Личный враг князя Данилова
Шрифт:
Врачи госпиталя тоже не смогли ничего сделать, только задумчиво покачивали головами и говорили — надо подождать. Ждать Лемешеву было некогда, но, с другой стороны, он понимал, что парашютисты, раз их не обнаружили сразу, вряд ли найдутся в последующие дни. А потому эти странные субъекты рассматривались как последний шанс, который бы позволил прояснить ситуацию. Интуитивно майор понимал, что они вряд ли имеют хоть какое-нибудь отношение к парашютистам, однако его работа заключалась в том, что он обязан проверить все. И до конца.
Успевший окончить университет, Олег Лемешев в рядах НКВД был явлением скорее чужеродным, чем типичным. Не совсем пролетарское происхождение он с лихвой компенсировал природным умом, отличным образованием и великолепной интуицией. Начальником отдела майор стал чуть больше недели назад, когда его предшественника убило во время первой же бомбежки. Организуя прочесывания и другие мероприятия по поиску незваных гостей с неба, он не забывал о транспортировке секретных документов, о выявлении шпионов в рядах беженцев и о многих других делах, которые сваливаются как снег на голову во время беспорядочного отступления армии.
Найденных в лесу он поручил лейтенанту Клюку, офицеру весьма недалекому, безмерно гордившемуся высоким положением. Сын свинопаса, по характеру мало чем отличался от подопечных отца. В двадцатые годы тот преуспел в раскулачивании односельчан и смог возглавить парторганизацию всего района. В наследство сыну досталось презрение ко всем, кто ниже по положению.
Особый отдел размещался в нескольких комнатах общежития механизаторов, расположенных в конце длинного коридора. Рассвет, тихонько забрезживший за окном только в половине пятого, порадовал затянутым тяжелыми тучами небом, — бомбежек не ожидалось, по крайней мере, с утра. Майор решил, что нужно поспать, хотя бы пару часов, буквы уже расплывались перед глазами. Выключив настольную лампу, он хотел уже запереть дверь, чтобы улечься на стоящую возле стены кушетку, как вдруг послышался крик. Лемешев выскочил в пустой коридор и здесь обнаружил, что шум раздается из открытой двери одного из кабинетов, занимаемых особым отделом. Влетев вовнутрь, майор увидел двух сержантов, безуспешно пытающихся скрутить руки невысокому темноволосому мужчине, в котором Олег сразу узнал одного из принесенных из леса. Клюк поднимал вытащенный из кобуры наган. Мгновенно сориентировавшись, майор заорал во весь голос;
— Отставить! Смир-р-р-на!!
Содрогнувшись от крика все четверо, включая неизвестного, замерли на месте. Профессионально Лемешев отметил, что так среагировать на команду немецкий парашютист, даже знающий русский язык, не мог. Самый подходящий для ситуации вопрос — в чем дело, лейтенант? — задавать не было смысла, просто достаточно взглянуть на окровавленные губы Клюка. Ощущение, что происходящее имеет какое-то логическое несоответствие, сразу же охватило майора. Неизвестный, найденный в лесу, заехал по физиономии лейтенанту НКВД. Даже если он и не знал, что имеет дело с особистами, то Клюк сообщил ему об этом сразу, с первых слов. Он всегда хвастается этим. Далее мужчина полез в драку с сержантами, но по команде принял положение «смирно». Странно!
Дальше Лемешев действовал интуитивно, но быстро и решительно.
— Лейтенант! Почему воротник расстегнут?! — голос майора строг. — Немедленно приведите себя в порядок! Какой пример вы подаете подчиненным!
Темноволосый сделал шаг в сторону майора.
— Разрешите предста…
— Отставить!! — перебил Олег. — Проводить задержанного в мой кабинет!
Это уже сержантам. Выходя следом в коридор, майор обернулся.
— Бардак у вас, лейтенант Клюк! Чуть стрельбу в помещении отдела не открыли. В следующий раз будете наказаны!
И ушел, плотно закрыв дверь.
В кабинете майор вновь зажег лампу. Данилов покосился на ярко вспыхнувший под абажуром свет, но ничего не сказал, решив, что сейчас не время задавать вопросы.
Дождавшись, когда под его строгим взглядом сержанты вышли, Олег произнес негромко:
— Я готов вас выслушать, но при условии, что будете говорить тихо и ни одно слово не просочится в коридор.
— Подполковник Данилов. Состою при штабе Кутузова. В настоящее время командую эскадроном, который имеет особое задание.
Лемешев был неплохим профессионалом. Задержанный может говорить на первом допросе все, что ему вздумается. Мешать не надо — надо помочь разговориться.
— Майор Лемешев, особый отдел дивизии. Так, стало быть, вы из дворян?
Данилов немного изумился, глядя на симпатичного офицера. Светловолосый майор с усталыми темными глазами располагал к себе.
— Конечно, наше родовое княжеское имение находится под Дорогобужем.
Теперь удивился Олег. И даже не тому, что только ненормальный может сказать такое офицеру НКВД. Раз решил прикинуться психом, то это как раз будет правильной линией. Особиста удивило другое.
— Простите мое любопытство, ваше сиятельство, но насколько я понимаю, оно находится на берегу Днепра, на левом берегу. Недалеко от Дорогобужа со стороны Вязьмы?
— Нет, майор! Это имение графа Истомина. Наше на другом, правом берегу. Недалеко. Если переплыть Днепр, то всего две версты. Но если ехать через мост в Дорогобуже, то все пятнадцать будет.
А вот это уже почти повергло Олега в шок. Ведь все верно. Но три четверти выпускников его факультета — исторического факультета университета — этого не знают. Кто же перед ним? Немецкий парашютист с легендой умалишенного? Зачем ему такая точность в исторических подробностях?
— Понятно, князь. Да вы садитесь! — показав на стул около стола, предложил майор. — А что у вас там произошло с лейтенантом?
— С кем?
— С тем офицером, которым вы разговаривали только что…
— Офицером? — в голосе слышалось явное удивление. — Разве это офицер? Быдло!
Лемешев ждал, ему интересно, что будет дальше.
— Что ж, раз он офицер, то тогда мне придется пристрелить его на дуэли!
— Насчет быдла, — совсем тихо проговорил Олег, — я с вами абсолютно согласен, ваше сиятельство. Только вам не стоит говорить это. А стреляться… Разве император не запретил дуэли?
Данилов молчал. Конечно, запретил. Но здесь совсем другой случай! Как можно еще наказать подлеца, поднявшего руку на штаб-офицера?
— Скажите, князь, а вам ничего не кажется здесь странным? — палец, казалось бы, механически щелкнул выключателем настольной лампы.
— Как вам сказать, господин майор… Конечно, кажется! Я даже не знаю, из каких вы войск. Вроде офицеры, а одеты… Такую ткань солдатам дать стыдно. Кивера — это насмешка над головным убором. На сапоги посмотреть — безрукий сапожник тачал.