Левиафан
Шрифт:
Я скривилась и хотела встать, но меня не пустили, наоборот крепче прижав и вынудив лечь на мужскую грудь.
– Куда ушла? У нас тут разработка подозреваемого!
– Тангир впился в мои губы, и замычал в них так, что по мне снова побежала волна дрожи.
Уже сейчас я понимала, что поездка в Серро Гордо - ловушка, в которую мы намеренно попадем, чтобы узнать личность того самого стервятника. Именно он был мне нужен. Если он не прекратит убивать, это дело действительно обретет резонанс таких масштабов, что все заголовки запестрят названиями о сектах и кровавых расправах в них
Интуиция наводила только на один вывод: убийца пастора Абрахамса и тот, кто следил за мной помимо людей Шавката может вполне оказаться именно тем, кого мы ищем.
"Это один и тот же человек..." - прошептала в мыслях, прежде чем уснуть, чувствуя мерное и тихое сопение в подушку слева.
Странное чувство. Сверху потолок, подо мной кровать. Всё как обычно, и в тоже время необычно, потому что со мной уже неделю в ней спит мужчина. Я повернула голову на подушке и присмотрелась к лицу Тангира во сне. Он спал вот уже вторую ночь настолько спокойно, что я решила, будто с ним что-то не в порядке.
Продолжая смотреть, не заметила, как уснула сама, а когда открыла глаза, стояла посреди разрушенной взрывами улице. Отовсюду раздавались крики, но они были похожи на касание далёкого эха. Мой слух улавливал их мимоходом, концентрируясь только на лице высокого парня. Блондин, худощавый и жилистый, встал посреди дороги точно так же, как я.
Медленно подняв руки, я посмотрела на детские пальцы, испачканные в пыли и болоте. Перевернула их тыльной стороной, пытаясь понять, как ребёнок может мыслить взрослыми словами и речью. Как я вообще могла попасть в такое крохотное тело? Однако, лишь подняв взгляд, в меня словно тысячи иголок впились. Они проникали под кожу медленно и плавно. Не спеша доводили до дрожи и озноба от страха. И вызвал это цепкий взгляд напротив.
– Ранко... - выдохнула, а из горла вырвался детский крик, - Ранко!! Постой!!!
Но брат только смотрел на меня и улыбался, наблюдая за тем, как вокруг падают замертво люди. Казалось его не заботил этот ужас. Казалось ему всё равно, что вокруг умирают близкие и знакомые. Он словно живой мертвец смотрел на меня и улыбался, пока не стал хохотать, как безумный. Смеялся настолько громко, что это заставило закрыть уши и присесть. Я плакала, чувствовала это и продолжала рыдать, зовя брата. Но Ранко лишь смеялся, пока не замер.
Брат медленно показал из-за спины руку, в которой была зажата цепь. Кнут, с сребристой цепью, который я слишком хорошо знала. Он рассек им воздух, а металл обмотался вокруг моей шеи, вынуждая задыхаться. Заставляя прохрипеть криком о помощи, и увидеть уже свои руки, которые пытаются освободить шею от холодной цепи.
И только подняв взгляд вверх, замираю, потому что всё исчезает и я не могу рассмотреть своего брата вновь. Всё темнеет, образуя воронку, в которую засасывает все предметы, дома, улицу и убитых людей.
– Окно...
– я открыла глаза, прохрипев только это, а потом схватилась за горло делая глубокий вдох, который вызвал кашель, как у астматика.
– Йаа! Во... (Эй! Что...) - рядом поднялся Тангир, и настолько испугался, что схватил меня тут же, став похлопывать по спине со словами:
– Сейчас. Погоди...
– он быстро поднялся, и схватив со столика бутылку воды, присел рядом у кровати, и вложил стакан с мои руки.
Я сделала два огромных глотка и только потом смогла дышать. Тангир высматривал что-то на моём лице, пока не пригладил мои волосы и не заправил за ухо одну из прядей.
– Кошмар приснился?
– гортанно прошептал, но я покачала головой и хрипло после кашля ответила:
– Это как Окно Овертона, основанное на четких фреймах, Тангир.
– Что? Ты в какое-то окно провалилась?
– он хохотнул, а я заметила на его запястье кнут, который в обычное время, выглядел как широкий браслет на его правой руке.
"Нам конец..." - я подняла медленно взгляд вдоль его руки и наконец-то действительно осознала, зачем меня привязали к смертнику, которого почти усадили на стул, - "Нам конец... Мы не сможем победить целую систему. Из этого не выбраться, потому что мы простые шестерёнки в ней. Простые части огромного механизма, который раздавит нас. Он просто раздушит нас, убив и выбросив тела в одну канаву с такими же, как мы..."
– Нет... Ты не понял, Тангир, - я резко поднялась с кровати, ощутив головокружение, и посмотрела на часы.
"Почти шесть утра..." - мелькнула мысль, а я быстро вышла из спальни и прошла по гостиной номера, к сотовому как ненормальная.
Всё это время Тангир стоял у кровати со сложенными на груди руками, и наблюдал за тем, что я делаю, но потом вошёл в гостиную следом за мной.
– Остановись!
– от этого рыка, я замерла с сотовым возле уха, и только потом поняла, что на меня натянули футболку со словами:
– Не испытывай моё терпение по утрам! Что там?
– Тангир посмотрел на экран сотового, а потом я натурально остолбенела от его звериного взгляда:
– С какого хера ты звонишь этому придурку?
– он сжал мою руку, но я рванула её и уверено ответила:
– Тихо!
– зашипела, и приложила палец к его губам.
Всё это время я даже и подумать не могла, что человеком, который следит за нами изнутри мог быть он. Однако это и было моей самой идиотской глупостью! Ведь, с таким опытом работы в этой структуре, должна была сразу заподозрить именно его.
Когда-то, вовремя одной из операций, мы с Родериком установили себе на личные сотовые парную прослушку. Это было необходимо, если кого-то из нас возьмут, а другому придется вытягивать напарника. Он божился, что отключил её, а я дура наивная, доверяя ему, естественно поверила и не стала проверять.
– Вэ?*(Что?) - прошептал одними губами Тангир, но я продолжала держать свою руку, уже прикрывая его рот всей ладонью.
Эта программа работала и в обратном порядке. По сути она прослушивала и писала на сервер всё, что происходило вокруг аппарата, как диктофон. А запустив её простым звонком, можно было услышать последние разговоры владельца номера, и то что он записал не только вокруг себя, но и на том сотовом, который был к нему подключен. Для того, чтобы переключить канал, нужно было просто поставить на удержание звонок Родерику, а затем позвонить себе же.