Лирелии - цветы заката
Шрифт:
Прошло немного времени, и тишину гостиной нарушил ее громкий, судорожный вздох, переходящий в стон. Ее ноги еще крепче обхватили меня, пока ее тело сотрясала мелкая дрожь экстаза. Ну что же… Этого я и добивался, сдерживая себя. Но теперь, можно было расслабиться, и спустя несколько сильных толчков, я присоединился к Герде, оказавшись вместе с ней на такой желанной вершине наслаждения. Мое тело окатило волной жара, затопив негой, за которой немедленно пришла разрядка. Сумасшедшая, всепоглощающая, невероятно сильная, до исступления и звездочек в глазах.
Все еще ощущая в теле отголоски нашей обоюдной страсти, я улегся рядом
– Как ты себя чувствуешь? – поинтересовался у нее.
– Словно парю в облаках. Мне так хорошо! – ответила она мурлыкающим голосом и тут же, слегка нахмурив брови, посмотрела на меня. – Эрик, только скажи честно, тебе понравилось со мной?
– Что за вопросы, Герда? – удивился я.
– Если бы мне не понравилось, то не произошло бы того, что сейчас со мной было десять минут назад. Даже не думай ничего дурного! Я самый счастливый бессмертный в обоих мирах!
– Если честно, то я не специально, - призналась она.
– Что не специально?
– Ну… Когда целоваться к тебе потянулась, то я не предполагала, что поцелуй обернется такими страстными последствиями.
– Ах, вот оно что! – я рассмеялся.
– Что тут сказать, это лучшая непредсказуемость в моей жизни за восемьсот лет, моя горячая девочка.
Ее обволакивающий, грудной смех присоединился к моему, после чего мы спешно засобирались на прогулку, иначе нам грозило попасть в сети новой непредсказуемости и остаться дома на весь день.
На подходе к Поцелуеву мосту я ощутил прилив небывалого волнения и эйфорию. Совсем недавно, всего лишь несколько месяцев назад я стоял на этом мосту во власти серой тоски и безбрежной скорби, в тайне ото всех теша себя мечтой, что когда-нибудь окажусь здесь вместе со своей возлюбленной, ради того самого поцелуя, за которым сюда приходят все влюбленные пары.
– Этот мост так назван, потому, что здесь целуются? – спросила у меня Герда.
– Не совсем. Его изначальная история с поцелуями не связана, - принялся я за рассказ.
– Изначально никакого моста не было, а на его месте находилась самая обычная переправа через реку Мойку. Потом, в начале восемнадцатого века здесь появился подъемный деревянный мост, который называли Цветным, потому что его время от времени приходилось красить. И только с тысяча восемьсот шестнадцатого года здесь появился арочный однопролетный чугунный мост, к которому вскоре пристало название Поцелуев.
– А почему? – заинтересованно спросила Герда.
– А тут уже несколько версий, - ответил я. – Самая прозаичная гласит, что мост получил свое название по фамилии купца Никифора Поцелуева, державшего питейное заведение «Поцелуй» на углу Никольской улицы, по которой мы с тобой сейчас идем. Только теперь эта улица носит название Глинки, в честь русского композитора. Другая же версия предполагает, что раньше, когда граница города проходила в районе Мойки, на этом месте прощались с теми, кто покидал Санкт-Петербург. А еще этот мост ведет прямо к воротам Гвардейского Флотского экипажа, и некоторые считают, что Поцелуевым мост назвали потому, что здесь моряки целовали на прощание своих возлюбленных. Здесь же целовались с родными арестанты перед отправкой в тюрьму, которая располагалась у пересечения Крюкова канала и реки Мойки во-он там, - я показал
– И в какую из этих версий веришь ты? – поинтересовалась она.
– Во все, - ответил я, коротко хохотнув. – Как и в то, что поцеловав тебя на этом мосту, уже никогда не потеряю. Знаешь, что есть общего у смертных и бессмертных?
– Что же? – с любопытством спросила она, внимательно глядя на меня.
– Всем нам свойственно искать и находить чудо даже в простых обыденных вещах. Даже там, где его отродясь не было, мы если не найдем его, то сами придумаем и будем искренне верить.
Тепло улыбнувшись мне в ответ, она рассеянно огляделась вокруг, устремив свой взор на золотой купол Исаакиевского собора, и в ее глазах в этот миг пронеслась мимолетной тенью грусть, через пару секунд вновь уступив место блеску любопытства. Эта секундная перемена меня обеспокоила.
– Мне показалось, или ты загрустила о чем-то? – поинтересовался я у нее.
– Нет, ты что! – удивилась она. – Мне так хорошо и спокойно сейчас, что совсем не до грусти! Идем скорей! – и взяв меня под локоть, она ускорила шаг на пути к мосту.
Стоило нам одновременно ступить на Поцелуев мост, как меня обуяло чувство невероятного душевного трепета. На ходу я тронул руку Герды в перчатке, дабы снова убедиться, что это долгожданная, счастливая реальность, а не сон. Поймав мой взгляд, Герда одарила меня сияющей улыбкой. Пока мы не торопясь шли по мосту, в воздухе кружили невесомые снежинки, покорные воле неукротимого петербургского ветра. Шум транспорта смешался с людскими голосами, но в этот быстротечный миг мы словно позабыли о том мире, что окружал нас двоих, никого и ничего не слыша.
Дойдя до середины моста, мы остановились. Я развернул Герду к себе, и легко коснулся пальцами ее щеки с морозным румянцем. Она завороженно смотрела на меня. Звуки города словно затихли и доносились издалека. Ветер неожиданно присмирел, перестав метать снежные кристаллы, и от этого будто слегка потеплело. На удивление, в этот момент на мосту никого кроме нас не оказалось, хотя это место вряд ли можно было когда-либо назвать малолюдным. Вот наши лица уже совсем близко, ее дыхание согрело мои губы, а вслед за ним я ощутил касание ее губ, молниеносно поймав их в свой плен. Время застыло, замер воздух и словно целая Вселенная окутала нас двоих и сокрыла от всего бренного мира. Я не желал отпускать ее губы, памятуя о том, что долго целоваться на этом мосту – хорошая примета, и наш поцелуй длился, кажется целую, тягучую и прекрасную вечность.
Наши губы разомкнулись, но мы все еще стояли, обнявшись на середине моста.
– Я люблю тебя, - сорвалось у меня с языка.
– И я тебя люблю, - услышал я в ответ, и по ее интонации было слышно, что она улыбается.
Кокон из тишины, заботливо окутавшей нас, резко исчез, и в наш маленький мирок для двоих снова ворвался городской шум.
– Ой, кто это там смотрит на нас? Еще и улыбается… - пробормотала Герда, глядя назад, на начало моста, откуда мы шли.
Посмотрев туда, куда она указывала, я никого не увидел. На мосту по-прежнему было безлюдно.