Ликвидаторы
Шрифт:
Наступает на Шахова, стучит пальцем по часам. Шахов вскидывает револьвер навстречу Скуляеву.
Шахов (коротко, решительно). Стоп!.. Я вижу!.. Картье!.. Сорок три камня. И назад!.. Назад!.. Шнелль!.. Шнелль!.. Цурюк!.. Место!..
Скуляев останавливается. Мнется, не сводя глаз с револьвера. Наталья тем временем берет сумочку со спинки стула, роется в ней, достает пачку зеленых купюр. Шахов не видит денег.
Шахов (Наталье). Наташа, подойди ко мне, возьми глобус, сними с него верхнюю крышечку, Северный полюс, поднеси своему мужу. Пусть он бросит свои часики туда. Это моя кубышка. (Cмеется, Скуляеву.)
Скуляев, не сводя глаз с Шахова, начинает снимать часы.
Скуляев (почти восхищенно). Ну, ты зверь!..
Шахов (улыбается). С волками жить... (Наталье.) Наташа, не тяни!.. Клиент созрел.
Наталья (идет к Шахову с веером купюр в руке). Он поднимет вой и сдаст тебя ментам как вора. И тебя сгноят в КПЗ. Блатными затравят. Да и не стоит он этих денег. Раньше стоил, года два назад, пирамидки строил, и вдруг кризис трах!.. Так что все эти Версаче, Картье, шмартье, это так, камуфляж, бабушкин сундук, пыль в глаза пускать искусствоведам с помповиками!.. Те если в чем-то и разбираются, так только в этом... Ну, и в стволах, разумеется: "гюрза", "люгер", "Агран-2000" - борцы за равноправие, по полковнику Кольту. Но на дело берут "калаш" или "тотошу" - дешево, практично, а главное, патриотично. Поддержка отечественного производителя.
Подходит к Шахову, протягивает ему деньги, другой рукой снимает верхушку глобуса.
Наталья. Пересчитаешь или так поверишь?
Шахов (не глядя на деньги). Тебе - поверю.
Наталья сворачивает купюры в трубочку, бросает их в глобус, закрывает крышечку. Шахов ставит глобус на комод, спускается, передает Наталье револьвер, и теперь она садится на комод и направляет ствол на Скуляева. Шахов медленно идет к столу.
Наталья (вслед ему). Миха, принеси сюда вино!.. И два бокала. Мы с тобой здесь выпьем. Без него. Как тогда, в раю, помнишь?..
Шахов (берет со стола бутылку). Конечно, помню. Я все помню. Все слова, которые мы говорили. Там, в раю... (Вспоминает.) Ты уверен, что хочешь прожить со мной до глубокой старости?.. Да.
Идет к ней с бокалами и бутылкой. Скуляев смотрит на них неподвижным и даже как бы слегка осоловелым взглядом.
Скуляев (приходя в себя, Наталье). Откуда у тебя деньги?.. Они мои. Отдай ствол!..
Делает движение к ней. Наталья стреляет в кровлю. Пробивает. С крыши начинает бежать струйка воды.
Наталья (холодно, Скуляеву). Сиди где сидишь, если не хочешь лежать. Деньги мои. Я их заработала. Не думай, не этим!.. (Указывает стволом между ног.) У меня еще и это есть!.. (Указывает стволом на голову.) И работает не хуже. И зарабатывает. Знает, где висит Шагал. Никто не знает, только Миха и я! (Шахову, деловито.) Завтра беги к открытию. Я буду ждать чуть подальше от входа, в такси. И сразу летим! Я знаю, кто это купит. Круглый идиот, но мне верит: сколько скажу - столько и даст. А тебе во!.. (Делает неприличный жест в направлении Скуляева.) Шурика лысого!..
Шахов молча ставит на комод бокалы, наполняет их.
Наталья (берет свой бокал, Шахову). Ты не бойся, я не алкоголичка!..
Шахов (пьет, глядя куда-то мимо Натальи). Как видишь.
Наталья. Значит, квартира...
Шахов. Заложил. Пять лет назад. Открыл издательство. "Шахов и К+-". Стал печатать то, что когда-то писалось в подвалах, на чердаках. Голоса. Крики души. Человеческие документы. Подлинные, как письма самоубийц. Лучше, хуже, кроме откровенной графомании, разумеется. Оказалось, что это никому не нужно. Нужны триллеры, боевики, секс - все, кроме настоящей человеческой жизни, твоей, моей, его... (Кивает на сидящего за столом Скуляева.) Прогорел. Квартиру забрал банк. Я ушел в монастырь. Сперва в один, потом в другой, третий... Все искал, где устав пожестче... Встречал кое-кого из наших: Ваню Полянского, Гришу Коробова... Ваня иеромонах. Гриша затворник, келейка в лесу. К нему - как к Сергию Радонежскому. Исповедуются. Исцеления ищут. И ведь исцеляет, не всех, конечно, но многих...
Наталья. Чудеса!..
Шахов (качает головой). Никаких чудес. Мануальная терапия. Я видел, как он работает...
Наталья (как в трансе). Все равно чудеса!.. И то, что мы живы, здесь, сейчас, а не сто лет назад, и не через пятьдесят лет вперед, в этом ужасном двадцать первом веке!.. Одно утешает: там мы будем вместе, а с тобой мне ничего не страшно... Не то, что с этим: каждую минуту трясешься - или пристрелят, или взорвут за компанию.
Шахов молчит. Скуляев беспокойно вертится на стуле.
Наталья (беспокойно). Что ты молчишь?.. Ведь ты теперь меня не бросишь?..
Шахов (указывает на текущую с кровли струйку воды). Крышу ты зря прострелила...
Наталья. Но мы ведь уйдем отсюда?.. Мы не будем здесь жить.
Шахов. Мы нет. Но внизу две глухие старухи и ликвидатор - тоже люди.
Наталья. Мы пришлем ребят. Они залатают. Завтра, после обеда.
Шахов молча кивает, глядя куда-то мимо нее.
Скуляев (нерешительно, выждав паузу). Послушайте, вы что, сговорились?..
Наталья оборачивается к нему. Револьвер в одной руке, бокал в другой. Ствол направлен прямо на Скуляева.
Наталья (ледяным голосом). Конечно, сговорились. В таких делах без предварительного сговора никак. (Шахову.) Как, Миха, был сговор?..
Шахов (он словно в забытьи). Сговор?.. Не знаю. Наверное. Не помню...
Наталья (с легким беспокойством). Да ты не крути, скажи прямо... Это к делу не пришьешь, не докажешь. (Скуляеву.) Ничего не докажешь. Думал, если "жучков" по всей квартире наставил, в ванной, в туалете... (Шахову.) Гэбэшники сейчас за бабки тебе куда угодно "жучок" вмонтируют, а ты и не почувствуешь...