Лира. Жизнь на грани миров
Шрифт:
Но могли ведь меня проверять или случайно так карта ляжет. Поэтому стала отвечать всё медленнее. Ли же улыбнулся краешком губ. Вот, Гад! Значит, проверял меня.
Я замахнулась локтём, но он увернулся. Бдительность не теряет. Ничего, улучу как-нибудь мгновение, когда он будет расслаблен.
Вскоре мы приехали в замок.
– Мадам, вам следует снять траур, - громко сказал Ли. Надо будет заказать вам платья.
Я кивнула. Надеюсь, закажет. А пока... Не голой же мне ходить.
Масштаб обрушившегося бедствия будущая свекровь оценила, как только увидела моё кольцо.
Во взгляде
– Сын, мне нужно с тобою поговорить, - любезно сказала она, лишь поприветствовав нас.
– Да, мама, пойдём в мой кабинет, - ответил Ли безразличным тоном.
Надеюсь, справку от лекаря он взял.
– Мадам желает поесть?
– спросила вежливо Мари, вышедшая вместе с хозяйкой этого замка.
– Спасибо, но мы уже поели.
И я направилась в свою комнату ловко поднимаясь по лестнице. Мари чуть ли не бежала за мною.
– Мадам Анри, желаете сменить дорожное платье?
В моём платье было жарко, прела в повозке я достаточно долго.
– Ванну, Мари!
Та побежала давать распоряжения. Без полноценного водопровода не удобно. Надо что-то с этим делать. Да и нужник доработать. Надеюсь, Ли займётся этим, иначе придётся мне. Могу же я на правах хозяйки внести изменения в обустройство дома.
Ванну я принимала и медитировала. Сливалась с природой, зданием. Пообщалась с замком, выявила места, которые нужно было очистить,не только энергетически, но и просто прибраться. Одно из таких помещений было отдано под покои матери с отцом. Родители, кстати, хоть и жили в одних покоях, но в разных комнатах. Отец вообще был непохож на нормального человека. Похоже, он не мылся вообще никогда. Проверив его ауру, нашла низших сосульщиков. Пока мать Уитворта была занята "своим" сыном, я шашку примотала к ноге под платье. И тихонько прокралась в другое крыло, стараясь двигаться бесшумно, не желая себе свидетелей.
Покои не запирались, поэтому стучать не стала, просто прошла в нужную комнату да затворила за собой дверь.
Отец сидел в кресле-качалке во мраке помещения. Запах был отвратительным. Я закрыла глаза, входя в пограничное состояние бодрствования и сна. Увидела сосульщиков. Они протягивали ко мне свои щупальца. Взяв свечу с комода, зажгла её. Поднесла к отцу, стараясь рассмотреть его лицо. На живого он был похож слабо. Глаза закрыты, дыхания почти не ощущалось, потому как пламя едва двигалось. Я достала шашку. Провела свечою под ней, позволяя оружию поглотить силу света и очищающего огня. Этой технике меня научил отец. Он - прекрасный наставник. Жаль, что встретиться утром нам так и не удалось. Я скучаю по нему. Нужно будет попросить Ли помочь нам свидеться.
Вновь закрыла глаза, сосредоточившись на тёмных паразитических сущностях, протягивающих свои щупальца к энергетическим центрам мужчины, отчего те были серыми и почти полностью погасшими.
Ко мне ринулось одно из щупалец, но моя защита устояла, а потом я прикоснулась шашкой к ауре жертвы, напитывая ту светом. Лезвие загорелось красным пламенем. С трудом его удавалось удержать. Вскоре удерживать его даже с учётом изолирующей рукояти моими перчатками стало невозможно, но я не сдавалась. И лишь когда твари взвыли и покинули помещение, я уронила шашку. Руки в местах касания пекло огнём.
И тут дверь с грохотом распахивается. Ли подскакивает ко мне, хватает мою шашку и, пока никто не видел, утаскивает меня в другую комнату. Запирает дверь и переносит нас в целительский госпиталь.
Мои руки залечили, предварительно сняв перчатки. Я утёрла слёзы, что против воли лились от боли, и стала вправе гордиться тем, что не вскрикнула. И меня вернули обратно в ванну, правда, уже без шашки, которую Ли попросил отправить по какому-то адресу. Намокшее платье Ли безжалостно сорвал с меня, оставляя в чём мать родила. В его глазах плескалось негодование, укор и что-то ещё.
Он перекрестил руки на груди и ждал ответа на незаданный вопрос.
– Простите, сэр?
– я непонимающе хлопала глазами, постаравшись прикрыться руками и прижав колени к груди.
– Что вам нужно?
– Ладно!
– молвил он и выскочил из моих покоев. В коридоре послышался переполох. Он отсутствовал какое-то время. Я же старалась смыть с себя ту вонь, которая, казалось, въелась в мою кожу. А потом ещё один грохот двери. Я медленно обернулась. В обзоре из ванной комнаты дверь в мои покои видно не было. Ли появился тихо и неожиданно, скинул с себя одежду и бесцеремонно влез в мою ванную. Хотела удрать, но кто мне позволил? Вокруг нас вдруг вспыхнуло защитное поле.
– В качестве воспитания будешь мыть меня всего, - сказал он.
– А пока моешь, рассказывай.
Я честно пыталась не думать о его теле, по которому скользило мыло и мои руки. Но то и дело сбивалась. Рассказала, как принимала ванну и медитировала, когда увидела насквозь пропитанную падальщиками комнату в замке. Пройти мимо я не смогла. Нацепила платье, шашку, и пошла.
– Когда ты умудрилась шашку взять?
– Она случайно сюда попала, я забыла убрать её как вылезла из душевой у тебя дома. А когда ты переносил нас, она оказалась на постоялом дворе. Я не могла её там оставить.
– Значит, будешь класть её в шкаф дома. Хочешь сорвать задание?
– Нет. Прости.
– Да и сунулась в логово падальщиков одна. Ты даже обучение не прошла! О чём ты думала? Что одна справишься против высосавших почти всю жизнь паразитов?
– У меня хорошая защита, - возразила я, показывая крестик.
– Глупая девчонка!
Он приподнялся над водой, велев мыть свои интимные места. Я замерла, не в силах пошевелиться.
– В следующий раз будешь думать!
– пообещал он.
– Тогда перейдём уже к наказанию!
Стоило мне притронуться к его... органу, как тот увеличился в размерах, но постепенно возвратился в прежнее состояние в моих же руках. Но возмущение пересилило удивление.
– Нежнее, - давал указания он.
– Медленно, не дёргай.
Я была красной, как помидор, пока намыливала его, не зная, куда деться от стыда.
И дело даже не в том, что это половые органы жениха. Просто... Если б он попросил - я бы, может и смутилась, но пересилила бы свою неопытность познать то, чего была лишена. А вот так, как наказание восприняла. Мерзко! Выражение его лица оставалось непроницаемо! Так и хотелось гадость ему сделать, но помня об его обещании следующего раза, не решилась. Чувствовала себя использованной и поруганной.