Лихорадка под названием...
Шрифт:
– Как бы разделочной доской не прилетело, - скуксилась, с опаской косясь по сторонам.
– Маняш, а может, ты его сначала морально подготовишь, а уж потом и я якобы случайно в гости пожалую?
На несколько томительно-долгих секунд подруга задумалась, косясь на меня ехидными глазами. Затем, видимо придя к какому-то мнению, согласно кивнула, мол, чего только не сделаешь в память о старой дружбе, испытанной на прочность, как годами, так и долгой разлукой. Любимым копчиком чувствуя, что мне ещё эта незапланированная доброта аукнется, напомнила о своём первом вопросе, ожидая развёрнутого ответа.
– Да всё по-старому, - Машка была удивительно немногословна и сдержана в эмоциональном плане.
– Вот, работаю потихоньку
Обдав подругу фонтаном кофейных брызг, вытаращилась на оппонентку, словно монашка со стажем на эксгибициониста, неожиданно выскочившего из кустов. Голос вернулся далеко не сразу, поэтому пришлось некоторое время покашлять, возвращая былую гибкость голосовым связкам. Для порядка повращав осоловело глазами, почувствовала себя смертельно оскорблённой и местами обделённой, но быстро приструнила недостойное лучших друзей чувство. В конце концов, я тоже исчезла из жизни Булавинцевой на долгие три года, и те обрывочные сведения, коими на данный момент владеет блондиночка, перепали ей от тёти Нади, а не непосредственно от меня.
– И ты так спокойно об этом говоришь? Савельникова, - я более чем уверена, кто является счастливым мужем Маняши и папочкой моего будущего крестника, - ты вообще в своём уме, такое скрыть от лучшей подруги!
– А вот не надо было на долгие три года пропадать!
– припечатала разозлённая девушка.
– И не смотри на меня такими виноватыми глазами, всё равно не поможет: у меня гормоны бунтую, поэтому частенько в последнее время бегаю с шашкой наголо.
– Так ты не злишься?
– протягивая салфетку обплёванной Марии, заискивающе улыбнулась.
– Нет, конечно, - моя подруга - золото в чистом виде! На секунду-другую блондинка замялась, но потом всё же решила рассказать "свежие" новости.
– Герман добился того, чтобы Васечкина уволили из редакции газеты, поэтому Егорушка сейчас перебивается случайными заработками - никто из работодателей не хочет принимать на работу человека, с лёгкостью сломавшего жизнь посторонних людей и подставившего под удар нескольких студентов Академии.
Крепко сжав крохотную чашечку из-под эспрессо в руках, невидящим взглядом уставилась на белую сахарницу. Мне ни капли не было жаль ушлого журналиста, который ради личной выгоды готов идти по головам других, просто напоминание о Егоре бередят глубокую душевную рану, которая ещё очень нескоро покроется омертвелой, грубой коркой, чтобы я смогла нормально реагировать на упоминания о некоторых личностях из моей прошлой жизни. Справившись кое-как с горечью, основательно приправленной омерзением, подняла печальные глаза на Булавинцеву, с благодарностью поймав её извиняющуюся улыбку.
– Всё пучком, - растянув губы в подобии оскала радости, поставила кружечку на блюдце, - Васечкин заслужил нечто подобное, поэтому передай, пожалуйста, мою искреннюю благодарность Савельникову.
– Вот сама и передашь, при первой же встречи, - Мария Викторовна гневно сверкнула очами в сторону весело смеющихся посетительниц.
– Паш, прости, пожалуйста, мне нужно на минутку отлучиться, - зоркий взгляд управляющей кафетерием уцепился за обнаглевшего официанта, внаглую заигрывающего с посетительницами.
– Не беспокойся обо мне, - достав из сумочки портмоне, хотела расплатиться за кофе, но моментально получила по рукам.
– Всё, больше не буду, - быстро спрятав "улику" в торбу, ласково улыбнулась.
– Встретимся, когда у тебя будет свободная минутка, пообщаемся, косточки общим знакомым перемоем?
Глаза Булавинцевой кровожадно заблестели, и я поняла, что попала в точку. Скорее всего, девушка до такой степени устаёт на работе, что уже ни на что другое времени банально не хватает. А если ещё вспомнить про получение высшего образования, да нестабильный гормональный фон и без того взрывной
Душевно распрощавшись с подругой, чуть ли не на цыпочках покинула кафетерий, опасаясь нарваться на обозленного моим очередным бегством Игната Петровича. Вырулив на многолюдную улицу, навострила лыжи в сторону неприглядного скверика, возле которого с минуту на минуту должна остановиться маршрутка, проезжающая мимо нашего с Аркадием дома, построенного в частном секторе "Новоделкино".
Стоило только врачам известной немецкой клиники, после проведения двух операций и длительного курса химеотерапии, сообщить Мошкалёву, что со мной всё в полном порядке, то бишь, жива-здорова ваша ненаглядная зазноба и помирать в ближайшие пятьдесят лет точно не собирается, за исключением внепланового "привета" от кирпича по голове, как молодой человек моментально обзавёлся разнообразными архитектурными журналами российского издательства. Наша милая квартирка в историческом центре Берлина за несколько дней превратилась в массовое захоронение всевозможных печатных изданий, связанных с архитектурой, строительством, земельными участками, цветоводством, дизайном и бла-бла-бла в том же духе. Дня не проходило, чтобы Кешка, радостный, словно пятилетний ребёнок, не тыкал мне под нос очередной разворот, где в красочном варианте красовалась веранда или огромная гостиная, больше смахивающая на приёмный зал иностранного монарха.
Часа полтора добросовестно слушая хвалебные оды очередному плотницкому шедевру, чувствовала, как постепенно слетаю с катушек, поэтому в срочном порядке приходилось искать альтернативу для зверского избиения молодого человека. Злая и раздражительная я, после курса химеотерапии, натягивала парик из белокурых локонов и топала в парк, спускать накопившуюся агрессию посредством методичного протаптывания траншей в асфальтированных дорожках, а то мало ли, ещё покусаю парня, что тогда немцы будут делать с двумя русскими психами в закрытом помещении?
Примерно к концу второго года жизни в Германии, врачи, счастливые до розовых соплей, с радостным повизгиванием сообщили, что мадам Мошкалёва здорова, поэтому может смело выписываться. Знаете, может здесь немаловажную роль сыграла и моя мнительность, но слышалось сие напутствие медиков примерно так: катитесь-ка вы, Павла Николаевна, обратно в Россию, и, хай, у вас прогрессирующий склероз разыграется, чтобы обратной дороги до Германии не вспомнили! Кеша не стал расстраивать и доводить до нервного срыва добрых эскулапов и за пару дней организовал нам кругосветное медовое путешествие, растянувшееся на десять сказочно-великолепных месяцев, переполненных романтикой и самыми лучшими моментами супружеской жизни.
Вернувшись обратно на территорию Российской Федерации, мы с благоверным первым делом навестили родителей. Блин, до сих пор страшно вспоминать какую грандиозную трёхчасовую выволочку получили, выслушивая "наболевшее" от Надежды Анатольевны и Николая Владимировича! Зато теперь у моей семьи нет проблем в финансовом плане: родители Аркадия сдержали слово и устроили чету Огурцовых на хороший оклад, попутно пошептавшись с кем надо в банке "Вариант Кредит" и выплатив львиную часть займа, мол, будущий свадебный подарок для тестя и тёщи нашего мальчика. Степень моей благодарности Мошкалёву возросла в геометрической прогрессии, когда я узнала об этом "незначительном" факте с кучей нулей. Именно по этой причине Кешке и удалось уломать строптивую жену на покупку милого, двухэтажного домика в элитном посёлке "Новоделкино", расположенном в пятнадцати километрах от города.