Лев Троцкий
Шрифт:
Трезво оценивая ситуацию как тягчайшее поражение германского рабочего класса, Троцкий был далек от тех коммунистических крикунов, которые, сбежав из страны, продолжали повторять за кремлевскими опекунами, что Германия находится накануне революционного взрыва. В статье «Немецкие перспективы» (лето 1933 года) [1304] Троцкий писал по поводу германского рабочего класса: «Если несколько месяцев тому назад он оказался по вине своего руководства неспособен к обороне своих могущественных легальных позиций от наступления контрреволюции, то теперь, на другой день после разгрома, он неизмеримо менее подготовлен к наступлению на могущественные легальные позиции национал-социализма». Иначе говоря, Троцкий констатировал в свойственном коммунистам лексиконе, что в Германии сейчас происходит «углубление фашистской контрреволюции». Лидер альтернативного коммунистического движения признал политический индифферентизм значительной части населения Германии, их «озлобленную пассивность», добровольное вступление в нацистские организации. Троцкому нельзя отказать в мужестве: вопреки коммунистическим догмам по поводу революционной роли пролетариата, он пришел к выводу, что факт «массового перехода под знамя со свастикой является непререкаемым свидетельством чувства безысходности, охватившего пролетариат… — Это не на один день».
1304
HU.HL, bMS Russ 13.1. Т 3563.
В марте 1933 года Троцкий выдвинул задачу создания новой компартии в Германии. В статье, датированной 14 марта 1933 года, [1305] он писал о «развалинах Коминтерна» и прежде всего о распаде компартии Германии. «Они (коммунисты. — Г. Ч.) растеряны, распылены, деморализованы. Они отучены от самостоятельности гнетом аппарата». Автор еще несколько отделял судьбу компартии Германии от судьбы коммунистического движения в целом. Он полагал, что лишь будущее покажет, в какой мере трагический опыт Германии послужит уроком для компартий других стран. Что же касается Германии, то там официальная компартия была обречена.
1305
Троцкий Л. Трагедия немецкого пролетариата // Бюллетень оппозиции. 1933. № 34. С. 7–11.
Поставив в порядок дня принципиально новую задачу в Германии, Троцкий еще несколько месяцев оттягивал открытый разрыв с ВКП(б) и Коминтерном.
Трудно согласиться с мнением американского исследователя Дж. Арча Гетти, полагающего, что за медлительностью Троцкого в эти месяцы скрывалась его попытка возвратиться в кремлевское руководство. В доказательство этого Арч Гетти обращает внимание на то, что после призыва к созданию новой германской компартии, но до заявления о разрыве с Коминтерном Троцкий направил в Политбюро ЦК ВКП(б) секретное письмо, в котором обращался к «чувству ответственности» советских высших руководителей, призывая их использовать поддержку оппозиции и свое личное возвращение в партию с обязательством воздерживаться от критики. [1306] По мнению Арча Гетти, предложение Троцкого о возвращении в СССР для конструктивной работы носило серьезный характер. [1307]
1306
HU.HL, bMS Russ 13.1. Т 3522.
1307
Arch Getty J. Trotsky in Exile: Founding of the Fourth International // Soviet Studies. 1986. № 1. R 24–35.
Однако считать это письмо Троцкого свидетельством искреннего стремления к примирению нет оснований. Оно было написано отнюдь не в надежде, что Сталин примет лидера оппозиции в свои распростертые объятия, не говоря уже о явной нереальности обещания Троцкого отказаться от критики. Посылая письмо, он, разумеется, не знал о резолюции, которую начертал Сталин на его обращении в Политбюро ЦК ВКП(б) от 15 февраля 1931 года по поводу судебной тяжбы с германским издателем Шуманом. [1308] Резолюция Сталина гласила: «Думаю, что господина Троцкого, этого пахана и меньшевистского шарлатана, следовало бы огреть по голове через ИККИ (Исполком Коминтерна. — Г. Ч.). Пусть знает свое место». [1309] Повторяю, Троцкий не имел представления об этой резолюции, которая стала известна только недавно. Но мог ли он ждать чего-либо иного от кремлевского владыки? Думать так означало бы считать Троцкого не опытным политическим деятелем, а подмастерьем в ремесле политика.
1308
Дело было связано с отказом Троцкого сотрудничать с издателем и выполнить подписанный с ним договор на издание книги «Моя жизнь», ибо Шуман, как оказалось, напечатал книгу А. Ф. Керенского с утверждениями, что Ленин и Троцкий были платными агентами Германии во время Первой мировой войны. В связи с рассмотрением издательской тяжбы Троцкого в суде изгнанник считал, что московские лидеры должны представить в суд материалы, защищающие честь партии большевиков и ее руководителя (HU.HL, bMS Russ 13.1. Т. 3362).
1309
Подлинник письма с резолюцией Сталина был обнаружен Д. А. Волкогоновым (Волкогонов Д. Троцкий: Политический портрет. М.: Новости,Т. 2. С. 297).
Зачем же в таком случае было послано злосчастное письмо? Цель его состояла в стремлении продемонстрировать свою добрую волю, свою готовность к единству, но не советским лидерам, как полагает Арч Гетти, а своим сторонникам и беспристрастным наблюдателям на Западе, убедить, что действительным виновником окончательного разрыва являлось не оппозиционное течение, а официальное руководство ВКП(б).
Иначе говоря, письмо было тактическим ходом, рассчитанным на безусловный отказ советского руководства и последующую публикацию этого «секретного» документа. Об этом свидетельствует сопроводительное письмо от 3 мая 1933 года, «рассекречивающее» обращение Троцкого к большевистским властям. В нем говорилось: «При сем препровождается несколько копий секретного письма в Политбюро. Так как законный срок прошел, то письмо перестает быть секретным, хотя и не предназначено для опубликования». [1310] Думается, что смысл отправления «секретного» письма в Москву раскрывается здесь достаточно очевидно.
1310
HU.HL, bMS Russ 13.1. N 350.2.
Именно в этих условиях Троцкий, наконец, принял решение о полном разрыве с Коминтерном и его партиями, о создании новых компартий во всех странах и нового, IV Интернационала.
Пятнадцатым июля 1933 года была датирована статья с хорошо известной в своих кругах подписью «Г. Гуров», разосланная по всем возможным адресам, а вслед за этим под заголовком «Нужно строить заново коммунистические партии и Интернационал» она появилась в номере «Бюллетеня оппозиции», [1311] почти полностью посвященном этой принципиально новой задаче.
1311
Бюллетень оппозиции. 1933. № 36–37. С. 19–22.
Скитания по Франции и новая семейная трагедия
Все эти события происходили в то время, когда Троцкий летом 1933 года неожиданно получил визу на въезд во Францию. Увенчались успехом многократные ходатайства его французского переводчика Мориса Парижанина, который поддерживал неофициальные отношения с радикал-социалистическими политиками, в том числе с Эдуаром Даладье, ставшим теперь премьер-министром. Разумеется, дело было не только в том, что Троцкий получил французскую визу «по знакомству», хотя таковой факт наличествовал. Взаимоотношения между Францией и СССР были напряженными, советское внешнеполитическое ведомство стремилось к их смягчению. Сталин брал курс на коллективную безопасность и общий отпор «фашистской» агрессии.
Правительства Франции и Великобритании не приняли еще окончательного решения касательно советских демаршей. Сталину давали понять, что ни Великобритания, ни Франция не пойдут на поводу СССР. Так что прием во Франции заклятого врага советского диктатора должен был послужить своеобразным сигналом, предостережением.
Троцкого, правда, принимали как частное лицо, полусекретно. Согласно взятым им обязательствам, он должен был проживать в глубинке, не вмешиваться во внутренние дела страны. Но конечно же никто не сомневался, что советская разведка быстро узнает о его местонахождении, на что, видимо, и рассчитывало правительство Даладье, из кругов которого происходила запланированная утечка информации.
Троцкий с женой, американскими единомышленниками Сарой Вебер и Максом Шахтманом, находившимися в то время на Принкипо, а также секретарями — французским голландцем Жаном Хейженоортом и немцем Рудольфом Клементом, незадолго до того прибывшим к Троцкому в качестве помощника, совершили безостановочное путешествие по Средиземному морю на итальянском пароходе «Болгария». [1312]
Об обстоятельствах прибытия во Францию сохранились записи самого Троцкого и Л. Седова, который в связи с приходом нацистов к власти переехал из Берлина в Париж и перенес туда издание «Бюллетеня оппозиции».
1312
Serge К, Sedova Trotsky N. Op. cit. P. 191–192.
По договоренности с французскими властями было решено, что пароход остановится при подходе к Марселю, и Троцкого со спутниками заберет с борта моторная лодка, которая была нанята Седовым и его друзьями. [1313] Правда, сам этот замысел привел к полуанекдотическим осложнениям. Владелец моторной лодки заподозрил неладное. Выяснив, что молодые люди собираются выйти в открытое море ранним утром, да еще без дам, к тому же задавая странные вопросы, вроде того, как далеко от берега может удалиться лодка, он решил, что его собираются ограбить, и затягивал подготовку к отправлению. Только прибытие сотрудников Surte generale (Службы безопасности), которые должны были вручить Троцкому постановление об отмене приказа о высылке, относившегося еще к 1916 году, спасло положение. Поначалу владелец лодки, правда, решил, что был прав и работники безопасности появились, чтобы арестовать бандитов, но вместо этого произошла миролюбивая встреча, и через несколько минут хозяин, покаявшись, предоставил лодку в их распоряжение. В результате Лев-младший, Р. Молинье и сотрудник Службы безопасности приняли путешественников на борт моторки, доставили их на берег без общественного резонанса, а оттуда в местечко Сан-Пале недалеко от прибрежного города Ройан.
1313
Троцкий Л. Дневники и письма. С. 73.