Лирика (сборник)

Асадов Эдуард Аркадьевич

Вечная красота

Устав от грома и чада,От всей городской тесноты,Человеку порою надоСкрыться от суеты.И степи любя, и воды,Ты все-таки верь словам,Что лес – это «храм природы».Лес – он и вправду храм!И нету на свете средства,Дающего больше сил.Ведь с самого малолетстваОн нас красоте учил.С малиной, с речонкой узкой,С травами до небес,Разлапистый, русский-русский,Грибной и смолистый лес.В июньское многоцветьеКинувшись, как в волну,Скрытый от всех на свете,Вслушайся в гул столетийИ мягкую тишину.Взгляни, как рассвет дымится,Послушай, как синь лесовПроворней, чем кружевницыПлетут, расшивают птицыТрелями всех тонов.Между кустов склоненныхПаук растянул антеннуИ ловит завороженноВсе голоса вселенной.На рыжем листе букашкаСмешно себе трет живот,Шмель гудит над ромашкой,Как маленький самолет.А в небе, чуть слышный тоже,Сиреневый хвост стеля,Летит самолет, похожийНа крохотного шмеля.И вновь тишина такая,И снова такой покой,Что слышно, как пролетаетЛистик над головой…Клены прямые, как свечи,Стоят перед стайкой ив,Лапы друг другу на плечиЛасково

положив.От трав, от цветов дурманныхПочудится вдруг порой,Что можешь, став великаном,Скатать, как ковер, полянуИ взять навсегда с собой.Волшебный снегирь на веткеС чуть хитроватым взглядомВ красной тугой жилеткеСидит и колдует рядом.И вот оживают краски,И вот уже лес смеется.За каждым кустом по сказке,И в каждом дупле – по сказке,Аукнись – и отзовется…Как часто в часы волненийМы рвемся в водоворот,Мы ищем людских общений,Сочувствия, утешенийКак средства от всех невзгод.А что, если взять иное:Стремление к тишине.Душе ведь надо пороюОстаться наедине!И может, всего нужнееУйти по тропе туда,Где жаром рябина рдеетИ в терпком меду шалфеяЗвенит родником вода;Туда, где душе и глазуОткроется мудрый мирИ где на плече у вязаВолшебный поет снегирь.1970

О скверном и святом

Что в сердце нашем самое святое?Навряд ли надо думать и гадать.Есть в мире слово самое простоеИ самое возвышенное – Мать!Так почему ж большое слово это,Пусть не сегодня, а давным-давно,Но в первый раз ведь было кем-то, где-тоВ кощунственную брань обращено?Тот пращур был и темный, и дурнойИ вряд ли даже ведал, что творил,Когда однажды взял и пригвоздилРодное слово к брани площадной.И ведь пошло же, не осело пылью,А поднялось, как темная река.Нашлись другие. Взяли, подхватилиИ понесли сквозь годы и века…Пусть иногда кому-то очень хочетсяХлестнуть врага словами, как бичом,И резкость на язык не только просится,А в гневе и частенько произносится,Но только мать тут все-таки при чем?Пусть жизнь сложна, пускай порой сурова,И все же трудно попросту понять,Что слово «мат» идет от слова «мать»,Сквернейшее от самого святого!Неужто вправду за свою любовь,За то, что родила нас и растила,Мать лучшего уже не заслужила,Чем этот шлейф из непристойных слов?!Ну как позволить, чтобы год за годомТак оскорблялось пламя их сердец?!И сквернословам всяческого родаПора сказать сурово наконец:Бранитесь или ссорьтесь как хотите,Но не теряйте звания людей:Не трогайте, не смейте, не грязнитеНи имени, ни чести матерей!1970

Весенняя песня

Гроза фиолетовым языкомЛижет с шипеньем мокрые тучи.И кулаком стопудовым громСтруи, звенящие серебром,Вбивает в газоны, сады и кручи.И в шуме пенистой кутерьмыС крыш, словно с гор, тугие потокиСмывают в звонкие водостокиОстатки холода и зимы.Но ветер уж вбил упругие клиньяВ сплетения туч. И усталый громС ворчаньем прячется под мостом,А небо смеется умытой синью.В лужах здания колыхаются,Смешные, раскосые, как японцы.Падают капли. И каждая кажетсяКрохотным, с неба летящим солнцем.Рухлядь выносится с чердаков,Забор покрывается свежей краской,Вскрываются окна, летит замазка,Пыль выбивается из ковров.Весна даже с душ шелуху снимает:И горечь, и злость, что темны, как ночь,Мир будто кожу сейчас меняет.В нем все хорошее прорастает,А все, что не нужно, долой и прочь!И в этой солнечной каруселиВетер мне крикнул, замедлив бег:– Что же ты, что же ты в самом деле,В щебете птичьем, в звоне капелиО чем пригорюнился, человек?!О чем? И действительно, я ли это?Так ли я в прошлые зимы жил?С теми ли спорил порой до рассвета?С теми ли сердце свое делил?А радость-то – вот она – рядом носится,Скворцом заливается на окне.Она одобряет, смеется, просится:– Брось ерунду и шагни ко мне!И я (наплевать, если будет странным)Почти по-мальчишески хохочу.Я верю! И жить в холодах туманных,Средь дел нелепых и слов обманных,Хоть режьте, не буду и не хочу!Ты слышишь, весна? С непогодой – точка!А вот будто кто-то разбил ледок, –Это в душе моей лопнула почка,И к солнцу выпрямился росток.Весна! Горделивые свечи сирени,Солнечный сноп посреди двора,Пора пробуждений и обновлений –Великолепнейшая пора!1970

Главная встреча

Фонарь в ночной реке полощет бороду.Дрожит рекламы розовая нить.Давай пойдем вдвоем с тобой по городуИ будем много, много говорить!Пусть пары по скамеечкам ютятся,Целуясь между слов и между фраз,А мы с тобой не станем целоваться,Нам это все не главное сейчас.Нам, может быть, важнее в этот вечерРаскрыть себя друг другу до конца.Как жили мы до первой нашей встречиИ чем горели души и сердца.Ни светлое не спрячем, ни дурное,Все увлеченья, каждый жест и взгляд,Все что ни есть – решительно откроем,Пусть даже будет что-то и такое,О чем порой другим не говорят…Не любопытства ради, нет, не ради!А потому, и только потому,Что искра лжи, сокрытая в засаде,Потом пожаром прорезает тьму.Все нараспашку, настежь, как в полет!Чтоб ни соринки, ни единой фальши!Вот так, и только так, как звездолет,Взлетит любовь взволнованная наша.Ведь лишь из чистых и глубоких струйПриходит к людям подлинная сказка,Где все прекрасно: и слова, и ласка,И каждый вздох, и каждый поцелуй.1970

Счастливый человек

Кто и каков счастливый человек?..Я лично так бы на вопрос ответил:Счастливец тот, кто получил навекДве песни – две любви на белом свете.Не надо шуток и «уймитесь, страсти»!Не двоеженство. Не об этом речь.Да, две любви. И каждую сберечь –Как раз и будет настоящим счастьем!Нет, далеко не все и не всегдаМогли б сказать: «Люблю свою работу.Готов трудиться до седьмого потаИ счастлив от любимого труда!»И я уверен, даже твердо знаю,Что в этой самой светлой из страстейЕсть что-то от любви к родному краю,К своим друзьям и к Родине своей.Но как моря не могут жить без рек,Как без дождей земля оскудевает,Так без любви сердечной человекДуховно в чем-то все же прозябает.Не зря о ней и пишут, и поют,Не зря о ней так радостно мечтается.И как ни славен человечий труд,А нежность все же нежностью останется.Тут ни замен и ни сравнений нет.Не будем путать двух прекрасных миссий.Да и народ рождается на светНе от ученых формул и трансмиссий.Да, две любви в одном рукопожатье,Как два крыла, берущие разбег.Иначе говоря – любовь в квадрате.И кто обрел их – по моим понятьям,Счастливейший на свете человек!1971

Высота

Под горкой

в тенистой сырой лощине,От сонной речушки наискосок,Словно бы с шишкинской взят картины,Бормочет листвой небольшой лесок.Звенит бочажок под завесой мглистой,И, в струи его с высоты глядясь,Клены стоят, по-мужски плечисты,Победно красою своей гордясь.А жизнь им и вправду, видать, неплоха:Подружек веселых полна лощина…Лапу направо протянешь – ольха,Налево протянешь ладонь – осина.Любую только возьми за плечо,И ни обид, ни вопросов спорных.Нежно зашепчет, кивнет горячоИ тихо прильнет головой покорной.А наверху, над речным обрывом,Нацелясь в солнечный небосвод,Береза – словно летит вперед,Молодо, радостно и красиво…Пусть больше тут сухости и жары,Пусть щеки январская стужа лижет,Но здесь полыхают рассветов костры,Тут дали видней и слышней миры,Здесь мысли крылатей и счастье ближе.С достойным, кто станет навечно рядом,Разделит и жизнь она и мечту.А вниз не сманить ее хитрым взглядом,К ней только наверх подыматься надо,Туда, на светлую высоту!1971

Когда порой влюбляется поэт…

Когда порой влюбляется поэт,Он в рамки общих мерок не вмещается,Не потому, что он избранник, нет,А потому, что в золото и светДуша его тогда переплавляется.Кто были те, кто волновал поэта?Как пролетали ночи их и дни?Не в этом суть, да и неважно это.Все дело в том, что вызвали они!Пускай горды, хитры или жеманны, –Он не был зря, сладчайший этот плен.Вот две души, две женщины, две Анны,Две красоты – Оленина и Керн.Одна строга и холодно-небрежна.Отказ в руке. И судьбы разошлись.Но он страдал, и строки родились:«Я вас любил безмолвно, безнадежно».Была другая легкой, как лоза,И жажда, и хмельное утоленье.Он счастлив был. И вспыхнула грозаЛюбви: «Я помню чудное мгновенье».Две Анны. Два отбушевавших лета.Что нам сейчас их святость иль грехи?!И все-таки спасибо им за этоСвятое вдохновение поэта,За пламя, воплощенное в стихи!На всей планете и во все векаПоэты тосковали и любили.И сколько раз прекрасная рукаИ ветер счастья даже вполглоткаИх к песенным вершинам возносили!А если песни были не о них,А о мечтах или родном приволье,То все равно в них каждый звук и стихДышали этим счастьем или болью.Ведь если вдруг бесстрастна голова,Где взять поэту буревые силы?И как найти звенящие слова,Коль спит душа и сердце отлюбило?!И к черту разговоры про грехи.Тут речь о вспышках праздничного света.Да здравствуют влюбленные поэты!Да здравствуют прекрасные стихи!1972

Цвета чувств

Имеют ли чувства какой-нибудь цвет,Когда они в душах кипят и зреют?..Не знаю, смешно это или нет,Но часто мне кажется, что имеют.Когда засмеются в душе подчасТрели по-вешнему соловьиные,От дружеской встречи, улыбок, фраз,То чувства, наверно, пылают в насНебесного цвета: синие-синие.А если вдруг ревность сощурит взглядИль гнев опалит грозовым рассветом,То чувства, наверное, в нас горятЦветом пожара – багровым цветом.Когда ж захлестнет тебя вдруг тоска,Да так, что вздохнуть невозможно даже,Тоска эта будет, как дым, горька,А цветом черная, словно сажа.Если же сердце хмельным-хмельно,Счастье, какое ж оно, какое?Мне кажется, счастье, как луч. ОноЖаркое, солнечно-золотое.Назвать даже попросту не берусьВсе их – от ласки до горьких встрясок.Наверное, сколько на свете чувств,Столько цветов на земле и красок.Судьба моя! Нам ли с тобой не знать,Что я под вьюгами не шатаюсь.Ты можешь любые мне чувства дать,Я все их готов, не моргнув, принятьИ даже черных не испугаюсь.Но если ты даже и повелишь,Одно, хоть убей, я отвергну!.. ЭтоЧувства крохотные, как мышь,Ничтожно-серого цвета.1972

В кафе

Рюмку коньячную поднимаяИ многозначаще щуря взор,Он вел «настоящий мужской разговор»,Хмельных приятелей развлекая.Речь его густо, как мед, теклаВместе с хвастливым смешком и перцем.О том, как, от страсти сгорев дотла,Женщина сердце ему отдала,Ну и не только, конечно, сердце…– Постой, ну а как вообще она?.. –Вопросы прыгали, словно жабы.– Капризна? Опытна? Холодна?В общих чертах опиши хотя бы!Ах, если бы та, что от пылких встречТак глупо скатилась к нелепой связи,Смогла бы услышать вот эту речь,Где каждое слово грязнее грязи!И если б представить она могла,Что, словно раздетую до булавки,Ее поставили у столаПод взгляды, липкие, как пиявки.Виновна? Наверно. И тем не менееНеужто для подлости нет границ?!Льется рассказ, и с веселых лицНе сходит довольное выражение.Вдруг парень, читавший в углу газету,Встал, не спеша подошел к столу,Взял рассказчика за полуИ вынул из губ его сигарету.Сказал: – А такому вот подлецуПросто бы голову класть на плаху! –И свистнул сплеча, со всего размахуПо злобно-испуганному лицу.Навряд ли нужно искать причины,Чтоб встать не колеблясь за чью-то честь.И славно, что истинные мужчиныУ нас, между прочим, пока что есть!1972

Слово о любви

Любить – это прежде всего отдавать.Любить – значит чувства свои, как реку,С весенней щедростью расплескатьНа радость близкому человеку.Любить – это только глаза открытьИ сразу подумать еще с зарею:Ну чем бы порадовать, одаритьТого, кого любишь ты всей душою?!Любить – значит страстно вести боиЗа верность и словом, и каждым взглядом,Чтоб были сердца до конца своиИ в горе, и в радости вечно рядом.А ждет ли любовь? Ну конечно, ждет!И нежности ждет, и тепла, но толькоПодсчетов бухгалтерских не ведет:Отдано столько-то, взято столько.Любовь не копилка в зашкафной мгле.Песне не свойственно замыкаться.Любить – это с радостью откликатьсяНа все хорошее на земле.Любить – это видеть любой предмет,Чувствуя рядом родную душу:Вот книга – читал он ее или нет?Вот груша – а как ему эта груша?Пустяк? Отчего? Почему пустяк?!Порой ведь и каплею жизнь спасают.Любовь – это счастья вишневый стяг,А в счастье пустячного не бывает!Любовь – не сплошной фейерверк страстей,Любовь – это верные в жизни руки.Она не страшится ни черных дней,Ни обольщений и ни разлуки.Любить – значит истину защищать,Даже восстав против всей вселенной.Любить – это в горе уметь прощатьВсе, кроме подлости и измены.Любить – значит сколько угодно разС гордостью выдержать все лишенья,Но никогда, даже в смертный час,Не соглашаться на униженья!Любовь – не веселый бездумный бантИ не упреки, что бьют под ребра.Любить – это значит иметь талант,Может быть, самый большой и добрый.И к черту жалкие рассужденья,Что чувства уйдут, как в песок вода.Временны только лишь увлеченья.Любовь же, как солнце, живет всегда!И мне наплевать на циничный смехТого, кому звездных высот не мерить.Ведь эти стихи мои лишь для тех,Кто сердцем способен любить и верить!1973