Личностный потенциал. Структура и диагностика

Коллектив авторов

Теоретической основой исследований, описываемых в данной главе, выступает концепция самодетерминации Е.Р. Калитеевской и Д.А. Леонтьева, которую можно сформулировать в следующих положениях:

1. Способность к самодетерминации – реальность, присущая зрелой личности. Самодетерминация при этом определяется как противоположность детерминации, способность действовать непредсказуемым для внешнего наблюдателя образом, не поддаваясь внешним давлениям, однако в соответствии с определенной логикой, основанной на собственных долгосрочных интересах и ценностно-смысловых ориентациях. Признание такой способности не противоречит научной картине мира (более подробный анализ выходит за рамки данной статьи – см. Леонтьев, 2000).

2.

Ключевыми измерениями самодетерминации выступают свободаи ответственность. Способность к самодетерминации возникает на основе свободы и ответственности в ходе индивидуального развития. Под свободой понимается высшая форма активности, выражающаяся в способности инициировать, прекратить или изменить направление деятельности в любой ее точке; под ответственностью – высшая форма саморегуляции, выражающаяся в осознании и использовании себя как причины изменений в себе и внешнем мире ( Леонтьев, 1993).

3. Свобода и ответственность имеют различные генетические корни и в онтогенезе развиваются относительно независимо друг от друга: свобода – через постепенное обретение спонтанной активностью ценностного обоснования, личностной целесообразности и смысловой регуляции, а ответственность – через переход от «интер-» к «интра-» ( Выготский, 1983), интериоризацию механизмов регуляции поведения все более высокого уровня. Пути их развития пересекаются в подростковом возрасте. Суть подросткового кризиса заключается в смещении движущих сил личностного развития извне вовнутрь на основе интеграции и полноценного развития механизмов свободы и ответственности. Именно их интеграция в свободной самодетерминированной активности зрелой личностиобеспечивает здоровое разрешение подросткового кризиса.

4. Вместе с тем эта интеграция происходит далеко не всегда. Гораздо чаще мы встречаемся, даже в возрасте несомненной хронологической зрелости, либо с неразвитой саморегуляцией, без которой свобода вырождается в импульсивное бунтарство, либо с неразвитой субъектной активностью, без которой ответственность ограничивается добросовестным исполнительством, либо с конформным отказом и от свободы, и от ответственности. Дальнейшее развитие личности тормозится, его динамика принимает непоследовательные, деструктивные, либо инволюционные формы. Нездоровые формы разрешения подросткового кризиса связаны с недостаточно развитыми механизмами свободы и/или ответственности.

Эта концепция не содержит принципиальных противоречий с широко известной теорией самодетерминации Э. Деси и Р. Райана ( Deci, 1980; Ryan, Deci, Grolnick, 1995; Ryan, Deci, 2000); вместе с тем она ставит в центр внимания другие структуры и процессы. В частности, развитие самодетерминации в теории и исследованиях Деси и Райана предстает как закономерный и последовательный естественный процесс; наш подход, опирающийся прежде всего на положения экзистенциальной ( May, 1967; Kobasa, Maddi, 1977) и культурно-исторической ( Выготский, 1983) психологии, подчеркивает активность личности не только по отношению к внешнему миру, но и к своим собственным психологическим процессам, связывая самодетерминацию с такими процессами, как сознание, усилие и опосредствование.

Исследование 1:

Паттерны личностного развития в подростковом возрасте Цель исследования Е.Р. Калитеевской, Д.А. Леонтьева (2006): выявить различные варианты соотношения психологических предпосылок свободы и ответственности в подростковом возрасте и показать их связь с родительским отношением и самоотношением. Родительское отношение важно для нас как предпосылка, в известной мере

прогностичная для успешного развития и интеграции свободы и ответственности. Авторы, изучавшие предпосылки развития автономии и уверенности в себе ( Coopersmith, 1967; Ryan, Deci, Grolnick, 1995), независимо друг от друга дают очень сходные рекомендации по стилю воспитания: принятие, или эмоциональная вовлеченность; уважение и поддержка инициативы ребенка; задание структуры, или четкое обозначение ограничений. Обобщенно можно обозначить соответствующее родительское отношение как доверие, которое способствует развитию позитивной самооценки и доверия к самому себе, дает личности право на активность, и одновременно стимулирует развитие внутренних механизмов саморегуляции. Самоотношение интересует нас как тонкий феноменологический индикатор отношений личности с миром, косвенный показатель психологического благополучия.

Гипотеза исследования

В подростковом возрасте возможны различные варианты соотношения психологических механизмов свободы и ответственности, которым соответствуют характерные паттерны родительского отношения и самоотношения.

Методы и организация исследования

Респондентами были 70 школьников, учащихся 8-х классов (14 лет) одной из московских средних школ, в том числе 28 мальчиков и 42 девочки. Первичные данные были собраны в 1989 г. П. Кучегашевой в дипломной работе, выполнявшейся под руководством Е.Р. Калитеевской (МПГУ).

Квазиэкспериментальное исследование включало в себя заполнение нескольких опросников. Мы использовали следующие методики:

1. Методика исследования самоотношения (МИС) С.Р. Пантилеева (1993), дающая профиль самоотношения по 9 шкалам: открытость опыту, самоуверенность, саморуководство, отраженное самоотношениие, самоценность, самопринятие, самопривязанность, внутренняя конфликтность, самообвинение.

2. Тест родительских отношений А.Я. Варги и В.В. Столина (1988). Стандартная процедура предполагает заполнение опросника родителями, мы же предлагали нашим испытуемым самим выполнить эту процедуру за них, причем дважды – от лица отца и от лица матери. При этом предполагается, что именно «отраженное» родительское отношение влияет на формирование самоотношения у детей и подростков (мы реагируем не на то, что нам говорят, а на то, что мы слышим). Шкалы этого теста: принятие или отвержение, социально-желательная кооперация, симбиотические связи или автономия, авторитарная гиперсоциализация и инфантилизация или доверие.

3. Самоактуализационный тест ( Гозман, Кроз, 1987), представляющий собой русскую версию теста личностных ориентаций Э. Шострома. Мы учитывали только результаты базовой шкалы опоры (внутренней или внешней) в выборах и принятии решений, рассматривая ее (с оговорками) как меру свободы.

4. Тест-опросник уровня субъективного контроля (УСК) Е.Ф. Бажина, Е.А. Голынкиной и А.М. Эткинда (1993), который наряду с общим показателем интернальности локуса контроля дает также дифференцированные показатели по отношению к разным сферам деятельности, а также по отношению к успехам и неудачам. Общую интернальность мы, также с оговорками, рассматриваем как меру ответственности.

Данные заполнения опросников были подвергнуты факторному анализу. Обрабатывалась как суммарная матрица всех 70 респондентов, так и раздельные данные мальчиков и для девочек. Мы не будем останавливаться на данных факторизации суммарной матрицы, поскольку если по отдельности и мальчики, и девочки дали четкие, хорошо интерпретируемые и разнящиеся между собой факторные структуры, то суммация данных привела к их нивелированию и довольно размытой картине. Это лишний раз напоминает о половых различиях, которые не только весьма остро выражены в данной возрастной группе, но и отягощены неравномерностью темпов возрастного развития у мальчиков и у девочек. Поэтому сколько-нибудь углубленный анализ личности подростка без учета пола попросту невозможен.