Life in me

Viktoria Form

По окончанию трапезы у нас забрали тарелки, и мы просто ждали счёт. Его тоже принесли быстро. И Майкл оплатил наш ужин. Мы уже собрались уходить, так как на улице уже начинало темнеть.

Пока мы приехали в ресторан, уже было семь часов, пока поели, на часах уже 20:48.

– Эмма, можно тебя попросить сесть вот сюда на эту лавочку, – сказал он, и я села на деревянную лавочку.

Парень вновь достал альбом и показал мне фотографию одной девочки из его отряда.

– Вот смотри. Эту девочку зовут Айсель она не американка, и не русская. Она приехала учиться в Америку из Новой Зеландии. И я хочу признаться. Эта девочка не по ошибке оказалась

в вашем отряде. Она числилась в моём отряде и за завтраками, обедами и ужинами, она рассказывала мне всё о тебе. И она следила за тобой, – признался он, и я просто была в разгаре бешенства. – Я знаю, что мой брат сделал тебе предложение, и я так же в шоке, как и все остальные. Ведь именно я испортил ему психику и отнимал у него всё самое ценное. Но не из-за того, что хотел этого. А из-за того, что у него всё есть, и он богат. Но это было до апреля месяца. Когда я тебя увидел в лагере, я понял, что ему повезло слишком сильно, что он не достоин, такой как ты, и решил отобрать тебя у него. Но потом я не знаю, что произошло, я просто обезумел, и решил заполучить тебя любой ценой, что и намерен сделать. – Парень взял меня за руку, резко и грубо поцеловал меня. Я начала его бить и не отвечала на поцелуй, я пыталась кричать и вырваться, но всё было тщетно. И откуда не возьмись, появился Дэвин, я уже ревела во все силы, и он разорвал наш поцелуй. Я отошла от них и сквозь слезы видела только то, как Дэв вырубил и избивал своего брата. Я упала на землю от того, что у меня просто больше не было сил стоять, мне плохо. Я злилась на свою беспомощность, и во мне очень много эмоций за сегодняшний день. Больше всего: злость, боль, шок, грусть, отвращение и удивление или ступор, но последнее, скорее всего состояние, а не чувство. Я до сих пор не могу забыть тот поцелуй с Дэвином.

Через мгновение ко мне подошёл мой любимый и, увидев меня в таком состоянии, опустился на колени, и вытер мне глаза одной рукой. Я смогла увидеть, что у него разбита рука и губа. И есть еле заметный синяк на ключице. Как он его получил, я понятия не имею.

– С тобой всё хорошо? Почему ты на земле сидишь? И почему ты такая холодная? – заваливал меня вопросами Дэвин. Я лишь кивнула и поцеловала его. Он взял меня на руки, и мы пошли в машину.

Спустя несколько минут я пришла в себя и успела взбесить Дэвина.

Я отказалась вызывать скорую. Воспользовавшись аптечкой в его машине, остановила кровотечение из его рта. Было много криков, так как зеленка сильно жжёт. Но он справился. Я же выпила успокоительного и пришла в себя.

– Поверить не могу, что он оказался наёмщиком и использовал Айсель в корыстных целях. Помнишь девочку у нас в отряде с необычной смуглой кожей. Она была из его отряда и следила за нами. И докладывала ему... – рассказала я, и Дэвин взял меня за руку, я почему-то остановилась. Он раньше никогда не останавливал мой рассказ таким способом.

– Я знаю, любимая. Давай просто забудем. Он больше не побеспокоит нас, – сказал парень, и я попыталась улыбнуться.

– Албертон, твой брат играет твоего соперника в “Dark side”. Так что он в ближайшие несколько месяцев не отстанет, – закончила я, он снова сжал мою руку.

Я почувствовала, что как-то стало мутно перед глазами, но решила, что это просто побочный эффект от волнения. И не стала придавать этому значение. Я просто вытерла глаза, и ко мне вернулось чёткое зрение. Надо будет провериться сходить. Давно я не была у врача.

Парень наклонился надо мной, и я снова почувствовала такие родные и любимые губы.

Он поцеловал меня так же, как у ворот колледжа, и это мне понравилось. Ли посмотрел мне в глаза, и я увидела на его лице улыбку. Албертон, кажется, заметил, что мне это затуманивает голову. Абсолютный наркоз, а не поцелуй. Я даже двигаться не могу. В таком состоянии мы доехали до нашего дома. Когда он открыл свою машину, я вышла из неё, и он поставил транспорт на сигнализацию. Я облокотилась на машину и снова почувствовала тепло его тела. Боже мой, что со мной происходит. Я не могу себя контролировать. Мной движет только одно желание.

Я безумно его хочу.

Он поцеловал меня точно так же, как и в машине, сводя меня с ума.

Его губы на моей шее, а его руки в наглую сходят вниз по моему телу.

– У тебя закончились месячные? – спросил он, и я, выдав очередной стон, попыталась сказать.

– Д-да, уже давно, всё хорошо, – сказала я, и он начал расстёгивать моё платье. – Не здесь. – Всё, что смогла выдавить из себя. Я не могу ни о чём думать, кроме него и этого безумного влечения!

Парень снова одурманил моё сознание своим новым поцелуем. Где он так научился целоваться!?

Мы прошли в дом с парадного входа, и, когда он закрыл входную дверь на замок, он, не давая мне снять обувь, снова начал целовать меня. Я была словно в бреду каком-то. Что случилось с моим женихом, и почему он себя так ведёт? Хотя какая разница!

Боже мой, он снял с себя рубашку, и я увидела его голый торс, мои мозги окончательно отключаются. Парень выкидывает предмет одежды, и мы заходим в первую ближайшую дверь, где находится мягкая горизонтальная поверхность: диван, где можно было лечь вдвоём, и ещё осталось бы место.

Он прислоняет меня к закрытой двери с внутренней стороны, и я почувствовала его горячую кожу своими руками. Он не стал разбираться с какой стороны у моего платья молния и, не выдержав притяжения, просто рвёт его на мне. Я предстала перед его глазами в одном нижнем белье. Я снимаю с себя ботильоны и начинаю сводить его с ума поцелуями в шею, он стонет, и я понимаю, что на мне больше нет бюстгальтера.

Так не честно, я почти голая, а на нём всё ещё есть джинсы и бельё. Я прошла на большой красный диван и легла на него, безумно соблазняя своими движениями моего любимого.

Парень не медлил и снял с себя одним движением всю оставшуюся одежду. Его орган уже был готов к работе.

Албертон забрался на диван и начал стягивать с меня последнюю частичку одежды.

Я выгибаюсь, лёжа на мягком диване в нетерпении и в ужасных сладостных муках.

Парень улыбнулся мне и смотрел на то, как я лежу и мучаюсь.

– Мне так нравится смотреть на тебя, когда ты полностью голая. Ты просто божественна! – говорит мужчина, лежа сверху на мне и проводя пальцем по моему оголённому телу.

– Ты издеваешься? – спрашиваю я и притягиваю его к себе. Ли засмеялся, и я ощутила его сладкие губы, через некоторое время он отстранился от моих губ, прикусив мою нижнюю губу.

Я услышала его стон нетерпения, и он прикусывает свою губу, начинает целовать меня и оставляет свои горячие поцелуи на всей моей коже, прикусывая её и оставляя на ней красные отметины, засасывает и кусает кожу.

Албертон не выдержал моих стонов и резко вошёл в меня, заставив кричать от неожиданности.

– Прости, просто я не выдержал, ты так стонешь, это просто не выносимо! – говорит он, остановившись во мне полностью. Я ничего не сказала, просто продолжала дышать, как сумасшедшая.