Личный дневник (пьяной) влюблённой провидицы
Шрифт:
Не забыла также охладить до правильной температуры любимое вино Макса. Осталось только себя в порядок привести. Но я что-то так нервничала, что решила закинуться парочкой бокалов для храбрости.
“Не напейся до его прихода!” —ругало подсознание, но во рту уже ощущался терпкий вкус винограда.
“Не боись. Бокал туда, бокал сюда”.
“Ничему тебя жизнь не учит!”
Приняла душ, намывая себя тщательно во всех доступных и недоступных местах. Побрилась так, что кожа скрипела. Нанесла на тело один из кремов, что мне прислала Фрея не так
Облачилась в то самое красное платье, в котором я была на ужине с Тобиасом, за неимением ничего более сексуального. От мысли о нем всю передернуло, налила себе еще бокальчик.
“Вместо того, чтобы снова напиваться при мысли о Тобиасе, лучше бы как с Леоном, приняла факт его существования, как данность!”
Подсознание было слишком громким. Выпила вино залпом, чувствуя как начинает кружиться голова от крепости. А я ведь за весь день и крошки не съела.
Аккуратный стук в дверь. Испуганно вскочила, ища, куда сныкать початую бутылку. то, что от меня уже вероятно несло, как от алкашки, я решила не замечать. Открываю дверь, а там он — Максимилиан. И что-то как-то и плевать на ужин стало, который стоял и ждал нас на столе. Увидев Макса, у меня случилось помутнение рассудка.
“Да у тебя по жизни помутнение…”— подсознание уже и не ожидало, что я отреагирую.
Набросилась на Максимилиана Бергмана прямо с порога, не дав даже поздороваться и втащила в квартиру, покрывая поцелуями.
— Вит…
— Тихо, — приказала ему замолчать, и дождалась ответной нежности.
Я готова была съесть его, и его уши. Наконец, я могла их укусить. Все эти милости и свиданки, бесспорно, прекрасны, и сам он весь такой сугубо положительный, что аж тошно порой, но мы взрослые люди, которым нужен секс. Во всяком случае мне. И терпеть больше я не могла.
Макс явно не ожидал такого напора с моей стороны, потому что даже в такой момент будто бы боялся перейти черту.
— Хочу тебя, — шепотом произнесла, кусая его за мочку уха и переходя поцелуями к шее, пальцы уже расстегивали пуговицы на рубашке.
Мои слова явно произвели положительный эффект, потому что на ягодицы легли его руки и сжали их. Не сдержала стона, хотя он толком ничего и не сделал. Но я уже столько себе успела нафантазировать, пока ждала его, что многого мне было и не надо. Потянула его в сторону спальни.
— Иди за мной, — от возбуждения перед глазами уже плыло.
Кажется Макс настолько был в шоке, что не говорил ни слова, лишь тяжело дышал и поддавался всем моим действиям. Толкнула его на кровать и забралась верхом, расправляясь с оставшимися пуговицами, а следом разобралась и с ремнем его брюк.
— Тебе не кажется, что мы торо…
Пальцами коснулась его губ, у него было такое сексуальное выражение лица, что если он скажет какую-то дрянь, то я просто прибью его.
— Ты же не думал, что я позвала тебя просто так, — хищно улыбнулась и снова поцеловала Макса.
Его руки сомкнулись в замок на моей спине. Перевернул меня на спину, оказавшись сверху. Губы впились в шею, заставляя растекаться по кровати. Сначала он снял одну лямку, затем — вторую. Оголяет грудь, а я задираю низ платья, призывая его к более активным действиям. Обнаружив тот маленький факт, что я без белья, я прочитала на лице Максимилиана удивление.
— Жарко было, пока готовила, — пошутила я, запуская руку ему в штаны и радуясь тому, что там нахожу.
Приспускаю штаны Макса, уже изнывая от ожидания близости, но он придерживает мои руки, шепча: “Не торопись”. Да куда ж тут не торопиться! Я просто вся горела от желания. Между моих ног был настоящий пожар.
Пальцы коснулись возбужденной груди, сдавливая её и заставляя меня изгибать спину, а Максимиан спустился поцелуями ниже, вставая на колени. Фрея, кажется провидицей была ты, а не я. Язык Макса коснулся меня, ноги согнулись, поддаваясь его движениям и обхватили спину.
“Напишите на моем надгробии, что я умерла от эсктаза!” —только такие мысли крутились в голове.
Он творил со мной что-то невероятное, потолок уже ходил ходуном, хватала пальцами простыни, все мышцы сокращались разом.
А потом темнота. Ничего не помню. Открываю глаза, солнце светит своими отвратными лучами прямо в мозг, голова раскалывается. Я в своей кровати, в пижаме, даже трусы надеты.
— Мне всё приснилось что ли? — спрашиваю саму себя.
Собираюсь с силами и топаю из спальни в кухню. На столе ничего, кроме стакана с водой и таблетки поверх записки, на которой красивым каллиграфическим почерком написано: “Выпей. Тебе станет легче. Прости, не смог остаться до утра. Макс”. Все-таки не приснилось. Но что вообще произошло?
“Кажется, мы уснули. А я говорила тебе много не пить.”
Из меня вырвались все известные и неизвестные бранные слова. Хуже и не придумаешь ситуации.
Написала Максу сообщение. Долго думала, что именно написать, переписывала несколько раз. В итоге отправила короткое “прости”.
“Тебе лучше?” — спрашивал Макс в ответном сообщении.
“Да, спасибо. Мне так стыдно”—я и правда хотела провалиться под землю.
“Всё в порядке”.
“Прости, пожалуйста. Я заглажу свою вину!” — правда пока не решила как.
“Вита, не переживай. Всякое бывает. Не могу сейчас говорить. Напишу позже”.
Выглядело так, будто меня отшили. Да я и сама бы себя послала, куда подальше после такого. Но это же Макс, он слишком вежливый для такого. Набрала трясущимися руками Фрею.
— Ну и как поживает наша секс-тигрица? — весело спросила подруга.
— Секс-тигрица конкретно облажалась.
Фрея выжидала моего рассказа.
— Кажется, я вчера перебрала и заснула пока он, пока мы…
— Уснула во время секса с Максимилианом?! — Я прямо ощутила удар, хоть Фрея и не была рядом. — Ты вообще что ли там берега попутала, Вита?