Линия раздела
Шрифт:
Часть вторая. "БЕЗ ЛЮБВИ". Глава 1
Сразу после медицинского осмотра, проведенного пожилой тучной женщиной в белом халате, всех прибывших пригласили в учебный класс, заставленный старыми рассохшимися столами и фанерными стульями. Одну из стен, почти целиком, занимала допотопная школьная доска, изрядно поцарапанная мелом, другие были увешаны картонными плакатами, тоже старыми, стремящимися свернуться в трубочку, чему препятствовали деревянные рейки, на которых они и висели. На плакатах были изображены схемы оружия, люди в защитном снаряжении и противогазах, жутковатые сцены оказания первой медицинской помощи.
Майор Грохотов, встретивший всех в ангаре, представился
Кирилл вспомнил то странное, ничем, казалось бы, необоснованное чувство, когда, после вызова по громкой связи, Вадим Семенович шагал в сторону штаба. Что тогда заставило подумать о худшем? До чего же странно работает у людей интуиция! Из ничего не значащей, обрывочной, информации, она непостижимым образом формирует неясное ощущение, которому мало кто доверяет, но которое, зачастую, и оказывается самым верным. Потому и говорят, наверное, что именно с опытом у человека растет доверие к разного рода предчувствиям. Потому что они сбываются, и это становится очевидным.
Теперь Кирилл в бункере, в относительной, можно сказать, безопасности, а Вадим Семенович там, на полигоне. Или мертвый лежит, с искаженным болью лицом, или рвет людей в клочья, превратившись в мутанта. Впрочем, оставался один шанс из трех, что он выжил, и, как тот полицейский на перекрестке, спасает людей. Очень хотелось в это верить, ведь такой человечище! Обученный, стойкий, опытный, мудрый. Такой бы очень пригодился выжившим. Вот только надежда на что-то хорошее осталась там, за шлюзовыми воротами бункера, вместе с миллиардами не попавших в бункер людей. Тут, среди растрескавшихся школьных парт, выцветших плакатов и всеобщего страха ей не осталось места.
Майор Грохотов рассадил прибывших, нашел несколько нужных плакатов, выложил на кафедру свернутый общевойсковой защитный комплект, и принялся объяснять, как им пользоваться.
– - Погодите! – остановил его, поднявшись со стула, рослый, эффектный парень лет тридцати. – Вы бы хоть сообщили, зачем оно нам!
– - Как вас зовут, юноша?
– - с нескрываемой иронией поинтересовался Грохотов.
– - Андрей! Не сочтите за дерзость, но я уже взрослый человек, мне почти тридцать, и я
хочу выяснить степень ценности получаемой информации. Имею право?
– - Вообще-то нет, -- с еще большей издевкой сообщил Грохотов. – Никаких прав у вас тут нет. У ваших родителей есть, согласно табелю о рангах. А ваше дело собачье – пустили пожить, примите это с благодарностью.
– - Зря вы так! – Одна из женщин попыталась упрекнуть майора.
– - Думаете, зря? – лицо Грохотова сделалось серьезным. – Нет, дамочка, не знаю, как вас там, но не зря. Мы тут, волей случая, оказались в одной лодке. И у этой лодки, попрошу заметить, есть капитан, есть экипаж, и есть пассажиры. В обычных условиях, наверное, экипаж должен целовать в задницу пассажиров. Но
Он расстегнул кобуру и с грохотом выложил на кафедру пистолет Макарова, стволом к собравшимся.
– - Вот мое право, -- прокомментировал Грохотов. – Такое право есть у всех офицеров гарнизона, и у солдат, несущих службу по охране внутреннего порядка. И мне бы очень не хотелось самому применять данное право, или чтобы кто-то другой его применил в отношении этого молодого человека.
Он ткнул пальцем в Андрея.
– - Мне бы хотелось сразу, без прикрас, расставить все точки над «ё», – добавил Грохотов. – Обе, то есть, точки. Одну и другую. И чтобы никто из тех, у кого тут нет никаких, ни малейших, прав, не думал, что они у него есть. Все. Дерьмократия ваша гражданская закончилась. Это вам одна точка. А другая точка – началось для вас строгое единоначалие. Это означает, что вы будете делать, что велит начальство. Поэтому, сядьте, молодой человек, заткните свой фонтан, и откройте уши. Ибо все, что я говорю, касается не только вашей безопасности, но и безопасности всего бункера.
Андрей молча сел. Грохотов убрал пистолет обратно в кобуру, и продолжил:
– - Я не нуждаюсь ни в чьих советах. К тому же, перед практическими занятиями по надеванию ОЗК и противогаза, я как раз хотел разъяснить, зачем оно важно именно вам, и почему каждому из вас будет выдан вот такой химкомплект. Суть в следующем. У нас есть связь с группой спасшихся от заражения в Кронштадте. Они достоверно убедились, что ОЗК и изолирующий противогаз спасают от заражения. И передали эту информацию нам. Поэтому, в случае малейшей тревоги, вам будет необходимо облачиться в данное снаряжение, чтобы не заразиться. Понятно, зачем вам это нужно? А теперь объясню зачем это нужно всем остальным. Если произойдет заражение, то примерно треть людей превратится в мутантов, и начнет уничтожать все живое в замкнутых помещениях бункера. Наша задача, если вирус прорвется внутрь, снизить именно риск мутации. Чем меньше зараженных, тем меньше мутантов, тем больше шанс их уничтожить раньше, чем они уничтожат всех.
– - А смысл?
– - фыркнув, не удержался от язвы Андрей. – Ну, перебьете вы мутантов, а дальше что? Продолжать жить в этом присыпанном тальком гандоне, который вы называете химкомплектом?
– - Всегда можно найти выход из положения, пока жив, -- весомо ответил Грохотов. – К тому же судя по данным из Кронштадта смерть от вируса сопровождается страшными мучениями. Кому этих аргументов недостаточно, можем проводить до шлюза. Подыхайте и мутируйте снаружи. Нам тут проблемы не нужны. Есть желающие?
Никто не ответил.
– Я вас лично, Андрей, спрашиваю! – с нажимом повторил Грохотов. – Вас проводить до шлюза? Не слышу ответа!
– - Нет, – неохотно сдался Андрей.
– - Громче!
– - Нет! – Андрей повысил голос.
– - Вот и отлично, - спокойно констатировал Грохотов. – Значит с вас, Андрей, и начнем практические занятия.
Впрочем, по нескольку раз надевать и снимать ОЗК и изолирующий противогаз пришлось всем. Кирилл не нашел в этом ничего сложного, а система подачи кислорода, на основе порошкового картриджа, показалась удобной. Ведь небольших картриджей, в теории, можно таскать на себе довольно много, в отличии от баллонов со сжатым воздухом.