никто мне бы уже не поверил. Так и живём, – кивнула она на чашки, снова ставшие чашками.
Макс посмотрел на ладонь – всё ещё изумруды.
– Всё равно здорово, – сказал он. – Очень здорово. Хотел бы я что-нибудь такое уметь.
– Все что-нибудь такое умеют. Просто не все об этом знают.
– Тогда хотел бы я знать, что я умею, – вздохнул Макс.
– Узнаешь, – по-доброму сказала Изумруд, забрала драгоценные камни из его ладони и бросила их в миску с остальным чесноком. Контраст получился разительным. – Пойдём, нам пора.
– Куда?
– Ну, это вам виднее.
– Мы идём к какому-то графу, – сказал Макс. – Ты пойдёшь с нами?
– О, – улыбнулась Изумруд. – Это было бы интересно. Но тебя, наверное, заждались твои новые друзья, предусмотрительно тебя покинувшие. Можешь передать им, что я вовсе не обиделась. Провожу тебя, – добавила она.
– Хорошо, – легко согласился Макс. Он всё ещё был под впечатлением волшебного дара и внешнего вида Изумруд, потому согласился бы почти на что угодно.
Они вышли на крыльцо, и изумрудные розы блеснули на солнце, словно снова приветствуя хозяйку. Макс глянул в сад и застыл как вкопанный. Такой яркой красоты он ещё не встречал.