Лимонная графиня для дракона

Совушкина Лия

Отскочив назад, я не удержалась и упала на задницу. Чёрт, горящее бревно перекрыло путь к свободе, словно издеваясь надо мной. Злость рвалась наружу, кровь бурлила внутри, требуя выплеснуть эмоции. Ядрёный коктейль смешивался из злости, страха и безумного желания жить. Пальцы сжались, и я упрямо встала, быстро посмотрев, где заканчивается упавшая балка. Один конец утопает в пламени, а второй, вроде, только тлел и огонь там был слабенький.

Решено. Путаясь в юбке, я рванула в сторону маленького костра. Вспомнив детство, прыгнула через него, как раньше прыгали на Ивана Купала. Пламя лизнуло пятки,

прижигая мелкие раны от щепок и камушков. Приземлившись, я пискнула от боли и завалилась вперёд. Ладони гулко ударились о пол и пришлось вновь закусить многострадальную губу, дабы не заорать. В кожу впились мелкие осколки, напоминающие кристаллики льда. Я уже устала отмечать новые раны на своем теле, которое по ощущениям напоминало решето. Только тронь пальцем и алый поток будет не остановить, однако я жива и это главное.

Встала, отряхивая ладони, и уставилась на длинный коридор: каменные стены украшали обугленные рамы картин, окна по левую руку зияли пустыми глазницами. Замок? Поместье богатого чудака? Не знаю, однако пожар не на шутку разыгрался в этом месте. Из провалов дверей справа вырывались клубы чёрного дыма, тошнотворный запах горелой плоти, подобно облаку, окружил меня. Зажав нос, я побежала к окну. Тошнота подкатывала к горлу и стояла комом, а я, глотая слюни, пыталась удержать всё в себе. Нужно глубоко дышать, но от этого становится только хуже.

Вдалеке послышались крики, которые эхом разлетались по коридору. Вздрогнув, я оглянулась: пусто, лишь пламя и дым. Людей не видно, хоть и их голоса звучат у меня в ушах. Осколки стекла впивались в обожжённую плоть стоп, отчего по лицу без конца струились слёзы. Больно, очень больно, аж выть хочется. Пустая оконная рама с лёгкостью вмещала человека, поэтому я без раздумий подскочила к ней. Кромешная тьма улицы рассеивалась лунным светом и звёздами, а огненные блики превращали сад по ту сторону окна в картину безумного художника. Первый этаж, замечательно. Не мешкая, я влезла на подоконник и, перекрестившись, прыгнула вниз.

Зажмурившись, я почти не ощутила короткий миг свободного падения. Мешком рухнув на землю, глухо застонала. Всё тело пронзила боль, отдающая в кончики сведённых пальцев. Вот же я неудачница, даже спрыгнуть нормально не смогла. Свернувшись калачиком на сырой земле, обняла колени руками. Вокруг были кусты, повезло, что без шипов. Ветки при падении поцарапали моё лицо, хоть я и прикрывала его ладонями. Холодный ночной воздух казался благословением, которое нежно касалось моей обожжённой кожи, даруя ей успокоение.

Не успела я отдышаться, как послышались мужские голоса. Они приближались и, судя по крикам, были отнюдь не доброжелательны. Я перевернулась на живот, крепко сжала зубы и попыталась выглянуть из-за кустов. Ни черта не видно, хотя от горящего поместья исходит оранжевый свет, рисующий яркие блики в саду. Прищурившись, смогла рассмотреть чёрные тени, которые кого-то искали среди деревьев и кустарников неподалёку. Они друзья или враги – вот, в чём вопрос. Если останусь тут, то точно узнаю, только не уверена, что это хорошая идея.

«Глава 4»

Боясь привлечь внимание незнакомцев, я осторожно встала на четвереньки. Помотав головой из стороны в сторону, нашла более-менее нормальный путь. Кусты как

раз доходили человеку до пояса и я могла не опасаться, что меня заметят. Ползя вдоль стены поместья, я аккуратно переставляла руки, но удача вновь меня покинула, ещё и в самый неподходящий момент. Веточка под ладонью хрустнула именно тогда, когда я почти разминулась с воинственными мужиками. Чёрт, я с трудом сдержала рвущиеся с языка ругательства. Как не вовремя.

– Слыхали? – донёсся до меня голос одного из мужчин и все затихли.

Я затаила дыхание, но треск над головой заставил распластаться на земле. Мне на голову посыпались искры, отчего запахло палёными волосами. Не успев ничего осознать, я вскочила и начала тушить волосы. Стуча себе по голове ладонями, крутилась на месте и выплёвывала ругательства. Послышался скрежет металла, от которого я замерла, словно испуганный кролик. Впрочем, именно так себя чувствуешь, когда на тебя направляют огромные сверкающие старинные мечи. Твою мать, я что, попала на съёмку исторического фильма?

– А вот и наша пропажа, – ухмыляясь, заявил мужик в чёрном балахоне. Он стоял ближе всех ко мне и остриё его меча упиралось в мою грудь. – Графиня, заставили же вы нас побегать.

– Вы ошиблись, уважаемый, – сглотнув, произнесла я сиплым голосом. Сорвала, видать, пока кричала. Нужно прекратить этот балаган и ехать в больницу, съёмки съёмками, но мои раны настоящие. – Не дадите телефон? Я хочу вызвать такси и поехать в больницу.

– Она чой-то несёт, Родик? – не понимающе спросил мужик, стоящий за спиной первого актёра. – Блаженная аль тупая? Эй, графка, мы тебя ща резать будем!

– Вы обознались, товарищ, я не из ваших, – убирая пальцем остриё меча, холодно произнесла. Острое… настоящий, что ли? На пальце остался тонкий порез, а ведь я только прикоснулась к мечу. – У вас хорошие актёрские способности, но я не снимаюсь в вашем фильме. Видимо, после аварии случайно попала сюда, не знаю, правда, каким образом.

– Чудная какая. Родик, ты там чего замер, рубай её и работа сделана. – мужик толкнул в плечо стоящего передо мной балахонщика и тот отмер.

Встряхнув головой, неизвестный Родик замахнулся мечом. Эй, сумасшедший чёрт, ты что творишь? Я в последний момент успела отпрыгнуть чуть в сторону, уходя от прямого удара мечом. Лунный свет бликом прошёлся по лезвию и пропал. Покачнувшись, я едва не упала. Потерпев поражение с первым ударом, балахонщики пришли в движение. Они впятером наставили на меня своё оружие и стали приближаться, пытаясь заключить в кольцо. С каких пор в актёры берут сумасшедших? Я же их засужу, по судам затягаю, да так, что света белого не увидят до конца дней. Только для начала нужно сбежать из этого дурдома.

– Мужики, я всё понимаю, но вы ошиблись! – пятясь, попыталась крикнуть я, но голос подвёл. Стена появилась внезапно, отрезая путь к спасению. – Я не ваша графиня! Я – Мария Соколова, адвокат из…

– Тьфу, дурная девка, ты нас не проведёшь, – сплюнул Родик и на его мерзкой роже мелькнула ухмылка, – У нас заказ на графскую семейку и портреты ваши нам давали. Посему, графка Лилия, не надыть дурой сказываться. Прими смерть, как батьки твои, а мы гроши получим и помянем как надыть.

– Да что б вас, – зло просипела, лихорадочно крутя головой.