Лилии на ветру
Шрифт:
Чуткий слух вырвал оборотня из сладких пут сна с первыми переливами звонка в дверь. Кого это демоны принесли с утра пораньше? Впрочем, не с утра. Часы на стене указывали, что время подобралось к полудню. И все-таки это огромное свинство – беспокоить в воскресенье! Кир легонько коснулся губами виска любимой и вылез из теплой постели. Накинув халат, не спеша отправился в коридор.
Увиденное в дверной глазок не обрадовало. Миловидная, средних лет женщина крутила на пальце брелок с ключами от автомобиля. Все в ее облике: легкий макияж, темные волосы, заплетенные
– Где он? – вместо приветствия произнесла брюнетка и, не снимая туфель на высоком каблуке, направилась в глубь квартиры.
– Кто? – поинтересовался Кир, наблюдая, как на недавно вымытом полу появляются грязные следы.
– А то ты не знаешь! – бросила женщина и бесцеремонно повернула к спальне Кирилла.
– Нет! – Кир встал на ее пути, чувствуя себе солдатом, закрывшим грудью амбразуру. – Там точно никого нет, я один в квартире.
– Ну-ну. Мальчик, научись наконец правдоподобно вра…
Она не договорила – вид спящей девушки отнял дар речи.
Аккуратно прикрыв дверь, женщина сделала глубокий вдох, затем такой же выдох.
– Если бы твой отец не рассказал о вчерашнем «допросе», у меня от неожиданности случился бы инфаркт. – Схватив Кира за отворот халата, брюнетка повелела: – Пошли, расскажешь о ней.
– Но, мама…
– Не «мамкай»! – Родительница грозно свела на переносице брови. – Почему я узнаю о важных событиях в жизни моих детей последней?!
Кирилл оглянулся на дверь спальни и обреченно направился за матерью на кухню.
Лиля проснулась, словно от внутреннего толчка. Несколько секунд бездумно всматривалась в незнакомый потолок, а потом улыбнулась. Воспоминания о прошлой ночи согревали душу, сердце радостно замирало, а тело окутывала ленивая нега.
Кира рядом не было. Почему-то ей не хотелось, чтобы он видел ее лицо, лицо счастливой идиотки. Мысленно надавав себе пинков, девушка уговорила себя вылезти из-под одеяла. Одернув мужскую футболку, едва прикрывавшую ягодицы, Лиля отправилась на поиски Кира.
Женский голос заставил ее остановиться. Неплотно прикрытая дверь на кухню позволяла четко слышать разговор.
– Насчет Полины не беспокойся – ей сейчас не до внучки.
Лиля напряженно перебирала знакомых бабушки по памяти – обладательницы приятного высокого голоса среди них не было.
– Почему? Где она вообще? Лиля переживает, что не может ей дозвониться.
– Полина устраивает свою личную жизнь, поэтому на все остальное ей глубоко наплевать.
– Даже на внучку?
– Даже на нее. Так что не беспокойся, она не станет вмешиваться в ваши отношения. Ты упадешь, когда узнаешь, кто стал ее избранником.
Лиля на цыпочках прокралась назад, в комнату. Она услышала достаточно, имя бабушкиного «жениха» ее не интересовало: девушка прекрасно помнила, какие взгляды бросал на бабулю знахарь, дед Михей. Вот, значит, какие
Как могла бабушка уехать надолго, не предупредив ее?! Почему не рассказала о своих планах?! Почему чужие люди знают о ее делах больше, чем родная внучка?! Как она могла так поступить с ней? Походив по комнате еще с минуту, Лиля, вздохнув, смирилась. Что поделать, уже ничего не изменить. Решила Полина Ивановна строить личную жизнь, кто такая Лиля, чтобы становиться у нее на пути? С чего она взяла, что бабушка должна думать лишь о внучке, позабыв о собственных чувствах?
Полина Ивановна долго была одна. После смерти деда, потомственного экзорциста, она не сошлась ни с одним колдуном, хотя претендентов было предостаточно. Так пусть хоть в старости получит кусочек простого женского счастья.
Всхлипнув, Лиля опустилась на колени. Амулет отлетел под кровать, куда-то в темноту. Пришлось лечь на живот и шарить в его поисках рукой. Кроме пыли и артефакта Лиля обнаружила толстую папку-скоросшиватель. Достав ее, девушка с любопытством заглянула внутрь. Помимо списка имен в папке обнаружились файлы со снимками. Фото девушек, явно не моделей, – съемка велась не в студии, а на улице и не отличалась глянцевой прилизанностью. Словно работы принадлежали любителю или тому, кто не гнался за перспективой и удачным фоном. Вытащив из первого файла стопку фоток, Лиля ощутила головокружение. Если бы она не сидела на полу, то вмиг бы на нем уже лежала.
Среди обычных фотографий были снимки трупа.
Борясь с тошнотой, журналистка вытаскивала новые и новые подборки. Вот девушка цела и невредима, раз – и на фото изуродованное мертвое тело. Таких комплектов Лиля насчитала четыре. Четыре симпатичные девчонки… В остальных файлах находились портфолио без страшных снимков.
Среди таких счастливиц Лиля нашла и себя. Она не сразу себя признала в испуганной особе, напряженно всматривающейся в темноту. Знакомая дверь подъезда убедила, что на изображении точно она, а не двойник. Снимков, сделанных ночью, было немного. В основном преобладали утренние, на которых Лиля гуляла с Ирой и ее питомцами, или дневные, те, где девушка выходила в магазин.
Одна фотография вызвала реакцию, соизмеримую с ударом под дых. На ней Лиля, в фартуке, испачканном мукой, лепила вареники. Фотографировали, скорее всего, через окно, но кадр получился четкий и ясный. Даже находясь в своем доме, нельзя сбрасывать со счетов вероятность, что за тобой наблюдают! Права была Полина Ивановна, когда требовала от внучки с приходом вечера задергивать шторы. Зря Лиля не слушалась… Даты, стоящие на фото, свидетельствовали, что за девушкой следили с начала августа. Впрочем, за другими тоже.