Личный мотив
Шрифт:
— Ты очень добра к нему.
— Он славный мужик.
— Это правда. Я работаю с классной командой.
Мэгс некоторое время молчала. Она взяла брюки и принялась их гладить. Когда она заговорила, тон ее был небрежным, но уж очень сильно она давила кончиком утюга на ткань.
— А она симпатичная.
— Кто, Кейт?
— Нет, Стампи. — Мэгс сердито взглянула на него. — Конечно Кейт.
— Ну, думаю, да. Никогда об этом не задумывался.
Это была нелепая ложь — Мэгс знала его лучше, чем кто-либо другой, и видела насквозь.
Она
— Ревнуешь?
— Ни капельки, — сказала Мэгс. — На самом деле, если она возьмет на себя глажку, то может перебираться к нам.
— Мне жаль, что я рассказал ей насчет Тома, — сказал Рей.
Мэгс придавила кнопку на утюге, и брюки, которые она гладила, с шипением обдало облаком пара. Заговорив, она не сводила глаз с того, что делала.
— Тебе нравится твоя работа, Рей, и мне нравится, что она тебе нравится. Это часть тебя. Но такое впечатление, что дети и я существуем для тебя где-то на заднем плане. Я чувствую себя невидимкой.
Рей открыл уже рот, чтобы возразить, но Мэгс замотала головой.
— С Кейт ты говоришь больше, чем со мной, — сказала она. — Сегодня я это видела, эту связь между вами. Я же не дура, я понимаю, каково это, когда целыми днями работаешь с кем-то: ты разговариваешь с ним, конечно, а как иначе? Но это не значит, что ты не можешь при этом разговаривать и со мной тоже. — Она выпустила еще одну струю пара и, еще сильнее давя на утюг, снова принялась двигать им по доске — туда-сюда, вперед-назад. — Никто, даже лежа на смертном одре, не пожалеет, что недостаточно времени проводил на работе, — сказала она. — Но наши дети растут, а ты пропускаешь это. Уже очень скоро они разлетятся из нашего дома, а ты выйдешь на пенсию, так что мы останемся вдвоем, ты и я, и вдруг окажется, что нам будет нечего сказать друг другу.
Неправда, подумал Рей и попытался найти нужные слова, чтобы высказать это, но слова застряли у него в горле, и он поймал себя на том, что просто мотает головой, не в состоянии произнести их вслух. Ему показалось, что он услышал, как Мэгс тяжело вздохнула, но это могла быть просто очередная струя пара из утюга.
38
Ты так никогда и не простила меня за ту ночь в Венеции. Ты больше не теряла бдительности и никогда уже не отдавалась мне полностью. Даже когда синяк на переносице сошел и, казалось, мы могли бы забыть об инциденте, я знал, что ты продолжаешь о нем думать. Я чувствовал это по тому, как твои глаза следили за мной, когда я шел через комнату за пивом, по заминке в твоем голосе перед тем, как ты отвечала мне, хотя ты постоянно твердила, что с тобой все в порядке.
На годовщину нашей свадьбы мы пошли в ресторан. В антикварном книжном магазине на Чэпел-роуд я нашел книгу о Родене в кожаном переплете и упаковал ее в газету, которую сохранил со дня, когда мы с тобой стали мужем и женой.
— Первая годовщина — бумажная, —
— Замечательно!
Ты аккуратно сложила газету и сунула ее в книгу, которую я подписал для тебя: Для Дженнифер, которую я с каждым днем люблю все больше.
Ты крепко поцеловала меня в губы и сказала:
— Я тоже люблю тебя, ты же знаешь.
Как раз в этом я иногда не был уверен, зато никогда не сомневался в отношении того, что сам чувствую к тебе. Я любил тебя так сильно, что порой это пугало меня. Раньше я не знал, что возможно хотеть человека настолько, что готов буквально на все, лишь бы только удержать его. И если бы я мог увезти тебя куда-нибудь на необитаемый остров, подальше от остальных людей, я бы сделал это.
— Мне предложили вести новую взрослую учебную группу, — сказала ты, когда нас проводили к столику.
— И какие деньги там платят?
Ты наморщила нос.
— Деньги просто смешные, но это курс трудотерапии по субсидированным ценам для людей, страдающих от депрессии. Думаю, это будет очень достойное и полезное дело.
Я фыркнул.
— Похоже на какой-то анекдот.
— Существует прочная связь между стремлением к творчеству и настроением человека, — сказала ты. — Будет здорово сознавать, что я помогаю их выздоровлению, к тому же это всего на восемь недель. Я смогу согласовать эти курсы с моими занятиями.
— Ну, если у тебя будет время еще и работать самой…
Твои работы на тот момент уже были выставлены в пяти магазинах города.
Ты кивнула.
— Все будет хорошо. Мои регулярные заказы вполне выполнимы, а все остальное я на время ограничу. Заметь, я не собираюсь пока сокращать объем преподавания — я должна буду сделать это в следующем году.
— Ну, ты же знаешь пословицу, — со смехом сказал я. — Кто может что-то делать — делает, а кто не может — тот учит этому.
Ты промолчала.
Подали наш заказ, и официант засуетился, вынимая салфетку и наливая вино.
— Я подумала, что было бы неплохо открыть отдельный банковский счет для моего бизнеса, — сказала ты.
— Зачем тебе это нужно?
Я задумался, кто это тебе посоветовал и почему ты с кем-то обсуждаешь наши финансовые вопросы.
— Так будет проще, когда я стану заполнять налоговую декларацию. Все на одном счету, ты понимаешь.
— Для тебя это будет означать только лишнюю писанину, — возразил я.
Я разрезал стейк пополам, чтобы убедиться, что он прожарен так, как я люблю, после чего аккуратно отодвинул жир на край тарелки.
— Я против этого не возражаю.
— Нет, будет проще, если все будет продолжать поступать на мой счет, — сказал я. — В конце концов, именно я выплачиваю ипотеку и плачу по всем счетам.
— Думаю да.
Ты принялась за ризотто.
— Тебе нужно больше наличных? — спросил я. — Я могу в этом месяце выдать больше на хозяйственные нужды, если хочешь.