Лис Улисс и клад саблезубых
Шрифт:
– Ты что, расстроился? – затараторил он. – Это же такая ерунда, если вдуматься. Чепуха. Не стоит и гроша. Да ты знаешь, сколько еще у тебя в жизни будет таких барбар! Вот вернешься богатым и мудрым, и все барбары сами к тебе прибегут!
Евгений не отвечал. Да и сам Константин понимал, что говорит глупости, которые друга не утешат. Но все равно продолжал их говорить. Молчать он боялся, чтобы не прислушиваться к внутренним ощущениям. А они были однозначны – происходило что-то ужасное.
В это время Берта сидела на уроке и даже не пыталась слушать учителя-медведя. На душе было тревожно, но она не могла понять почему. В школу она пришла в самом радужном настроении, ведь завтра в дорогу с Улиссом, а последний день в классе можно тайно от всех радоваться и торжествовать. Она для того и пошла, чтобы радоваться и торжествовать. Но сейчас ей почему-то было неспокойно.
Берта прислушалась к себе, но ничего существенного не услышала. Тогда она принялась искать причины беспокойства во внешнем мире. И довольно быстро нашла. Когда тебе смотрят в затылок, это всегда чувствуешь. А в затылок Берты упиралось не меньше десятка взглядов. Причем стоило ей перехватить какой-то из них, как застуканный на месте преступления одноклассник немедленно переводил глаза на что-нибудь другое. И все равно Берта успевала прочесть в этих взглядах у кого жалость, а у кого злорадство. Один раз ей даже показалось, как кто-то из подружек произнес «Бедняжка Берта», а в ответ прозвучало несколько сочувственных вздохов.
Берта нахмурилась. Это она-то бедняжка?! Да она счастливица! Опять ей все завидуют, вот в чем дело! Но эта мысль ее не убедила, и тревога возросла. С трудом дождавшись звонка, Берта перехватила ежиху Дору, зажала ее в углу класса и потребовала объяснений:
– Ну-ка выкладывай, что это вы все на меня уставились!
Дора старалась не смотреть подруге в глаза.
– Мы уставились? – с неловкостью переспросила она.
– Еще как!
– Берточка, бедная моя, ты не подумай, мы все понимаем!
Берта охнула.
– Бедная? Что ты несешь?!
– Ты только не волнуйся. Мы все тебя поддерживаем и жалеем. Все самцы – сволочи!
– Какие самцы?! Какие сволочи?! Почему меня надо жалеть?!
– Не знаю, стоит ли тебе говорить… – замялась Дора.
– Только попробуй не сказать! – пригрозила Берта.
– Наверное, надо сказать, – решилась Дора. – Нехорошо, если ты не знаешь… А ты, похоже, не знаешь…
Берта стала закипать.
– Если ты сейчас же не скажешь, в чем дело, я тебе все колючки повыдергиваю, – прошипела она.
Дора вздохнула и сообщила:
– Мы вчера видели твоего Улисса на набережной… Он был не один…
У Берты на душе стало кисло.
– Продолжай, – мертвым голосом произнесла она.
– Он прогуливался с волчицей. Она, кстати, вполне даже эффектная самочка.
– Мало ли с кем он прогуливался, – выдавила из себя Берта. – Может, просто знакомую встретил.
Дора посмотрела на подругу с жалостью. Берте захотелось ее убить.
– Нет, – сказала ежиха. – Так прогуливаются только влюбленные.
Берта не ответила. В ее душе пожар сменялся на наводнение, которое почти сразу сменилось на пожар.
– Я пойду, ладно? – пискнула Дора и выскользнула из угла.
Берта стояла, уставившись в одну точку. Какое крушение… Какой позор…
Было больно. От предательства Улисса. От разрушенных иллюзий. И больше всего – от жалости окружающих. Последняя становилась уже совсем невыносимой. Прочь, прочь отсюда! Берта схватила портфель и, глотая слезы, выбежала из класса. В голове стучала только одна мысль: «Ненавижу! Ненавижу!»
Именно в этот момент у Улисса в кафе, где он рассказывал Барбаре о поисках карты саблезубых, начались неприятности. Волчица выслушала рассказ с горящими глазами, а затем возбужденно воскликнула:
– Что же я сижу! Надо собираться – завтра в дорогу, а у меня ничего не готово!
Улисс напрягся.
– В дорогу? – переспросил он.
– Конечно! – подтвердила Барбара. – А… погоди. Ты хочешь сказать, что не собирался позвать меня с собой?
– Но ты никак не можешь ехать, – как можно мягче сказал Улисс.
– Почему? – удивилась Барбара. – Я хочу поехать! Разве этого недостаточно?
– Конечно, нет! Группу Несчастных создала сама судьба. В ней не может быть лишних.
– Лишних? – сухо переспросила волчица.
– Прости, я неправильно выразился, – заверил Улисс. – Просто состав группы от нас не зависит.
– Неужели? – с сарказмом усмехнулась Барбара.
– Да пойми же! Нельзя тебе ехать вопреки судьбе. Путешествие и так опасное. Вдруг с тобой что-нибудь случится!
– А вдруг с другими случится? – парировала Барбара.
– Их ведет судьба, и она защищает! Как же ты не понимаешь! Конечно, и с ними может что-нибудь случиться, но все равно – у них есть защита. А у тебя нет!
Волчица недобро прищурилась.
– Значит, не возьмешь меня с собой?
– Прости… Я не могу так рисковать.
Барбара резко поднялась с места.
– Не провожай меня! – холодно бросила она.
Какое-то время после ее ухода Лис Улисс просидел в полном оцепенении. Потом расплатился с официантом и покинул кафе…
Вечером первым в дом Улисса явился Марио и почти сразу за ним – Константин и Евгений. Улисс, хоть и был погружен в собственные тревожные думы, моментально заметил, что с пингвином не все в порядке. Евгений уселся на свое место и отрешенным взглядом уставился в стол.
– Что-то случилось? – спросил Улисс.
Евгений даже не пошевелился, а Константин кинул на шефа взгляд, полный немого укора.
– Ребята, так не пойдет, – сказал Улисс. – Нам предстоит очень сложный вечер, а вы от меня что-то скрываете.