Лидия
Шрифт:
Да, он уступил мне. Скрепя сердце, но уступил, будучи абсолютно уверен, что попросту зря теряет время.
– И черт с ним!
– вслух сказал я. Потом позвонил в квартиру Сарбайнов. Когда ответила Лидия, я мысленно поблагодарил всех богов.
– Это Харви Крим. Вы можете говорить?
– Да. Думаю, что да.
– Где вы?
– На кухне.
– Сарбайны дома?
– В гостиной. У них гость.
– Кто?
– Я его не знаю.
– Что случилось? Ведь что-то у вас там происходит?
–
– Знаю, черт побери! Они за вами следят. Что еще?
– В этот миг я услышал щелчок - кто-то снял параллельную трубку. Изменив голос, я прогнусавил: - Ну послушай, киска, мы же еще неделю назад договорились пойти пожрать...
– Я никуда не иду, - проныла Лидия со своим ужасающим акцентом.
– С тобой больше никуда не иду - усек? И - хватит сюда натрезвонивать...
Трубку положили и Лидия быстро сказала, уже нормальным голосом:
– Похоже, они куда-то намылились. Чемодан принесли из цоколя.
– Что за чемодан?
– Дорожный. Слон поместится.
– Дверь твоей комнаты запирается на задвижку?
– Да, а что?
– Не задавай лишних вопросов. Отправляйся к себе и запрись на задвижку. Не выходи оттуда до моего прихода. Я буду минут через пятнадцать.
– Но в чем дело? Почему?
– Замолчи, дурочка! Загляни в холодильник, если хочешь знать почему. А теперь - беги! Хорошо?
Она приумолкла. Потом сказала, что да.
Когда я опускал трубку, моя рука дрожала.
Глава шестая
Вместо Хомера Клаппа перед входом в вестибюль дома 626 дежурил незнакомый мне консьерж, который поглядывал на лейтенанта Ротшильда с явной нервозностью. Я давно подметил, что независимо от того, человек какой национальности, расы или вероисповедания поступает на службу в полицию там он мигом приобретает черты совершенно новой породы, расы полицейских. Признаки этой расы безошибочно чувствуются во всем - в походке, в глазах, в манере разговаривать. Перепутать полицейских с нормальными людьми невозможно. Перепутать лейтенанта Ротшильда с нормальными людьми было еще более невозможно. Увидев меня, он метнул на меня свирепый взгляд и прорычал, что торчит здесь уже целых три минуты.
– А ты еще так меня торопил, черт побери!
Я не мог понять, чем он так возмущен. Стоял ласковый и теплый апрельский вечер, а я вовсе не опоздал - просто он сам приехал раньше.
– Знаешь, что я про тебя думаю, Харви?
– спросил Ротшильд, решив, похоже, всерьез заняться моим просвещением.
– Мне кажется, что ты псих. Тебя нужно изолировать. Ты - параноик.
Я провел его внутрь, а он все не унимался.
– Чего, черт возьми, мы скажем?
– Я хочу, чтобы вы забрали горничную с собой, - сказал я.
– Ее нужно спасти.
– Не предупреждай о нас, - рыкнул Ротшильд консьержу.
– Мы идем к Сарбайнам.
– Значит, они собираются
– Да, - прошептал я.
– Они уже подготовили дорожный чемодан, чтобы избавиться от трупа.
Взгляд, который метнул на меня лейтенант, подсказал мне красноречивее всяких слов, что, не пообещай мне Ротшильд свою помощь, он бы сейчас заковал меня в наручники и доставил в ближайшую лечебницу.
На лестничной клетке перед квартирой он, в свою очередь, шепнул мне:
– Харви, если выяснится, что ты меня подставил, я с тебя шкуру спущу!
– Что значит - подставил?
– Сам знаешь!
Я пожал плечами и надавил на кнопку звонка. Дверь открыл сам Сарбайн. Хотя утром мне уже довелось его видеть, тогда я рассмотрел его плохо. Он оказался крупнее, чем я представлял - стройный, плечистый, ростом, должно быть, за шесть футов. Довольно приятное лицо, светлые волосы с седеющими висками и - ни малейших признаков живота. В холодных голубых глазах, уставившихся на нас, не было и тени любопытства, только раздражение.
– Да?
– произнес он.
– Мы с вами встречались, мистер Сарбайн. Я - лейтенант Ротшильд. А это - мистер Крим из страховой компании. Мы можем войти?
– Разумеется, лейтенант. У вас, должно быть, какие-то новости по поводу нашей кражи?
Теперь, когда я внимательно прислушивался, мне показалось, что я улавливаю легкий акцент. Но вот чей - я не имел ни малейшего представления.
– Нет, я хотел бы поговорить с вашей горничной.
Мы прошли в холл. Возле стены стоял здоровенный чемодан.
– Собрались путешествовать?
– поинтересовался Ротшильд.
Сарбайн покачал головой и слегка улыбнулся. Позади него, в гостиной, я увидел его жену с каким-то мужчиной. Что-то сказав своему гостю, она встала и вышла к нам.
– Ваша горничная дома?
– спросил у нее Ротшильд.
Миссис Сарбайн заученно улыбнулась мне; даже без тени тепла.
– А, мистер Крим из страховой компании.
– Затем повернулась к Ротшильду.
– А вы, тот самый офицер...
– Лейтенант Ротшильд, - сухо напомнил он. Я понял, что Сарбайны к числу его друзей не относятся.
– Я спросил, дома ли ваша горничная?
– Наверное.
– Где она?
– У себя в комнате, должно быть.
– А где находится ее комната?
– Мистер Крим вам покажет, - улыбнулась она.
– Не так ли, мистер Крим?
– Может быть, вы все-таки проводите нас сами, миссис Сарбайн? произнес Ротшильд.
– А вы, может быть, попросите повежливее?
– вмешался Сарбайн.
– Мы вас в гости не звали.
Настал черед Ротшильда улыбаться. Он вообще веселым нравом не отличался, а улыбался - я это знал по собственному опыту - лишь тогда, когда внутри уже весь кипел.