Ликвидация.Бандиты.Книга вторая
Шрифт:
— Завали хлебало! — окрысился Белка. — Это не баба, это переодетый мужик.
С этими словами Белкин подошел к поверженной пленнице и сорвал у той с головы парик. Под париком остался ежик светлых волос. Все ахнули, кто-то начал креститься:
— Тьфу-тьфу-тьфу, грех какой!
Вряд ли Эвальд думал, избирая способ маскировки, что может когда-нибудь попасть в такую ситуацию. Даже во время бегства из Зимнего он не чувствовал себя в большей опасности.
— Не трогайте меня, я все объясню!
—
— Да я же и не напрашивался, — оправдывался Эвальд, отползая от надвигающихся на него мужиков. — Не я же целоваться лез.
— Ах ты мразь! — рассвирепел Белка. — Дай мне, Сеня, финку… Эх, даже жаль, что хахаль твой этого не видит. Посмотрел бы я на его харю.
— Он знает, — сквозь слезы ответил Эвальд.
— Чего?! — обомлели бандиты. — Вы что, совсем, что ли?! Режь его, мужики!
— Да вы не поняли! Не хахаль он мне! — заорал Эвальд. — Когти надо рвать отсюда, это мент был!
Белка вскинул руку вверх — стоп!
— А какого ляда ты его раньше не сдал?
— Думал, от вас убежать сумею.
— Он нас за дураков держит, мужики! Режь его!
— Убьете меня — не видать вам денег!
— Какие деньги?! Сам говоришь, что это мент.
— Да он вам все равно ничего бы дать не смог. Вся ценность в цацке!
— Ага, рассказывай!
— Да послушайте меня, идиоты! — срываясь на визг, выкрикнул Эвальд, и эхо от его голоса разнеслось по всей старице. — Вы все можете стать богатыми, как Рокфеллер, только уходить надо отсюда! Я все объясню, но не здесь!
— А чем здесь плохо? Твой мент только через семь часов приехать должен, время есть.
— Думаете, он до полуночи ждать будет? Он уже весь поселок прочесывает, наверное!
Бандиты посмотрели на пахана. Белка задумчиво теребил подбородок. Потом сказал:
— Нам терять нечего. Объясняй сейчас, пять минут погоды не сделают. Но попробуешь обмануть — мы тебя щуке на прикорм оставим, понял?
Эвальд истово закивал.
— Только мне тритон нужен, чтобы объяснить.
— А вот моего тритона, Ева Станиславовна, трогать не надо, — донеслось с обрыва, и в воздухе завоняло нужником.
Все обернулись на лестницу, по которой спускался поручик.
— И биться сердце перестало, — ухмыльнулся Белка. — Поручик, ты что, не помнишь, что я тебе говорил?
— Помню, — улыбнулся незваный гость. — Только для тебя не поручик, быдло ты подзаборное, а «ваше благородие». На колени можешь не падать, поручик Гурбангулы Курбанхаджимамедов раболепия не признает.
— Парни, на пики его, — приказал Белка, но в это время на мостках стало душно. Даже не душно, а вообще нечем дышать от всесокрушающего зловония, от которого слезились глаза, першило в горле и выворачивало кишки.
— Всем стоять на месте. Вы мне абсолютно неинтересны, и я не собираюсь вас убивать, хотя, признаться, проще и спокойнее было бы перетравить вас здесь, как тараканов, — сказал поручик. — Мне нужна только моя вещь, и я ее заберу. Белка, я тебе говорил — тебя погубит жадность. Теперь ты понимаешь, что я прав, а ты — дурак? По глазам вижу, что ничего ты не понимаешь. Тем хуже для тебя. Отдай тритона, и, может быть, я тебя не убью. Ну?
Поручик слишком долго испытывал чувство превосходства над противником, поэтому немного расслабился и утратил контроль над ситуацией. Да бандиты и сами забыли о Сергуне, которого уложили в дальней комнате отдыхать после жестокого удара по затылку. Сергун очнулся и пытался понять, где он находится. Когда до него дошло, что братва его не бросила и привезла на малину, Сергун исполнился к ним искренней благодарности.
Он встал с широкой скамьи, на которую его уложили, и, покачиваясь, пошел посмотреть, что за шум снаружи. По пути он обнаружил початую бутылку вина и с огромным удовольствием всосал ее содержимое. Стало заметно легче.
И только после этого он увидел в приоткрытую дверь, что все его подельники стоят, безвольно опустив руки, а перед ними качает права поручик, дерзкий не по масти. Сергун оценил вес пустой бутылки, покачав ее на руке, и начал осторожно выходить из дома. Никто его не видел, все взгляды были прикованы к Белке, который доставал из кармана тритона.
— Медленнее, — говорил поручик Курбанхаджимамедов. Он наслаждался триумфом. Сейчас он снова ощутит в своей ладони холод и вибрацию, а потом заставит всех корчиться от удушья.
Тритон лег в подставленную ладонь. В воздухе что-то загудело.
— Эй, — окликнули поручика, и он резко обернулся — для того только, чтобы пустая бутылка от вина врезалась ему в лоб и он без сознания упал на доски рядом с Эвальдом.
Никто не обратил внимания на то, что упали на настил две бутылки вместо одной. Все были заняты тем, что пинали, топтали тело поручика ногами, втыкали в него ножи и заточки. Спустя пять минут обезображенный труп лежал рядом с Эвальдом, а бандиты стояли вокруг и тяжело дышали от усталости.
— Ну, Сергун, ты молодца, — похвалил старик Военко. — Я уж думал, совсем нам хана.
Вместо ответа Сергун громко рыгнул. Бандиты заржали.
— С меня причитается, — сказал Белка. — Ух, фартит мне в последнее время, просто страсть, как фартит. Пошли, накатим по соточке, чтоб расслабиться.
Все его горячо поддержали. Но тут вмешался Мерин. Он взял за шкирку дрожащего от страха Эвальда:
— Ванюрик, с этим-то что делать будем?
Белка, признаться, и забыл о заложнике.