Лис. Сказания Приграничья
Шрифт:
— Это Энд. Верховный шаман племени. — раздался за спиной глухой голос Калли. Значит, узлы я все-таки перерубил, девушка смогла избавиться от кляпа. — Убей его, Лис. Убей. Это он обманул меня. Сказал, что готов объединить наши камни силы.
— Для тебя это не имеет значения, мальчик, — сказал Энд, проигнорировав Калли. Из голоса шамана исчезли насмешливые нотки, теперь он говорил серьезно. В ладони Энда появился небольшой огненный шар — с желудь величиной, он переливался из желтого в алый. — Ты пришел в наш мир без спроса. Нужно разобраться
— Ты знаешь, откуда я? — недоумевающе спросил я, глядя на пламя в ладони шамана. Я вспомнил, где его видел — тот самый шаман, который не позволил мне выбраться из Маринэ через ворота. А еще вспомнил, как из такого же маленького шара огонь превратился в огромную струю за считаные мгновения.
— О, кочевников все не уважают, не берут в расчет, — усмехнулся, как мне показалось, грустно, Энд. — Думают, что мы, степняки, просто большие дикие звери. В отношении таких сладеньких, как эта девочка, да, это правда. Но в остальном… Не все люди умны, и не все кочевники звери.
Предплечье начинало жечь. Меч, в бою казавшийся таким легким, тянул вниз. Я сжал пальцы посильнее, чуть опустил запястье. Острие дернулось. Немудрено — попробуй подержать почти килограмм стали в вытянутой руке.
— Я знаю, откуда ты, и даже знаю, как тебе вернуться домой, — усмехнулся Энд. Я насторожился. — Шаманы умны, шаманы владеют забытыми знаниями. Но для тебя это уже не имеет никакого значения.
— Значит, ты можешь вернуть меня в мой мир? — спросил я Энда.
— Нет, пришелец. Не могу, — улыбнулся кочевник. Подбросил огненный шарик, посмотрел на телегу. Покачал головой. Приглашающе кивнул на дорожку рядом с собой и сделал шаг назад. — Выбирайся и сражайся, если достоин этого.
Я последовал совету противника, с наслаждением опустил руку с мечом и почувствовал, как расслабляются мышцы. Схватился за бортик повозки, спрыгнул на землю. И тут же ринулся на шамана, стремясь достать его мечом.
Тот отпрянул, сделал шаг назад и в бок, швырнул шар. Я не успел увернуться, комок огня задел плечо. Кожу обожгло, я отступил.
— Мерзкий трус! Сражайся как воин — завопил Энд и направил ладонь в мою сторону. На морщинистой коже появились первые языки пламени. Я знал, чем грозит такой жест, но не сдвинулся в места.
Холодная уверенность наполнила меня. Я стоял, не шелохнувшись, глядя не на шамана — на огонь, что рос в его ладони.
Сзади шелохнулась тень, я почувствовал движение. Повернул голову, увидел, что Калли подобрала меч убитого степняка и стоит рядом. В боевой стойке, как и положено — левая нога чуть впереди, правая отставлена в сторону. Меч в правой руке, смотрим вперед, локоть согнут под прямым углом.
Почему я замечаю такие мелочи? Ведь сейчас шаман выпустит огненную волну и меня… нас не станет?
— Пытаешь сопротивляться? — усмехнулся Энд. — Похвально. Бунтующая добыча всегда вкуснее и слаще. Зря, Калли, все зря. И не надейся, что сможешь собрать все камни. Наши отряды повсюду, совсем скоро я буду обладать всеми камнями силы! Скоро я буду править всем Приграничьем!
— Отойди в сторону, — оборвав шамана, сказал я Калли и вздрогнул. Это мой голос? Холодный, непроницаемый. Словно все эмоции из меня высосали, оставив лишь решительность и уверенность. Перед глазами появилась едва видимая прозрачная желтоватая пелена.
— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, — пробормотала Калли и отступила на шаг назад. Помялась немного, но я уже не смотрел на спасенную. Мой взгляд был прикован к шаману. Тот почти завершил построение заклинания, его ладонь была скрыта в бушующем пламени.
— Умри! — крикнул Энд и сделал шаг вперед. Ладонь посмотрела в мою сторону, из нее вырвалась огненная сила, которая словно толстый кнут, охваченный синеватым пламенем, ринулась ко мне.
Камень, что так и лежал в кармане, казалось, прожег в подкладке дыру. Затем прорвался сквозь кожу, спалил мясо и сейчас пытался расплавить кость. Я сжал зубы, схватил артефакт и вытащил наружу. Камень покраснел, налился алым, словно бурлящая кровь, наполнившая его изнутри, пыталась вырваться наружу.
Мир замер. Время остановило течение. Айрин, потерявший меч в схватке, спешился и стоял в рукопашную против двоих. Его кулак, закованный в стальную перчатку, остановился в сантиметре от виска одного из кочевников. Через два шага от него Эдгар пытался вытащить меч из шеи степняка. В воздухе висели капельки крови, которые вырвались из свежей раны.
Я посмотрел на шамана. Весь мир был резкий, краски насыщенные, как на хорошо обработанной фотографии. И только Энд казался размытым, будто пропал фокус. Нечеткий, он то терял насыщенность, становясь немного прозрачным, то снова набирал жизненную силу. Я отметил самое главное — огня в его руке не было.
Время вернуло свой ход. Струя пламени была все ближе, но я, действуя скорее по интуиции, чем руководствуясь здравым смыслом, не стал убегать. Нет, наоборот, ворвался в огненный ад и двинулся вперед.
Мало кто испытывал долгую боль от ожога. Скорее, мимолетное прикосновение к неловко упавшей спичке. Я не знаю, как объяснить то, что я чувствовал. Мне казалось, что меня не просто прижгли раскаленной кочергой, а скорее опустили в чан с плавленым железом. Огонь растворил кожу, добрался до мяса, которое покрылось черной, дурнопахнущей корочкой.
Я усилил напор, шаг за шагом приближаясь к шаману. Сталь у меня в руках начала плавиться, но я надеялся, что сабля доживет до нужно момента. Волосы вспыхнули, сосуды в глазах лопнули. Казалось, что все вокруг светилось, я видел будто через розоватую дымку.
Нет, это неправда. Камень не мог соврать. Я видел, что все это — иллюзия. На самом деле шамана не существует, это не правда. Я уже секунды три как иду в огненном аду, и до сих пор жив. Или все это происки воспаленного мозга, а на самом деле я уже давно остываю на земле, превратившись в кусок обугленного мяса?