Линия аллигатора
Шрифт:
Хотя при наличии нормальной лаборатории такие анализы можно проводить и через пятьдесят, и через сто лет после смерти. Сейчас исследуются структуры ДНК в разложившихся трупах царской семьи, что представляется очень интересным для нашей науки.
Секретарь внесла поднос с чайником и большими стаканами в мельхиоровых подстаканниках. Поставила на столик вазочку с сахаром и конфетами. Разлила чай и величественно удалилась.
— Будьте любезны, — показал Бескудников на стаканы.
— Спасибо, — поблагодарил Дронго, подвигая один стакан к Сигрид.
Она,
— Скажите, профессор, — спросила она, — может ли опытный эксперт перепутать причину смерти при эксгумации трупа?
— В каком смысле?
— Ну, скажем, через три месяца выясняется, что человек погиб совсем по другой причине, нежели было указано в первом случае.
— В каком случае? Я должен знать, отчего погиб человек, что было в первом экспертном заключении и что было во втором. Незначительные ошибки всегда возможны. Очень может быть, что у человека раздавлена грудная клетка и он умер от удушья, а эксперты считают, что он погиб в результате травмы. Такие случаи бывают.
Сигрид взглянула на Дронго.
— А у вас были такие случаи? — быстро спросила она.
— У меня, конечно, нет. Подождите, — вдруг вспомнил Бескудников, — у нас было одно преступление, внешне похожее на такой случай. Наверное, вас интересует то происшествие с американской девушкой, погибшей в дорожной аварии.
— Какой девушкой? — Дронго взял инициативу в свои руки.
— Она была дочерью какого-то известного человека, кажется, сенатора. Из-за этого был даже большой шум, ее отец жаловался на наших экспертов в прокуратуру.
Меня вызывали три раза.
— А девушка действительно погибла при аварии? — уточнил Дронго.
— Конечно, — кивнул профессор, — никаких сомнений. Во-первых, в ее крови был обнаружен алкоголь, а во-вторых, она погибла при ударе и технические эксперты МВД установили, что виновата была именно она.
— Она погибла в результате удара автомобиля? — спросил Дронго.
Профессор подозрительно прищурился. Снял очки, протер стекла. Потом тихо спросил:
— Почему вас так интересует именно это дело? Вы действительно журналисты?
Дронго взглянул на Сигрид. И уже не колеблясь достал из внутреннего кармана пиджака медицинское заключение американских экспертов.
— Мы действительно журналисты, — сказал он, — но нас интересует и это дело. Вот заключение американских экспертов. Они считают, что девушка погибла от удушья. Причем не в результате аварии, а в результате преднамеренного убийства. Грудная клетка у нее почти не повреждена. И наоборот, алкоголь, который вы нашли у нее в крови, американские эксперты не обнаружили. Эксгумацию и вскрытие проводили лучшие специалисты из Вашингтона. Чем вы можете объяснить такое расхождение?
Бескудников побледнел. Он гневно взглянул на посетителей.
— Уходите! — закричал вдруг громко. — Уходите отсюда!
Дронго не понял такой реакции профессора. Он ожидал чего угодно, но только не этого.
— Убирайтесь! — продолжал бушевать профессор. — Вы меня обманули!
Дронго поднялся и пошел к вешалке. Взял свой плащ и обернулся к профессору:
— Вы, очевидно, не понимаете, профессор, как это важно. Погибшая девушка болела особой формой аллергии и вообще не притрагивалась к спиртному. Боюсь, что вас обманули, профессор, и вы исследовали не то тело, о котором давали свое заключение, подписывая акт экспертизы.
— Уходите, — устало попросил профессор, словно умоляя больше его не беспокоить.
Сигрид пожала плечами и взяла свою куртку.
Они вышли из кабинета. Профессор крикнул им вслед:
— И не приходите больше никогда! Я вам все равно ничего не скажу!
Испуганная женщина-секретарь смотрела на иностранцев, не понимая, почему так гневается обычно спокойный патрон.
Дронго и Сигрид вышли из приемной.
— Он что-то знает, — уверенно сказал Дронго, — нужно было обязательно сюда прийти, чтобы увидеть это самому. Он наверняка что-то знает. Но почему-то не хочет об этом говорить. Да и смерть Короткова не могла быть случайностью. Как мне не нравится это дело. У нас с ним будут еще большие проблемы, Сигрид. И я боюсь, что еще много раз пожалею о том, что моим напарником оказалась именно ты.
Глава 10
Следующий день Юдин потратил на изучение документов фирмы «Монотекс» и ее связей с республиканской таможней. Несмотря на все усилия, обнаружить следы фирмы не удавалось. Повсюду, куда отправлялись сотрудники ФСБ, они встречали пустые склады, уже переарендованные квартиры и офисы, опечатанные помещения.
Казалось, что фирма, возникшая из небытия, в небытие и ушла, не оставив после себя зримых следов. Если, конечно, не считать, что именно эта фирма просила выдать своему сотруднику Паршутину паспорт для поездки в Голландию. Под фамилией Паршутина скрывался рецидивист Дьяков, которого случайно узнал пограничный офицер.
Все документы «Монотекса» поступали только к Леонтьеву, который лично проставлял на них подписи. Как правило, входящие номера на бумагах ставились потом, из чего можно было заключить, что подобные документы поступали к Леонтьеву нарочными, их привозили к нему в кабинет. Его загадочное самоубийство вызвало многочисленные пересуды, но, кроме неотправленного груза «Монотекса», не было никаких причин для смерти столь важного государственного чиновника.
Когда рабочий день уже заканчивался, позвонил Самойлов.
— Как у вас дела? — спросил у Юдина.
— Работаем, — вздохнул следователь, — ну и дельце вы нам подкинули. Мои ребята сидят на этих бумагах весь день. Вызвал еще двух экспертов. Судя по документам, Леонтьев был очень тесно связан с «Монотексом». Фамилия президента фирмы — Еромалев, очевидно, вымышленная. Но как быстро и оперативно они свернули все свои дела!
— В Москве — да. А в Амстердаме у них наверняка остались связи и люди. Там гораздо труднее ликвидировать предприятие просто потому, что на его след вышла полиция.