Лихие 90-е

Гатин Игорь

Но вначале: «К нам едет ревизор!» Ему позвонили из банка и попросили встретить сотрудника, отправляющегося в командировку в Москву. Ему вообще теперь звонили чуть ли не каждый день и просили выполнить какое-нибудь мелкое поручение: встретить, передать, привезти, отвезти. Часто звонил Олег, как он стал называть шефа после оглушительной совместной пьянки по случаю приобретения места на бирже, и тоном, не терпящим возражений, ставил в известность: «Завтра съездишь на Петровку, возьмёшь бумажки и передашь с поездом». «Хорошо, шеф!», – легко соглашался Ромка. Зарплаты он не получал и в штате не состоял. Половина поручений Олега носила личный характер…

Ромка уже привычно прогуливался по перрону,

глядя на подходящую «Красную стрелу». Есть всё-таки что-то торжественное в прибывающих поездах. И волнующее – в отходящих. Не так с самолётами. В аэропорту обстановка нервная, суетливая. Полёт – это перемещение из точки А в точку Б. Быстрое и утилитарное. Вокзал напоминает храм. Поезд – это путешествие. Основательное и располагающее к философским рассуждениям. Недаром пьянка в поезде запоминается надолго.

Из вагона вышел мужичок в очках. Со спутницей. Ромка уже привык, что если питерец – значит, в очках. Мужичка звали Саша. Его жену Галя. Командировка заключалась в том, что Саша с Галей вечером отправлялись в теплоходный круиз с Северного речного вокзала Москвы. А до тех пор делать им было решительно нечего. Ромка повёз их в общагу. Надо сказать, что к тому моменту он занимал целый блок в ГЗ МГУ, состоящий из двух крохотных комнат и малюсенькой прихожей с раздельным душем и туалетом. Хоромы! Его сосед и дружок Макс вечно пропадал в своём родном Челябинске, где мутил бизнес с вельветовыми штанами. Большую часть прихожей и часть комнаты занимали десять ящиков водки, купленные Ромкой по случаю у знакомых продавщиц в Октябрьском райпищеторге. Водка была дефицитом и валютой. Часть комнаты Макса занимали десять ящиков советского шампанского, дёшево купленные Максом по случаю возле метро «Университет». Шампанское было просроченным.

При виде такого изобилия глаза Сашки-командированного весело заблестели.

– Чувствуется, что Москва – столица. Какой размах!

Ромка достал из холодильника бутылку охлаждённого шампанского и посмотрел на Галю. Та согласно кивнула.

– А я буду водку! – произнёс Сашка и довольно зажмурился, как сытый кот. Часы показывали 8:23.

Потом они сходили в студенческую столовую, позавтракали. Ребятам всё очень нравилось. Они были лёгкие, заводные. При этом Сашке исполнился сорокет, и кем он только не был в этой жизни – учителем математики в ПТУ, таксистом, научным сотрудником, уборщиком, командовал соединением подводных лодок. Да-да! Но об этом чуть позже. Теперь вот подвизался в банке.

Когда они допивали вторую бутылку водки, а на часах светилось 10:18, Сашка признался, что эта встреча была навязана ему Котлярским (фамилия Олега) с целью проверки Ромки на вшивость. Олег, как бывший военный прокурор, никому не доверял. Так что интуиция Ромку не подвела.

– Ну и как? Ты меня проверил? – пьяно спрашивал Ромка.

– Ещё как! – столь же пьяно отвечал Сашка.

– А зачем вообще меня проверять, мне же денег не доверяют? А бумажки кто угодно может возить…

– А хрен его знает! Вот, слушай историю. Работали мы с Галкой полотёрами в Эрмитаже…

– Эк вас угораздило!

– Ну, в смысле подрабатывали, чтобы на Болгарию заработать. Мы туда на горных лыжах ездили кататься по профсоюзной путёвке…

– Круто! Горные лыжи – это же страшно!

– Ничуть! Всё дело в технике. Мы тебя научим. Короче, натирали полы по ночам, а так я в НИИ гидроакустики тогда работал. Короче, о чём это я? Ах да, я анекдот хотел рассказать. Стоит учитель математики перед картиной «Последний день Помпеи». И так посмотрит, и так, – Сашка сдвинул очки на кончик носа и смешно крутил головой. – И наконец учитель говорит: «Всё, бля. попадало…». – И сам первый заразительно засмеялся.

Коротко стриженный и круглолицый,

с добрыми близорукими глазами за толстыми стёклами очков, Сашка напоминал щегла постоянными живыми поворотами головы и манерой внимательно всматриваться в собеседника. Меньше всего он подходил на роль проверяющего. Сашка априори верил людям. Обмануть его было несложно. Ромке показалось, что это характерная черта настоящего питерского интеллигента, не позволяющего себе оскорблять незнакомого человека недоверием. Несмотря на то что Ромке такой подход очень импонировал, позволить себе подобное прекраснодушие он не мог.

День пролетел незаметно. Выпили прилично, благо убыль в закромах на глаз не определялась, но не сказать, что нарезались. Было хорошо. Болтали без умолку. Сашка видел мир под другим углом, в нём не было вот этого чисто московского – успех любой ценой. И это Ромке тоже нравилось. Чувствовалось, Сашке можно доверять. А ещё он был очень неглуп и довольно практичен. Последнее уже не являлось типичной интеллигентской чертой и выделяло Сашку из сонма прекраснодушных балаболов. Именно он сказал, что банку остро не хватает автотранспорта. Деньги есть, но непонятно, где купить. Интересно, а на бирже продают автомобили?

К пяти часам Ромка отвёз ребят на пароход. Он не задумываясь садился пьяным за руль. Власть в стране отсутствовала, безоружные менты старались не лезть на рожон. Из мерседеса в лучшем случае можно было услышать: «Пошёл на …!» А могли и палку отобрать…

* * *

Наутро Ромка проснулся с головной болью и мыслью: «Банку нужны машины!» Наскоро умылся, почистил зубы, плюнул на душ и даже на завтрак и к открытию был на бирже. Изучение списка предложений, напечатанных новомодным компьютерным способом на десятках страниц мелким шрифтом, заняло несколько часов. Машин предлагалось крайне мало. Если отбросить жеманное «Продам двести автомобилей ВАЗ различных моделей. Цена 25 000 000 рублей. Предоплата», то в сухом остатке получалось, что жигули в розницу можно было купить от ста пятидесяти тысяч за штуку безналом или от ста тысяч налом. Без особого выбора моделей, цветов и тому подобного. Объявлений было ровно три. Предлагались ещё иномарки по заоблачным ценам. Ромка крякнул. Координат продавцов не имелось. Следовало дождаться торгов и там поднимать карточку с номером конторы, как в кино. Биржа претендовала на комиссионные.

Ромка позвонил в банк по межгороду, представился и, набравшись наглости, попросил соединить с председателем правления. На удивление его соединили.

– Головчин слушает…

– Дмитрий Львович, здравствуйте! Это Роман Романов из Москвы, директор вашей брокерской конторы на РТСБ.

– Да, Роман, добрый день! Наслышан…

Ромка невольно расплылся в улыбке.

– Я слышал, что банку требуется автотранспорт, и изучил предложения на бирже.

– Очень хорошо! Актуальный вопрос. И что предлагается?

Ромка коротко доложил обстановку, добавив, что ситуация каждый день меняется и существует тенденция к росту цен. Про рост цен он добавил от себя.

– Да-а… Неудивительно, неудивительно. Знаете что? Приезжайте-ка в Питер. Познакомимся и всё обсудим.

– Когда быть?

– А давайте в понедельник с утра…

– Буду!

Вежливо попрощался и повесил трубку. Bay! Он говорил с самим Головчиным, и тот знает о его существовании. И даже наслышан! Банк входил в тройку крупнейших в Питере. Вечером ему в общагу позвонил Котлярский и вставил пистон, что он перепрыгнул через его голову и обратился напрямую к председателю. «Ничего, переживёшь…» – думал про себя Ромка. Это было ошибкой и говорило о его полной неискушённости в аппаратных играх. Да и откуда подобному опыту было взяться? Впрочем, у кого-то это врождённое…