Лидия
Шрифт:
– Ты не веришь, да, Харви? Я хочу сказать, что я, в отличие от тебя, должно быть, нахожусь под влиянием того мусора, которым засоряют телевидение и книжки...
Я наклонился к ней и серьезно, как мог, произнес:
– Дело в том, Лидия, что наемные убийцы существуют не только в кино и в книжках. Они есть и в реальной жизни!
– Хорошо, - кивнула она.
– Пусть так. Может быть, это как раз они и есть. Тебе остается только позвонить своему приятелю, лейтенанту Ротшильду,
– Лидия, сколько тебе лет?
– внезапно спросил я.
– Двадцать три, а что?
– Не знаю. Порой ты мне кажешься умной и изобретательной, а...
– Понятно, можешь не продолжать. А что за глупость я сморозила на этот раз?
– Неужели не помнишь? Лейтенант Ротшильд больше мне не кореш.
– Но ведь нам грозит опасность.
– Боюсь, что ничто в этом мире не сделает лейтенанта Ротшильда счастливее.
– Но ведь он - вовсе не единственный полицейский в Нью-Йорке!
– В этом районе - единственный.
– Допустим, ты просто позвонишь в полицию и попросишь, чтобы нам помогли.
– Первым делом, меня спросят, кто я такой. Затем - где я нахожусь. После этого они тут же свяжутся с лейтенантом Ротшильдом.
– Но ведь он сейчас сидит дома и ужинает, - с надеждой напомнила Лидия.
– Можешь быть уверена, он передал по смене - если кто-нибудь увидит, что меня собираются прикончить, ни в коем случае нельзя вмешиваться.
– Тогда я сама позвоню в полицию.
– А что потом, когда приедут полицейские? Мы скажем, что снаружи стоит господин, которого мы однажды мельком видели?
– Тогда что нам остается делать?
– Главное - не нервничай, - сказал я и жестом подозвал нашего официанта. Мерзавец и ухом не повел, только стоял истуканом и пялился на нас с каменной рожей. Я помахал еще раз и в придачу улыбнулся. Ноль эмоций. Тогда я выудил из кармана пятерку, чинно прошагал к нему и вложил банкноту прямо ему в ладонь.
– Я хочу купить прощение и вечную дружбу.
– Ну, конечно, - грустно кивнул он.
– За доллар можно купить все. А ведь раньше мне бы хватило просто дружеского слова. Так нет же. А вы все меряете на деньги.
– Извини, дружище, - согласился я.
– Я виноват. К сожалению, мы часто спохватываемся, когда уже слишком поздно.
– Да уж. Вы теперь решили надо мной посмеяться?
– Нет, дружище, мне не до смеха. У нас с моей девушкой неприятности нам грозит опасность.
– Она - ваша девушка?
Чтобы не осложнять наши почти наладившиеся отношения, я признал - да, мол, она моя девушка.
– Но вы гораздо старше, чем она. Между вами ведь большая разница в возрасте, да?
–
– Целая пропасть. Ей-то ничего, а вот вы стареете.
Ну и зануда! Я снова оказался в философской ловушке. Мне ничего не оставалось, как спросить, чем объясняется этот парадокс: почему старею только я.
– Сколько ей сейчас?
– Двадцать три.
– Хорошо, допустим - двадцать четыре, двадцать пять - какая разница? А вот вы - дело другое. Вам уже крышка.
Я вытаращился на него, потом решительно потряс головой.
– Послушайте, мистер, мне бы не хотелось устраивать философский диспут. Мы с девушкой хотим только одного - выйти отсюда, воспользовавшись другим путем.
Официант призадумался, потом помотал головой из стороны в сторону.
– Неужели я прошу слишком многого? Почему?
– Другого пути отсюда нет.
– Быть такого не может. У каждого дома здесь есть черный ход.
Он снова задумался, потом кивнул и признал, что да, мол, я прав, у каждого дома и впрямь, должно быть, имеется черный ход.
– Это, конечно, не правило, - изрек он.
– Некоторые умники считают, что это не так, но они заблуждаются. Впрочем, вы скорее всего правы. Точно не знаю. Я должен это обдумать.
– Значит, здесь все-таки есть черный ход?
– Что вы от меня хотите, мистер?
– усталым голосом спросил зануда. Я целый день проторчал на ногах, а вы со мной в шарады играете. Может, вернуть вам пятерку? Вот, держите.
Он полез в карман, но я поспешно заверил, что хочу оставить пятерку ему.
– Только не пререкайтесь со мной, - сказал вдруг он.
– Я говорил вам, что здесь нет черного хода? Отвечайте. Да или нет?
– Мне показалось, что да.
– Ну вот, видите. Нет - ничего подобного! Я сказал, - он говорил совсем медленно, с расстановкой, - что отсюда нет другого пути. Как зовут вашу девушку?
– Лидия.
– Нда. Симпатичное имечко. Чего-то вы ее вдруг одну оставили?
Он проводил меня к столу, за которым сидела Лидия. Встретившись с недоуменным взглядом девушки, официант успокаивающе улыбнулся и произнес:
– Я только присяду на минутку. С ног просто падаю от усталости.
Лидия кивнула.
– Да, после какого-нибудь званого ужина я испытываю то же самое. Я работаю горничной, так что я вас отлично понимаю.
– Что значит - горничной?
– спросил философ.
– Домашней прислугой... Служанкой. Я должна мыть, убирать, подметать, сдавать белье в прачечную, накрывать на стол - все, что боссу заблагорассудится. Даже ручку ему целовать.
– Ну и сукин сын же этот Сарбайн!
– не выдержал я.