Лицо из снов
Шрифт:
Она проснулась, когда он как раз приладил молоток, чтобы вышибить им спицу из второй дверной петли. Марли села на диване и смахнула тяжелую волну волос с лица. Веки ее от многочасового сна припухли, в глазах все еще было смешанное выражение усталости и растерянности. Дейн бросил в ее сторону оценивающий взгляд и решил пока молчать, дав минуту на то, чтобы прийти в себя. Она тихо сидела на диване и с легким недоумением наблюдала за их работой. Они как раз сняли поврежденную дверь и ставили на ее место новую.
И только когда они закончили, Марли растерянно спросила:
— Почему вы заменили мне дверь?
— Потому что та сломалась, — кратко объяснил Дейн, собирая инструменты.
— Сломалась? — Она нахмурилась. — Как это сломалась?
— Прошлой ночью я ее попросту высадил.
Она сидела очень тихо, медленно восстанавливая в памяти подробности прошлой ночи.
— После того как я тебе позвонила?
— Да.
Снова пауза.
— Прости, — наконец проговорила она. — Я не хотела беспокоить тебя.
Беспокоить? Дейну и в голову бы не пришло столь мягко описать все пережитое им за ночь. Беспокоить… Да он едва не помешался от паники!..
— Ты помнишь моего напарника Алекса Трэммела?
— Да, здравствуйте, детектив. Спасибо, что вы помогли заменить мою дверь.
— Не за что, — исключительно любезно ответил Трэммел.
Было очевидно, что Марли еще не до конца восстановила в памяти то, что произошло.
— Что-нибудь уже слышно? — наконец спросила она. Детективы переглянулись.
— Нет.
Глаза Марли на мгновение подернулись дымкой.
— Она лежит а своем доме одна. Семья ни о чем не догадывается, друзья не знают. У всех ее знакомых свои повседневные дела. Они счастливы, потому что не знают. А она лежит и ждет, когда ее найдут. Почему бы кому-нибудь не позвонить, не заглянуть? Почему никто ее не хватится?
Дейну стало не по себе, как и Трзммелу, который принялся беспокойно переминаться с ноги на ногу. Что-что, а уж о трупах они знали больше. Даже о тех, которых не существовало в природе. За время службы они столько их повидали, что приобрели нечто вроде защитного иммунитета. Труп воспринимался ими уже не как погибший человек, а как что-то обезличенное, юридический термин вроде «жертвы» или «потерпевшего». Предсказание Марли второго убийства — а значит, и появления второго трупа — вызвало в них серьезное беспокойство. Им очень не хотелось верить в то, что в Орландо появился маньяк. Но опять же серийный убийца был для них всего лишь своего рода затруднением в работе. Марли же переживала все очень лично. Защитный иммунитет у нее отсутствовал начисто.
— Пока что мы сделать ничего не можем, — проговорил Дейн. — Если только ты не снабдишь нас фамилией и адресом. Без этого нам не обойтись. Если убийство действительно произошло, кто-то рано или поздно обязательно сообщит о нем. А пока остается только ждать.
Она горько улыбнулась, даже не улыбнулась, а скоре просто скривила губы.
— Убийство произошло. Я еще ни разу не ошибалась.
Дейн присел рядом с ней на диван. Трэммел пододвинул для себя стул.
— Можешь ли ты сейчас вспомнить какие-нибудь дополнительные детали, о которых вчера не рассказывала? Не о самом убийстве, а о том месте, где оно случилось? Нет ли в твоих воспоминаниях подсказки? Например, это собственный дом или квартира?
— Собственный дом, — тут же сказала она.
— Какой он? Как выглядит? Богато, бедно?
— Солидный дом… Хорошая мебель… На специальной подставке телевизор современной модели с очень большим экраном… — Марли нахмурилась и стала тереть лоб, словно у нее болела голова. Дейн терпеливо ждал. Наконец у нее вырвалось:
— Кипарис.
— Кипарис? Перед домом растет кипарис? Рядом кипарисовая роща? Парк? Что?
— Не знаю… Я не могу это увидеть. Просто у него в голове в какую-то минуту промелькнуло это слово.
— О, это нам, конечно, здорово поможет, — с горькой иронией проговорил Дейн.
— А чего ты от меня ждал? — резко ответила она. — Что он подумает: «Ага, сейчас я вламываюсь в дом, который находится по такому-то адресу, на такой-то улице, где собираюсь изнасиловать и убить такую-то леди». Так, что ли? Мышление человека не бывает таким конкретным и последовательным, оно более хаотично, в большей степени подсознательно! В любом случае я не телепатка.
— Откуда же взялся кипарис?
— Не знаю! Это просто ощущение. Убийца — очень мощный передатчик. Его мозг работает, как суперрадиостанция. Мысленные сигналы заглушают всю окружающую обстановку, — попыталась объяснить Марли.
— Вы способны засечь его в данную минуту? — вдруг спросил, прищурившись, Трэммел.
— В данную минуту я ни на что не способна. Я слишком устала. Да он, возможно, и не испускает сейчас импульсов, которые я смогла бы уловить.
— Поясни, — попросил Дейн. Она взглянула на него, но тут же отвела глаза. Он смотрел на нее настолько пристально, что выдержать этот взгляд было просто невозможно. Его глаза манили с непреодолимой силой, и Марли боялась уступить этому натиску.
— Интенсивность импульсов возрастает в нем по мере приближения дня убийства. Видимо, он не способен поддерживать в себе ярость на высоком уровне в течение длительного времени. Иначе у него просто не было бы нормальной жизни. Поэтому энергия достигает кульминационного уровня, на котором я уже могу ее «считывать», лишь непосредственно перед преступлением и во время его совершения. Потом импульсы быстро слабеют, и я теряю контакт. Скажем, в обоих случаях я уже не видела, как он покидал место преступления.
— Тогда с пальцами все ясно, — сказал Дейн Трэммелу и тот согласно кивнул.
— С пальцами? — недоуменно переспросила Марли.
— Царапала ли его миссис Виник? — спросил Дейн, пропустив ее вопрос мимо ушей.
В глазах Марли снова повис туман, она на минуту погрузилась в себя.
— Не уверена. Она пыталась сопротивляться, отбивалась руками. Царапалась? Возможно. Но думаю, он даже не обращал на это внимания.
«До определенного времени», — подумал Дейн. Теперь он понял, почему Марли не было ничего известно об отрезанных пальцах миссис Виник. Убийца был абсолютно спокоен, когда отрезал их. Царапины на своем теле он заметил уже после того, как в нем утихла звериная горячка. От прессы удалось скрыть то, что у жертвы были отрезаны пальцы. Дейн не собирался рассказывать об этом Марли, ей и так уже досталось. Кровавых подробностей, роившихся в ее сознании, хватило бы на тысячу кошмаров. Он не хотел усугублять ее страдания.
— Помнишь, ты сказала, что тебе удалось почувствовать его в ту ночь, когда ты мне позвонила?
— Да, да. Но образ был смутным, расплывчатым. Собственно, это не было видением. Я только почуяла зло, приближение опасности. Должно быть, в то время он выслеживал ее… — предположила Марли и замолчала, поняв, что ее догадка абсолютно верна. Убийца контролировал свою ярость, но презрение и ненависть на секунду вырвались из клетки, и Марли почувствовала это.
Усталость вновь навалилась на нее, глаза стали слипаться. Спать, спать, опять свернуться калачиком и заснуть. Но хотелось, чтобы Дейн оставил ее в покое. Хотелось также забыться в его уютных объятиях. Марли хотела всего и одновременно ничего не хотела. Мысли роились в голове, и Марли не могла остановиться ни на одной из них, ибо на это не хватало сил.