Личный секретарь младшего принца
Шрифт:
Вернее, странный плод, тесно влипнувший круглыми боками в миску и вытянувшийся вверх так, что стал похож на гигантскую грушу.
Да и как не понять, если и принцы, и баронет, и даже их командир, капитан Гарстен, все мрачнее поглядывают на этот непонятный плод.
— Ему тесно в этой миске, — безнадежно сообщила в одно прекрасное утро Илли принцам, игравшим рядом с нею в шашки, — и солнца он мало видит. Я уже все мозги вывернула, но ничего придумать не могу. Правда, была одна более-менее подходящая идея… но вам она не понравится.
— Уже не нравится, — сразу согласился Канд, к удивлению
Бенгальд даже пытался осторожно расспросить брата, с чего это тот вдруг так неожиданно подобрел и успокоился, но получил в ответ только загадочную ухмылку.
Хотя на самом деле точно знал, что началось все с приступа ревности, накрывшего Кандирда черной пеленой в то самое утро, когда Илли сообщила, что уэллин собирается прорасти. Когда сеньорита секретарь садилась в карету, перед ней, как бес из решета, возник капитан и, скромно улыбаясь, подал букетик каких-то меленьких полевых цветочков.
— Ой, Гарстен, как ты угадал, это же мои любимые? — ахнула сеньорита, забыв на минутку про свой проклятый уэллин, и наглец тут же облобызал ее ручку, сообщив, что он умеет угадывать вкусы прелестных сеньорит.
Жаль, что он не умеет угадывать намерения собственного господина, рычал про себя младший принц, уже сидевший на коне, иначе навсегда забыл бы, как флиртовать с чужими секретарями. Да даже имя бы ее забыл, несмотря на секретное задание!
Кандирд проходил с таким ожесточенным настроением весь день, а на следующее утро, оборвав куст вьющихся роз у настоятеля небольшого монастыря, кельи которого стали их приютом на ту ночь, отправился дарить эту охапку Илли. И, едва войдя в узкий холл, услышал неподалеку знакомый голосок.
Стоит ли говорить, как хорошо его высочество помнил, что подслушивать чужие разговоры предосудительно?! И потому, направляясь в сторону маленькой террасы, вход на которую был скрыт тяжелой шторой, старался не прислушиваться к тихой беседе.
Замер только, когда услышал собственное имя.
— Сегодня мой вопрос будет сильно отличаться от заданных в прошлые дни, изменилось ли твое отношение к Кандирду?
— Не смеши, Гарстен. Я же уже тебе сказала, как я к нему отношусь… ты, по-моему, даже записываешь.
— Да, — зашуршал бумагой капитан, — вот, нашел. Ты испытываешь к нему чувство дружбы, уважение, восхищение его мужественностью, сострадание и сочувствие. Позже ты говорила, что, несмотря на твою жалость к Анирии, тебе понравилась его принципиальность и ответственность за принятые решения. Подумай, не прибавилось ли чего-то еще? Вот, например, он очень внимателен к твоим волнениям за твое зеленое сокровище, несмотря на то что на него самого ты вообще внимания не обращаешь. Даже думаешь только про этот уэллин.
— Пресветлый дух, Гарстен! Да ты вообще все неправильно понимаешь! Именно про принца я и думаю, когда смотрю на уэллин! Ведь эльфы не с меня, а с него спросят, если окажется, что мы принесли лесу вред! Да у меня просто душа не на месте, как я подумаю, какие они могут предъявить претензии, если из-за потерянного письма обратились к королеве!
— Отлично, так и напишем… — довольно пробормотал голос капитана, — волнуешься за авторитет принца.
Сам принц в этот момент на цыпочках отступал к входной двери, страстно мечтая, чтоб этот шпионский маневр не обнаружил никто из его приближенных, а на сердце у него розовым махровым цветом буйно цвела почти увядшая было надежда.
Свой букет он, таинственно усмехаясь, при всех подарил сеньорите за завтраком, и с тех пор никакие сообщения и тревоги не могли стереть с его лица этой затаенной улыбки.
— Мне кажется, — рассудительно сообщил старший принц, — если сеньорита расскажет нам суть своей идеи, мы тоже сможем принять участие в процессе обдумывания.
Идея была проста: Илли садится рядом с кучером, на том месте, где обычно сидит кто-то из лакеев, и берет уэллин в руки. Хотя бы на один перегон.
— Нет, — твердо отверг это предложение Бенгальд, — невозможно. Там нужно держаться, а с занятыми руками вы просто вылетите в канаву. Вот тогда эльфы точно размажут нас по дорожкам своим презрением. И не говорите, что вас можно привязать шарфами или веревками, я легче переживу потерю эльфийского уважения, чем сочувственный взгляд ее величества. Отставьте в сторонку свою корзинку и попробуйте обыграть вашего друга в шашки… а я пока подремлю и подумаю. Возможно, мне и придет в голову более достойная принца мысль, чем привязывание к карете сеньориты секретаря.
Глава 23
Однако ничего придумывать его высочеству так и не пришлось. Ближе к обеду вылетели им навстречу из-за поворота мощные лоси с фиолетовыми глазами, запряженные в легкие коляски-двуколки, окружили кольцом отряд.
— Эльфы! — успел крикнуть в распахнутое оконце кареты Гарстен, а уже в следующий момент его решительно оттерла в сторону от дверцы тройка стройных красавцев в эльфийского кроя костюмах салатного цвета.
— Где он?! — высокомерно поинтересовался анлер Тинурвиель, требовательно глядя на загородившего сеньориту секретаря своим телом принца, и вдруг увидел то, во что превратился недавний конверт. — О! Кто?!
— Я, — вздохнула Илли и честно взглянула ему в глаза, — я просто полила его… он пить хотел.
— Давайте сюда, — эльф решительно протянул к зеленому чуду руку и ошеломленно замер, в той стороне уэллина, с которой приближались его пальцы, из-под кожицы угрожающе проглянули темные шипы.
— Он признает только сеньориту, — с преувеличенной скорбью поджал губы Бенгальд. — Во дворце его высочества Кандирда уже был несчастный случай. Пострадала его фаворитка.
— Тогда вам, сеньорита, придется поехать с нами, — немедленно принял решение анлер, пропустив мимо ушей сообщение о пострадавшей, — пересаживайтесь в коляску, вещи брать не нужно. Мы вас всем обеспечим.
— Но это мой личный секретарь! — возмутился принц. — Я не отпущу ее одну.
— С нами сеньорите абсолютно ничего не грозит, — безапелляционно отрезал анлер, — поезжайте следом. В Зеленом доме вас будут ждать.
Иллиру, выскользнувшую из кареты с уэллином в руках, мигом подхватили и бережно усадили в плетеное кресло двуколки. Эльф-кучер тотчас крикнул лосю что-то отрывистое, тот рванул с места со скоростью ветра, и очень скоро кареты принца вместе со всеми сопровождавшими остались где-то позади.