Левый берег Дона
Шрифт:
Вставив обойму, я сунул шпалер в карман и сказал:
– Газовый пистолет - это не игрушка. Больше никогда так не делай! Твое счастье, что все обошлось!..
– Спасибо, ребята, - пролепетал водитель.
– Выручили... Я думал - всё, кранты...
– Ну, а то ж!
– сказал я.
– Все люди - братья. Должны помогать друг другу...
Произнеся эту сентенцию, я замолчал. Водитель больше не пытался развлекать нас рассказами о том, при каких обстоятельствах и как умирали его родственники. Проняло, дурака.
Он молча
***
Когда мы въехали на улицу поселка городского типа, он резко притормозил и с каким-то облегчением произнес:
– Приехали. Автобусная остановка через дорогу.
– О нападении вы будете сообщить в милицию?
– спросил я.
– Не знаю еще...
– Лучше не надо. Все равно этих хмырей не найдут, а нервы попортят - будь здоров! Зачем и нам, и вам лишние неприятности?
– И то верно, - пробормотал водитель.
Мы вышли из салона и захлопнули дверцы. Я подошел к приоткрытому окошку и спросил:
– Так сколько с нас?
Вместо ответа водитель дал по газам.
Глава двадцать пятая
– Ты ему веришь?
– спросила Карина.
– Обязательно разболтает о том, как его выручили два москаля, едущие в Луганск, - сказал я.
– Не сегодня, так завтра.
Карина кивнула.
– Что будем делать?
– спросила она.
– Надо убираться отсюда.
– В Луганск?
– Большой город - это, конечно, хорошо. В нем затеряться легко. Но большой город требует документов.
***
На дороге показался ЛИАЗ, сто лет не видавший даже косметического ремонта. Ехал он, похоже, только благодаря движущей силы, проистекающей от русского хард-мата. Табличка, прикрепленная на лобовом стекле, извещала, что автобус направляется в Новую Амбросиевку.
Когда он остановился, из двери вылезла толстенная бабка с совершенно неподъемным мешком. От такой поклажи у меня - молодого крепкого мужчины - развязался бы пупок, а она перла его, ухитряясь при этом перекрикиваться с подружкой, оставшейся в автобусе:
– О це дило!.. Га, Маня?.. Га?.. Не, сёдня "Санта-Барбара!"...
Войдя в автобус, мы сели на заднее сидение и поехали. На нас обращали внимание. Ну, еще бы! Карина даже в турецко-китайском прикиде была ничего себе. А я не имел возможности переодеться. На мне было черное кашемировое пальто, брюки и модельные ботинки - в общем, я был одет совершенно неуместно для местности, где триста рублей - это солидные деньги...
Постепенно на нас перестали глазеть, и я задремал - сказалась бессонная ночь. А потом кто-то взял меня за плечо и тряхнул.
– А?
– машинально пробормотал я, просыпаясь.
– Шо?
***
Передо мной стояла Карина. От моего "Шо?" она хихикнула. В салоне уже никого не было. Судя по ландшафту за грязным окном, мы приехали из одной дыры в другую, еще большую.
– Усё, приихалы, - сказала Карина и снова хихикнула.
На свежем морозном воздухе я проснулся окончательно, сунул в рот сигарету и закурил, разглядывая расписание движение автобусов.
Расписание было на русском языке. Никакой украинской мови. Меня это порадовало. Как всякий россиянин, живущий на Юге России, я знаю два-три десятка украинских слов и наиболее обиходных фраз, неплохо понимаю, но этого недостаточно, чтобы прикинуться коренным хохлом...
Первым делом мы зашли в сельпо. К моему удивлению, ассортимент товаров был неплох. Дороже или дешевле, чем в Ростове, я определить не мог - цены были указаны в грывнах.
Я взял дорожную сумку, пару рубашек, носки, ботинки, джинсы, свитер, куртку-пуховку и набор для бритья. Подойдя к кассе, спросил у продавщицы - молодой девушки с носом-уточкой и пережженными волосами:
– Грывн нема. Рубли схляют?
– Конечно, - сказала она без малейших украинизмов.
– Я возьму по курсу.
Расплатившись, я зашел за ящики, которые возвышались справа от кассы, и переоделся во всё новое. Потом уложил одежду от той, прежней жизни в сумку, и мы вышли на улицу. Теперь неплохо бы найти крышу...
***
Через пару кварталов, миновав местный Дом Культуры (в глаза бросилась надпись "Internet" на щите с перечнем кружков, расписанием киносеансов и танцулек), я начал действовать.
Какой-то мужичок, явно звезд с неба не хватающий и сильно пьющий, возился у забора. Я подошел к нему и сказал:
– Здоровеньки булы, дидо.
– Якой ж я тоби диду?
– Звиняйте.
Он глянул на меня прищурившись:
– Москаль, чи шо?
– Ни, - сказал я.
– С Луганску.
– Говори лучше по-русски, хлопче.
– Конечно, - сказал я с облегчением. Все равно мой словарный запас почти иссяк.
– Вы не в курсе, тут никто не хочет пустить жильцов на недельку-другую? Мы - люди тихие, смирные. С нами проблем не будет.
– Так что ж из Луганску уихали, коли тихые да смырные?
– А жизнь какая?.. Так что с хатой? Я заплачу.
Мужичок задумался. Потом гаркнул через улицу, как будто его ткнули шилом:
– Галя!!!
Я аж вздрогнул. Карина - тоже.
– Галя, подь на час!
***
Из дома напротив выплыла дородная низенькая женщина, кутаясь в шерстяной платок. На ногах у нее были валенки. Давно такого не видел...
– Га?
– спросила она.
Карина хихикнула.
– Племяш уихал?
– спросил мужичок.