Летящие по краю снов
Шрифт:
Сел на кровати, уже собранный, глядя исподлобья.
– Я тут сам весь напуганный.
– И вдруг будто проснулся: - Пока я спал, что-то случилось?
Прежде чем ответить, Влада собрала всю свою волю в кулачок. Ей показалось? Привиделось? Ведь Ингвар сидит в тени - уже не в той, что образована собравшимися к нему существами-невидимками, но в обычной. Вспомнить бы ещё, какого цвета были у него глаза... Именно такими - тёмными, как туманная ночь? Или обычными карими?.. Ну вот, напридумывала, аж на поэтику потянуло. Тоже - туманная ночь...
– Да, кое-что произошло. Мы ездили за телом Александра - того, которого поймали в твоём сне. Поймали те, кто тебя ослепил.
– И ты думаешь, это я виноват в том, что его поймали?
– насторожённо спросил он.
И снова задержалась с ответом, рассеянно глядя в окно рядом с его кроватью. Пока летала, пока внедрялась в пространство Александра, напсиховалась так, что... А если Ингвар прав? Если она за это время успела создать для себя целую историю, в котором Ингвар и впрямь виноват во всём?.. Сама себе голову заморочила, придумав его таким, каким он не является? Сочинила себе не того Ингвара, который есть на самом деле?
– Нет, ты не виноват, - уже задумчиво сказала она и даже попробовала улыбнуться.
– Просто напряжение было очень сильное. Мы чуть не опоздали, и его тело могли перехватить. Я... и правда очень испугалась.
– Тебе он так дорог?
– сухо спросил Ингвар.
– Как любой из нашей группы. Ладно, замяли разговор об Александре. Как твои дела? Успел научиться чему-то?
– Это было круто, - коротко отозвался он, продолжая насторожённо смотреть на неё.
– Вы все этому так учились?
Влада подумала, что он говорит недомолвками, потому что теперь, получив новое знание, не доверяет ей. И тут же хмыкнула, едва не рассмеявшись. Она не слишком подробно и глубоко пытается его анализировать? Неудивительно, что, привычный к безэмоциональному общению в своей школе, он отторгает такое общение.
– Мы все учились по-разному, - весело улыбнувшись, сказала она и снова чуть не расхохоталась, когда его лицо стало слегка обалдевшим от быстрой смены её выражения лица.
– И вообще, Ингвар, запомни, у меня настроение меняется быстро - на раз. Прости, больше не буду перекладывать на тебя свои грустные мысли. Есть хочешь? Или попить чего-нибудь? Пойдём, там наши собрались. Теперь, после твоей учёбы, можно от тебя не прятаться. Ты почти наш.
– Почему - почти?
– всё ещё насторожённо спросил он.
– Мы никого не заставляем дружить с нами, - объяснила она.
– Существа научили тебя кое-чему, но ты волен по-своему распорядиться своими знаниями и своей жизнью. Хочешь - уходи, если есть куда. Хочешь - оставайся. Можешь даже не принимать участия в наших делах - просто живи здесь, где тебя не найдут.
– А ты здесь будешь?
– Буду, - пожала она плечами.
– Родители, как я уже говорила, у меня есть. Но я давно самостоятельный человек, поэтому предпочитаю жить здесь. Ну, что? Идём к ребятам? Или предпочтёшь остаться здесь?
– Ты же идёшь, - не совсем внятно сказал он и поднялся, уже уточнив: - Я с тобой.
Шагая чуть впереди него, она мельком подумала, что Ингвар опять прав. Пока он в большой компании, ему трудно освоиться даже среди дружелюбных, но незнакомых ему ребят, потому что в военной школе, наверное, не поощрялась дружба - и общение вообще. А вот если знакомить его постепенно, с каждым членом группы отдельно, он привыкнет к многолюдным компаниям.
В зале, пронизанном лучами солнца и продуваемом всеми сквозняками, собрались не все сновидцы группы. Кто-то ещё не знал о несчастье с Александром, потому что не участвовал в событиях из-за работы или учёбы. Кто-то не мог прийти, потому что был занят. Поэтому в зале двоих дожидались всего пять человек.
Встав на месте без предупреждения, Влада таким образом пропустила Ингвара мимо себя. Правда, он быстро спохватился и резко остановился, причём шагнув ближе к ней. Она подняла голову, снова улыбаясь ему, и сильное напряжение на его лице расслабилось в облегчение. Теперь он более спокойным обернулся к ребятам, и тут же по лицу прошла тень улыбки узнавания.
– Клён, - кивнул он парню, и тот довольно кивнул в ответ.
– Меня зовут Данил, - пошёл им навстречу руководитель группы.
Ингвар снова насторожился, но Данил легко взял его руку и энергично пожал её, испытующе заглянув в глаза. Кажется, Ингвару приветствие понравилось. Он даже улыбнулся. Данил, коротко, по именам, представив парню остальных, пригласил к столу, за которым пятеро сидели до их прихода. Здесь стояли несколько бутылок с напитками и корзина с булочками. Не дожидаясь и не спрашивая, Влада наполнила пластиковый стакан для Ингвара и пододвинула к нему корзину с выпечкой.
– Мы обсуждаем проблему с Александром, - объяснил Данил.
– Если в течение двух суток не сумеем вернуть его сновидческого двойника, его сознание, он умрёт. Поскольку у нас появился ты, Ингвар, вопрос к тебе такой: Влада рассказала, что ты сделал с Купцом, когда был в приёмнике-распределителе. Легко ли научиться этому приёму - не убийству, а вытаскиванию сновидческого двойника из сновидческого пространства другого человека? Я понимаю, что это сложней, чем заполучить двойника самого спящего. Поэтому вопрос стоит именно таким образом: легко ли научиться этому приёму?
– Трудно, - бесстрастно сказал Ингвар, но его глаза расширились, когда он услышал ответ Данила.
– Значит, об этом не думаем. Надежда была, но...
– Данил невесело усмехнулся.
– Надежда есть всегда. Ладно. Кто что ещё предложит, чтобы освободить сновидческого двойника Александра?
– Я думал, ты захочешь узнать...
– медленно проговорил Ингвар.
– Я хочу. Но я понял, что не сумею выучиться этому приёму, чтобы успеть выручить Александра, - вздохнул Данил.
– Поэтому пока откладываю своё любопытство. Меня сейчас больше волнует вопрос, который мы решаем, - о жизни и смерти нашего товарища.
Влада помалкивала, решая про себя другой вопрос. Кажется, здесь и сейчас есть лишь один-единственный человек, который может в два счёта решить проблему Александра. Мысленно она старалась понять, хочется ли ей, чтобы Ингвар предложил свою помощь. Поэтому и поглядывала на него, пока он прислушивался к вялым репликам ребят, которые прекрасно сознавали свою беспомощность в вопросах, требующих агрессивного, силового решения. И видела, как он внимательно и вдумчиво оценивает каждую реплику.
Наконец и так неторопливый разговор совсем сник.