Лики Срединного царства. Занимательные и познавательные сюжеты средневековой истории Китая
Шрифт:
Здесь, в горах Цзюгун, закатывается Звезда, Разящая Войска. В октябре года Курицы след крестьянского императора теряется. Его исчезновение окружено легендами. Предание гласит: прославленный атаман добровольно оставил греховный мир. Постригся в монахи и уединился в буддийском монастыре. Знающие люди говорят иное. Грозный воитель заболел и скончался от недуга. Его вдова Гаоши, племянник Ли Го, приемные сыновья и друзья тайно похоронили вождя, воздав ему воинские императорские почести. Дабы враги не осквернили могилу, она была тщательно замаскирована.
Между тем очень многие верили в то, что Ли Цзычэн жив. Люди по-прежнему надеялись: настанет день и он снова бросится на защиту бедноты! Так атаман обрел бессмертие. В народной памяти началась вторая жизнь пастуха, ставшего императором.
Несмываемое
Багровый закат освещал Великую Китайскую стену. Вечерняя пора вступала в свои права и в крепости Шаньхай-гуань. На верху Барабанной башни пробили начало двенадцатой стражи, или «часа свиньи». Так называлось время от девяти до одиннадцати часов вечера. Откликаясь на рев большого барабана, по всей крепости ударили в перевернутые пустые котлы, из которых прежде солдатам раздали рисовую кашу со свининой. Заиграли отбой военные рожки, а когда их звуки затихли, командующий Восточной армией Минской империи У Саньгуй в сопровождении четырех телохранителей поднялся по внутренней лестнице на Барабанную башню. Он повернулся на запад. По тянущимся вдаль горам Яньшань причудливо вилась и уходила за горизонт Великая стена со своими укреплениями, заставами и сигнальными вышками. Много ближе, там, где кончаются горы, и далее, вплоть до побережья Ляодунского залива Желтого моря, лежит узкая равнина, перегороженная Великой стеной. К ней и пристроена знаменитая Шаньхайгуань — «Застава между горами и морем». Отсюда, с башни, она видна как на ладони — мощная твердыня с двойным кольцом стен.
У Саньгуй обернулся на восток. С этой стороны Шаньхайгуань прикрывает небольшая крепость Застава Южной реки, или Ворота Восточного потока. Стык Великой стены и залива охраняет крепость Город Спокойного моря со своей высоченной Башней Прозрачного моря. Тем самым промежуток между хребтом Яньшань и Ляодунским заливом превращен в мощный укрепленный район. Отсюда — прямая дорога на Пекин. Здесь везде лагеря, палатки, склады, коновязи. Помимо 40 тысяч отборных бойцов, опытных и хорошо обученных, под началом У Саныуя от 70 до 80 тысяч военных поселенцев. Все они не раз сражались против «варваров» — маньчжуров. Сверх того Восточная армия располагает конницей и отрядами наемников. Однако сейчас, в конце апреля года Обезьяны (1644), ее положение просто критическое. С севера грозной тучей надвигается 140-тысячная панцирная конница маньчжурского князя-регента Доргоня. А с юго-запада неукротимой лавиной идут полчища восставших крестьян во главе с самозваным императором Ли Цзычэном.
До нынешнего года его военная карьера складывалась отнюдь не блистательно. У Саньгую тридцать два года, а он всего лишь военачальник (цзунбин). Правда, в его руках самая многочисленная и боеспособная армия Минской империи. Но именно поэтому У Саныуя в любой момент могли отстранить от командования. Даже одержать победу над врагом и то опасно. Сановники, евнухи и особенно временщики тут же строчат доносы на полководца, который якобы замышляет захватить власть в Поднебесной! На такие наветы охотно клевали и слабовольный Юцзяо, и нынешний государь Юцзянь. Подозрительный и истеричный, он загубил многих. Боясь страшной участи, сторону врага принимали те, над кем нависала угроза казни. Так поступил талантливый воитель Хун Чэнчоу. Но измена командующего бросает тень на его подчиненных, и, чтобы сохранить себе жизнь, в лагерь противника вслед за ним перешел дядя У Саньгуя — видный военачальник Цзу Дашоу. После этого подозрения в адрес У Саньгуя усиливаются, его понижают в должности, и он лишь чудом избегает куда более страшной кары. Напуганный и обиженный, честолюбивый полководец затаивается и ждет своего часа.
Ситуация сложная. Ему в любой момент могут поставить в вину «тайные» переговоры с Доргонем.
Весной начинается стремительное наступление повстанцев на столицу Минской империи. В страхе перед войском Ли Цзычэна разбегается правительственная армия. У Саньгуй и его Восточная армия — это последняя надежда династии Мин. Поняв наконец, что обиженное семейство надо спешно задобрить, император Юцзянь выдает ему крупный аванс. С отца снимают опалу и демонстративно назначают начальником императорской гвардии. Ни больше ни меньше! Затем сыну Ни с того ни с сего присваивают аристократический титул бо — нечто вроде графа. И практически сразу же отдают приказ срочно выступить на помощь столице!
Однако У Саньгуй и не думает спасать бездарного и злого монарха. Его заставляют принять бой с войском Ли Цзычэна?! Но у последнего — почти миллион солдат, а у У Саньгуя — не более 140 тысяч. В худшем случае его ждет полный разгром. В лучшем — от Восточной армии-победительницы останутся ошметки. Словом, идти к Пекину — значит потерять и армию, и свою голову! У Сяньгуй медлит, а вскоре приходит о падении столицы. Полчища Ли Цзычэна заняли Пекин. Император повесился.
С захватом Северной столицы крестьянская армия приближается не только к войскам У Саньгуя, но и к коннице Доргоня. Столкновение этих трех сил неизбежно! Вопрос лишь в том, с кем пойдет У Саньгуй?
Его отец У Сян не бежит из Пекина и вместе со своими близкими становится заложником повстанцев. Во время казней минских сановников его не трогают. Но требуют склонить сына на сторону новой династии Да Шунь. Наконец в Шаньхайгуань приходит дурная весть. Правая рука самозваного императора, бывший кузнец Лю Цзунминь арестовывает У Сяна и уводит к себе любимую наложницу У Саньгуя. Услышав об этом, У Саньгуй приходит в ярость. Срочно набирает в свою армию семь тысяч новых солдат. Громит передовой отряд повстанцев, подошедший к границе. Из 20 тысяч «разбойников» спасаются всего тридцать два — остальные полегли н!а поле боя. Тяжело раненному «бандитскому» военачальнику еле удается избежать плена.
Узнав об этом, Ли Цзычэн направляет против У Саньгуя два корпуса солдат во главе с Тан Туном и Бай Гуаньэнем. Но, поостыв, придает этой экспедиции скорее дипломатический характер. Тан Туну велено переманить минского полководца на сторону повстанцев, ради чего У Сяна заставляют написать письмо сыну. Кроме того, У Саньгую передают личное послание Ли Цзычэна.
Прибыв в ставку У Саньгуя, Тан Тун вручает ему письмо отца и уговаривает присягнуть династии Да Шунь. У Саньгуй хитрит, тянет время. Что делать? С севера подходит конница Доргоня, с юга наступают войска Ли Цзычэна. Узнав о приближении главных сил новоиспеченного императора, У Саньгуй спешно набирает новых солдат и обращается к маньчжурам с просьбой о союзе. Доргонь отвечает уклончиво. Оба прекрасно понимают, что порознь им не одолеть Ли Цзычэна. Тогда почему князь-регент всякий раз ни с чем отсылает назад посланца из Шаньхайгуани? Проницательный Доргонь видит У Саньгуя насквозь и догадывается о его тайных замыслах. Тот надеется при поддержке маньчжуров уничтожить «бандитов» и занять Пекин. Затем посадить наследника минского императора Цилана на престол, сделать из него марионетку и самому править Поднебесной.