Лимонная графиня для дракона

Совушкина Лия

В черноте небытия не было боли и ужаса, что окутывал меня до этого. Ощущения растворились, словно никогда и не было у меня тела. Я плыла в невесомости, не в силах пошевелиться. Момент аварии отпечатался в памяти, как и осознание смерти. Меня отныне нет, я не смогу пройтись улицами города или зайти в любимую кафешку. Матильда. Бедная моя мурчалочка, она ведь осталась совсем одна. У меня нет родственников, которые позаботились бы о ней. Да даже выпустить её некому, разве что соседи панику поднимут. Бедная моя Мотя.

Окружающая темнота давила, подсознательно навевая страшные мысли. Не знаю, откуда у меня вообще они взялись. Тела больше нет, а значит, это душа? Как странно, словно я есть и в то же время нет. Интересно,

загробная жизнь действительно существует или это всё выдумки? Да и говорили, что после смерти вся жизнь пролетает перед глазами. Так где мой автобиографический фильм? Я бы с радостью посмотрела его, хотя, пожалуй, всё же нет. Это опять переживать гибель родителей и приют, а на выпускном… ну и позор. Не хочу, уж лучше уйти без стыда и мук совести. Куда нужно двигаться, чтобы попасть в Рай? Я точно его заслужила, столько лет не поддавалась корысти и златолюбию – впору памятник ставить.

Свет появился внезапно, озаряя окружающее пространство. Вокруг всё так же царила пустота, только теперь она была небесно-голубого цвета. Красиво, словно очутилась на небесах. Значит, точно в Рай. Будь у меня тело, я бы запрыгала, а так только застыла в ожидании. Что дальше-то? Свет дали, надо теперь музыку и фанфары. Эх, умираю, а всё пытаюсь подбодрить себя. Дура, самая настоящая дура.

«Второй шанс… За счёт полученной информации… Отправить в Нэббиум…»

А? Что? Чей это голос?

Пространство вокруг завертелось, появилась непонятная дымка, втягивающая меня в себя. Не хочу! Я уже морально подготовилась к отправке в Рай. Зачем мне какой-то неизвестный Нэббиум? В Рай хочу, на заслуженный отдых в садах Эдема! Но меня никто не слушал, голос больше ничего не произнёс. Да и в первый раз он слышался словно через толщу воды, глухо и прерывисто. Дымка стремительно приближалась, пара мгновений и я столкнусь с ней. Влетая в марево, ощутила огненный жар.

Чувства обострились, возвращая ощущения тела. Боль вспыхнула от кончиков пальцев до самых пяток, расползаясь по венам кипящей лавой. В ушах стоял треск огня, крики и стоны людей. А моё собственное тело мне не подчинялось, даже рваные вздохи давались с трудом. Горло нещадно рвало, руки словно засунули в кипяток и подержали там добрых пять минут. Голова раскалывалась на части, и я не могла открыть глаза. По лицу стекало что-то горячее и липкое, с солоноватым привкусом. Неужели кровь? Божечки, точно она.

Значит… Я выжила?

«Глава 3»

Хриплые стоны срывались с потрескавшихся губ, и я слизывала горячие капли крови. Больно. Выжить в автокатастрофе – чудо, тем более, когда в тебя врезается грузовик. Тело ныло тупой болью, которая усиливалась при малейшем движении. Кое-как сцепив челюсть до зубного скрежета, я попыталась перевернуться на живот. Не знаю, почему под ладонями ощущался горячий камень вместо асфальта, но это и неважно. Главное – убраться подальше от машины, вдруг она взорвётся и меня убьёт уже взрывная волна. Как только живот коснулся камня, я заорала от ужасающей боли. На мгновенье она ослепила и без того окружающий мрак.

Пальцы сжались, пытаясь сдержать новый крик, и я прикусила губу. Кровь хлынула в рот, неожиданно острые клыки пробили кожу насквозь. Внутренности словно сжала чья-то рука, норовя вырвать из живота. Чёрт подери, почему так больно? Меня ведь всего лишь сплющило и был удар о руль, так почему мне кажется, что меня резали ножами? Превозмогая боль, я поползла вперёд. Глаза всё ещё оставались закрытыми. Или же это я ослепла? Не знаю. Однако нужно убираться отсюда подальше. Запах гари и треск огня врезались в голову, подобно ржавым гвоздям. Вместе с лизнувшим пятки пламенем пришло осознание, что огонь повсюду.

Ещё немного и моим зубам придёт конец, несмотря на дорогущие пломбы. Я настолько сильно сжала челюсть, что она начала ныть.

Воздуха не хватало, я пыталась вдохнуть поглубже, однако в рот попадал лишь пепел и удушающий смрад тлеющего мяса. Застонав, я предприняла новую попытку открыть глаза. Веки дрогнули, ресницы медленно начали подниматься. Зрение, мутное и словно поддёрнутое пеленой, возвращалось постепенно.

Лучше бы я ослепла. Прямо перед моим носом лежал человек. Его лицо искажала гримаса ужаса, а протянутые вперёд руки будто хватали меня скрученными пальцами. Порезанный и почерневший от копоти мужчина смотрел на меня мёртвыми глазами, беззвучно моля о помощи. Я не единожды видела фотографии трупов, однако никогда прежде они не лежали возле меня так близко. Мой крик разорвал пространство, невзирая на боль в груди. Я тут же закашлялась, пытаясь пальцами сжать грудь. Кожа на ладонях полопалась и уже не болела, а просто ужасно ныла. Это напоминало фильм ужасов, в котором весь мир утопал в пламени. Свернувшись калачиком, я переждала приступ новой боли.

Нужно бежать. Встать и уходить отсюда, где бы я не оказалась. Скорее всего, этот бедняга – водитель грузовика, но почему он снаружи? Нет, нужно прекратить думать о бесполезных вещах. Он уже мёртв, а я жива и нахожусь в эпицентре огня. Боль сковывала тело, однако я сначала села, едва не срываясь в крик, а после встала на ноги. Они дрожали и норовили подогнуться, увлекая меня обратно на землю. Я держалась на чистом упрямстве, который словно открыл в груди второе дыхание.

Зажимая нос и рот рукой, я тихо шипела ругательства. Повсюду бушевало пламя, оно выжигало воздух и скоро я просто не смогу дышать. Нечем будет и я помру как этот бедняга. Треск со всех сторон отвлекал, хотя я понимала, что медлить нельзя. Босые ноги ощущали все неровности камня, мельчайшие зазубрины и тлеющие деревянные щепки. Откуда на дороге щепки? Чёрт, опять отвлеклась. Первые шаги дались с невероятным трудом, я переставляла ноги и молилась, чтобы не рухнуть. Боль уже казалась неотъемлемой частью меня – настолько сильно она врезалась в тело.

Переступив через тело мужчины, я едва не упала. Ногу обожгла упавшая сверху деревяшка, и я задрала голову к небу. Так я думала, пока не увидела каменный свод здания. Перекрытый деревянными балками, которые активно пожирало пламя, он совсем не вязался с моими воспоминаниями. Где, твою мать, я оказалась? Скосила глаза на труп, оставшийся позади: старая одежда, потрёпанная и обгоревшая почти полностью. На спине зиял огромный страшный порез, явно нанесённый чем-то длинным и острым. «Он умер не от автокатастрофы» – отстранённо пронеслась в голове мысль, но я тут же её откинула. Позже, я обдумаю всё это дерьмо позже.

Пламя подступало всё ближе, и я резко наклонилась к мужчине, срывая грязный лоскут ткани, оставшийся от рубашки. От резкого движения мир попытался совершить кульбит и утянуть меня вниз, но в последний момент таки получилось удержаться на ногах. Завязав ткань вместо маски, я огляделась. Зрение вроде вернулось в полную норму, поэтому получилось увидеть в сплошном дыме просвет. Он виднелся вдалеке, словно подсвеченный изнутри.

Путаясь в длинной юбке – этот факт тоже отправился на обдумывание в спокойной обстановке – я поспешила туда. Огонь уже добрался до тела мужчины, и к гари прибавился запах палёного. Не думать, отключиться от всех чувств, только идти вперёд. Глаза слезились, грудь раздирал кашель, а ноги с трудом подчинялись. Ничего. Я упрямая, я сильная, справлюсь. Выживу даже в этой дерьмовой ситуации, а уже после подумаю, как в ней очутилась. Свет в конце туннеля, а если быть точнее, то светлое пятно в дыме, было уже почти рядом. Всего пара шагов и я смогу выбраться из этого огненного кольца. Послышался оглушающий треск и передо мной упала обугленная деревянная балка. Столп искр поднялся в воздух, касаясь кожи и вспыхивая крохотными уколами по всему телу.