Лицо в темной воде
Шрифт:
– Хорошо, дорогой. Как скажешь.
Она встала из-за стола и направилась в прихожую. Кус-Кус забилась в угол, злобно сверкая глазами. Когда Дина проходила мимо кошки, та, выгнувшись дугой, зашипела на Дину.
– Дура, – сухо сказала ей Дина и прошла в прихожую.
Она быстро обулась и накинула плащ. А когда уже коснулась пальцами дверной ручки, в прихожую вышел Руслан.
– Дина, подожди!
Она остановилась и повернулась к мужу.
– Ну?
Руслан замер в шаге от нее,
– Дома поговорим, – произнес Руслан, повернулся и скрылся в гостиной.
Дина прижала левую руку к пылающей щеке, а правой вытерла с глаз слезы.
– Гад, – тихо бормотала она. – Гад.
Она отняла руку от лица и стала быстро рыться в сумочке. Наконец нашла то, что искала, – маленький картонный прямоугольник с телефонным номером. Затем достала мобильник и, вытирая слезы, набрала номер. Гудок… Еще один…
– Слушаю! – отозвался молодой мужской голос.
– Иван?
– Да.
– Это Дина Васильева, артистка. Помнишь меня?
– Конечно! Рад, что вы позвонили! Дина Борисовна, вы…
– Подожди, не пыли. У меня появилось свободное время. Если хочешь, можем встретиться.
– Встретиться?
– Да. Споешь мне свою песню. – Дина снова вытерла рукою слезы. – Или уже испугался?
– Нет. Я… – Он секунду или две помолчал. – У вас ничего не случилось?
– Нет, – сказала Дина, глотая слезы и стараясь говорить спокойно. – Я в полном порядке. Так ты готов встретиться?
– Конечно. Где вы хотите?
– А где ты обычно репетируешь?
– Вам там не понравится. Это подвал. Мы с ребятами оборудовали его, обшили стены вагонкой, поставили звукоизоляцию…
– Пусть будет подвал. Диктуй адрес, я приеду.
6
– У вас есть еще двадцать минут, Дина Борисовна. Попейте кофе, пока гример займется вашим лицом.
Директор телепрограммы, маленький, подвижный человечек, нагнулся к сидящей перед зеркалом Дине и доверительно спросил:
– Плеснуть вам в кофе немного коньяку?
– Спасибо, не надо, – сказала Дина.
Он пожал плечами:
– Как знаете. Многим помогает преодолеть волнение.
– Я уже преодолела.
Директор ободряюще кивнул и выскользнул из гримерки. Его место занял гример, пожилой, сухой, седовласый.
– У вас хорошее лицо, – проговорил он, разглядывая отражение Дины в зеркале. – Ему почти не требуется грим.
Дина улыбнулась и произнесла:
– Скоро потребуется.
– Не будьте такой пессимисткой, – возразил гример. – Еще лет пятнадцать вы будете выглядеть великолепно.
– А потом?
– Потом? – Он мягко улыбнулся. –
Гример принялся за работу, и Дина устало прикрыла веки.
…Спустя неделю после «инцидента с Кус-Кус» (так мысленно окрестила его Дина) Шуравин снова ее ударил. Почти без причины, во время какого-то мелкого бытового спора. Дина расплакалась, попыталась сама броситься на мужа, но он перехватил ее руки, прижал ее к себе и зашептал изумленным голосом:
– Извини… Правда, извини. Это просто затмение какое-то… Я не знаю, что на меня нашло.
Нижнее веко под левым глазом Шуравина нервно дернулось. Он поднял руку и погладил веко пальцем, словно успокаивая. Дина оттолкнула его от себя, попятилась к стенке и сказала:
– Так больше не может продолжаться.
Шуравин убрал руку от больного глаза.
– Я же извинился, – глуховато проговорил он. – Я просто немного погорячился. С кем не бывает? Ты ведь знаешь, я бы никогда не смог причинить тебе боль.
– Но ты меня ударил!
– Да, но… – Шуравин поморщился. – Ну, прости меня. Ну, дурак у тебя муж, что уж тут поделаешь. Я ведь не со зла. Я просто…
– Я больше не намерена это терпеть, – отчеканила Дина.
Она чувствовала дыхание мужа – тяжелое, отдающее запахом коньяка, хриплое, словно чья-то сильная рука сжимала ему горло, сдавливала грудь.
– Я изменюсь, – прохрипел Шуравин и снова пригладил пальцем дергающийся глаз. – Вот увидишь. Дай мне еще один шанс. Только один. Ты же знаешь, что я готов измениться. Помнишь того идиота психотерапевта? Я пошел к нему. Ты велела – и я пошел!
Дина убрала ладони от лица и посмотрела мужу в глаза.
– Вчера я была у своего духовника, – тихо, но твердо начала она. – Он сказал, что если ты придешь и поговоришь с ним, то он…
Брови Шуравина удивленно приподнялись, на лбу прорезались глубокие морщины.
– К попу? Ты это серьезно? – Его лицо стало почти веселым. – Но ведь мы уже повенчались. Я вбухал в это дело кучу бабла! Чего еще он хочет?
– Он хочет нам помочь.
Руслан прищурился и пристально посмотрел на Дину.
– Кому? – резко спросил он. – Тебе или мне?
– Нам.
– Значит, этот святоша никак не хочет оставить нас в покое? – Лицо Руслана потемнело от гнева, но он сделал над собой усилие и усмехнулся. – Что ж, если ты настаиваешь… Почему бы и нет?
– Ты правда согласен?
– Да.
Лицо мужа стало спокойным и безмятежным. На мгновение Дине показалось, что в его черных и непроницаемых, как ночь, глазах мелькнуло какое-то странное выражение – хитрое, холодное, злобное. Но прошло мгновение, и взгляд его вновь стал спокойным и приветливым.