Лилия под дождем
Шрифт:
Она быстро сдернула ночную рубашку и надела свое самое старое платье. Затем беспорядочно заколола кверху волосы и накрыла ситцевым платком. Тэсс бесшумно прокралась по внутренней лестнице вниз, чтобы не разбудить мать и Джинни. Несмотря на то, что она нежно любила обеих, ей сегодня утром не нужна была «помощь» Джинни или одна из лекций матери про то, как она портит свои нежные руки и прекрасный цвет лица.
В маленьком сарае за кухней Тэсс прихватила свои рабочие перчатки, мотыгу и лопатку и пошла за угол к переднему двору, чтобы приступить к работе. Декоративные кустарники украшали фундамент дома, придавая ему особую красоту в весеннее время, а азалии и рододендроны создавали сверкающие всплески красок на отражающем свет белом фоне дома. Летом вступали во владения красные и бордовые розы.
Тэсс делала все возможное, чтобы поддерживать красочный пейзаж на протяжении нескольких лет, но, имея много работы по дому, она не могла сделать больше для цветов, чем полоть и поливать их. Мать Тэсс оплакивала переросшие кусты, потерявшие свой довоенный ухоженный вид, но Тэсс считала, что ей больше нравится нынешний их вид, когда они беспорядочно разрослись и широко раскинули свои ветки.
Тем не менее, цветочные клумбы она не могла игнорировать. Из всей работы, которую в последнее время выполняла Тэсс, работа в саду была ей больше всего по душе и особенно на цветочных клумбах, на которых рождалось такое неописуемое великолепие. Она любила планировать и сажать цветы, любила наблюдать, как растет новая зеленая жизнь. А потом наступало самое приятное: появлялись бутоны цветов, прекрасные своими оттенками и разнообразием. Было что-то успокаивающее в работе с цветами. Она любила сеять семена, выкапывать луковицы. Нравилось ей и выдергивать сорняки, угрожающие ее цветам. После работы она всегда чувствовала гордость за созданную своими руками красоту. Ей нравилось участвовать в создании новых прекрасных цветов.
Тэсс была поглощена работой, когда взошло солнце. Рассеянно она прислушивалась к звукам, раздававшимся с улицы – стуку проезжавшей телеги, цокоту лошадиных копыт, шагам прохожих. Вдруг ее внимание привлек скрип ворот, и она глянула через плечо, заинтересованная личностью неожиданного посетителя. Опустив мотыгу, она с удивлением смотрела на приближающегося гостя. Какого черта здесь делает Бентон Конвей?
Тэсс торопливо поднялась на ноги, отряхивая платье от пыли. Краска прилила к ее щекам, оттого что ее застали в рабочей одежде, не говоря уж о том, что это был сам Бентон Конвей. Тем не менее она собралась и приняла строгий вид.
– Мистер Конвей?
– Привет, Тэсс.
Она удивленно подняла брови. Когда-то она была близкой подругой Линнет Сандерс, нынешней жены Конвея, однако ее отношения с этим человеком не давали ему права так фамильярно называть ее. Его манера говорить с ней указывала на то, что он был грубым и невоспитанным человеком. Все же она сдержала гнев, ожидая, что же будет дальше.
Конвей прикоснулся к шляпе:
– Линнет передает привет.
– Мы с Линнет мало видимся в последнее время, – спокойно ответила Тэсс. – Уверена, что вы знаете, насколько изменились наши отношения.
– Да, действительно. – Тонкая улыбка коснулась его губ, а холодные бесцветные глаза окинули ее с ног до головы. – Должно быть, тяжело быть вдовой?
Тэсс вдруг поняла, что старое платье, в котором она обычно работала в саду и которое было у нее еще с тех пор, как они с Шелби поженились, стало слишком тесно ей в груди. Конвей так смотрел на нее, что она вынуждена была скрестить на груди руки.
– Что вам здесь нужно, мистер Конвей? – резко спросила она.
– Чтобы сделать вам предложение, мэм.
– Что? – Тэсс не понимала, что он имеет в виду.
– Предложение, – он махнул рукой в сторону великолепного здания, рядом с которым они стояли. – Я хочу купить ваш дом.
От неожиданности Тэсс потеряла дар речи.
– Ну вот, я вижу, что удивил вас. Впрочем, не могли же вы не понимать, что рано или поздно кто-то захочет отобрать у вас это прекрасное место. Дом хорош, но слишком велик для двух женщин и маленькой девочки. Представляю, как трудно содержать его в порядке. Здесь нужен целый штат прислуги. – Его взгляд многозначительно проследовал по ее старому платью и рабочим перчаткам.
Наконец Тэсс обрела дар речи и холодно произнесла:
– Позвольте сказать вам, что у меня нет ни малейшего желания продавать дом, в котором я выросла и который мой отец построил для моей матери. Когда я умру, этот особняк достанется моей дочери. Боюсь, вы зря тратите время.
Если Конвей и был разочарован, то это не отразилось на его лице.
– Ну, не спешите так, мэм. Вам следует подумать об этом предложении. Вы ведь разумная женщина, не то что многие в этом городе. В конце концов, вы же продали Джонсу свою плантацию.
– Это была совсем другая ситуация. Плантация была просто бременем для нас в смысле налогов и всего остального. Но дом я не продам никогда.
– Никогда не говорите никогда, – любезным тоном сказал Бентон. Однако в его глазах блеснул огонек, заставивший Тэсс вздрогнуть. – Иногда не следует говорить необдуманные вещи.
– Но зачем вам этот дом? У вас достаточно денег, чтобы построить гораздо более роскошное здание.
– А я не хочу другой дом. Мне нужен именно этот. – Он приблизился к ней вплотную. Тэсс захотелось отступить, но она сдержалась из боязни, что Конвей воспримет это как слабость. Тот продолжал говорить, и тон его стал более доверительным: – Знаете, вам не обязательно покидать этот дом. Я могу купить его, но вы можете продолжать жить здесь.
Тэсс удивленно уставилась на него, сбитая с толку как его словами, так и тоном, которым они были сказаны.
– Я не понимаю.
– Ну-ну, Тэсс, вы же сообразительная женщина. Полагаю, вы можете понять, почему мужчина может с удовольствием позволить такой красивой женщине, как вы, остаться жить у него… принимая во внимание, что он часто будет приходить за арендной платой. – Голос его упал почти до шепота, а в глазах играл горячечный блеск. Тэсс поняла, в чем дело, и вспыхнула от ярости и возмущения.
– Убирайтесь с моего двора! – сверкнула она глазами. – Как вы смеете приходить сюда и делать мне непристойные предложения? Надеюсь, вы не верите в то, что я действительно соглашусь… стать вашей любовницей?! – с отвращением произнесла она.
Конвей сжал губы и побледнел от сдерживаемого гнева.
– В Пайн-Крике найдется немного женщин, которые не хотели бы получить от меня подобное предложение. Большинство испытало бы восторг, предложи я им безбедное существование.