Лишний свиток
Шрифт:
А выходил, судя по минорному рассказу Миноры, такой расклад, как мор в яичной шахте Гнисиса. О чём Эрар узнал чуть ли не в момент совершения сделки, но находился в столь вывернутом положении, что и отказаться не мог.
Вообще, я купчину реально пожалел: как-то у него «пенсия на исторической родине» ОЧЕНЬ не складывалась, как и у его семьи. Впору проклятье принца какое подозревать, хотя, судя по речам и всему, семейка была не слишком религиозна, при этом эклектично религиозна. В смысле, поминали часть Девятки и Предтеч, «добрых» даэдра, разрешённых на острове к поклонению. Трибунал, например, Эрар помянул только при встрече, по-моему, не слишком разбираясь в религиозщине
Ну да хер бы с ним, дело в том, что матка квама, основа любой яичной шахты, подхватила болезнь, причём «пепельную», как бегло бросил Эрар, убегая наводить справки. В деталях кручения яйцеклада квама моя не разбиралась, но в общих чертах просвещён был. Яйцедобыча и яйцепродажа — если не основа, то весьма весомый фактор благосостояния Вварденфелла. Не говоря о том, что некоторые яйцы квамские были весьма полезны для алхимии, при том что стоили на порядок дешевле всяких «слизей чернотопского жаба», «перхоти скайримской ведьмы» и прочих импортных аналогов. Естественно, дешевле на Вварденфелле, но всё же. Так что в занимательную жизнь квама, шахтёров и прочей фауны квамских шахт, типа крыс и рыб-убийц, я посвящен был, условно достаточно.
Так вот, болезнь матки это: непригодные к еде и добыче яйца, все или большая часть. Снижение репродуктивных способностей этой матки, неблагоприятно сказывающееся на яйцекладении. И, что самое неприятное для яйцедобытчиков, воины квама при больной матке переходят в режим: «убьём нахрен всё, потенциально угрожающее её яйценосному величию». Всё — это вообще всё, что видят.
При этом, убивать воинов квама поголовно — категорически не можно. Они вполне реально защищают матку от тех же крыс, червей, да и вообще пакости всяческой. То есть для функционирования шахты банально нужны. А завести новую матку баснословно дорого: яйцы с будущей маткой — великая редкость, это раз. До уровня нормального яйцекладения она будет развиваться несколько десятков лет, это два.
В общем, матку надо лечить. Что, в принципе, не слишком сложно: у шахтёров, скорее всего, есть в наличии свитки лечения болезней, простых точно. А вот без принципа выходит жопа: до матки, обычно заныканной в какой-то лютой пещере, надо добраться через толпу озверевших воинов квама. А эти товарищи, вообще-то, лютые: прямоходящая (условно, но в боевом положении — так) широченная фигура в хитиновой броне, которая, на минуточку, до сих пор идёт на доспехи и успешно конкурирует со сталью. С клешнями, неприятным ядом (быстродействующим и смертельным, без алхимии под рукой), вдобавок — ещё и подчас магичащие. Не великие маги, но всякие огненные плевки и искры — вполне могут в супостата запулить. И видок доставляет, до кучи: пасть и мозги под панцирем торса, а из плеч торчит здоровенный глаз на гофрированной хитином трубе-«ниточке». Кстати — не жизненно важный, да и способов вражину почуять у квама хватает и без него. Это скорее орган магического оперирования и лишний сенсор.
И да, убивать этих товарищей находящихся в режиме «квама ломать-убивать», без перспективы сдыхания матки от крыс и прочих напастей — не выйдет. Так что в Гильдии были даже «профессиональные квамаринары»: маги-скрытники, добирающиеся по квамятнику до матки, лечащие её и выбирающиеся внаружу. Мало их, правда: не так часто матки болеют… Но, в общем, если у шахтёров нет какого-то вот совсем удачного хода к логову матки, то обращаются к магам или ворам, к магам — чаще. Ворюги как-то не внушают доверия на фоне магов, удивительный факт.
Так что расклад понятен: Эрар, да и его семейка, в скромном Рариле увидела посланника Азуры или ещё какой пакости. Вокруг них творится реальный звиздец, все бедолаг хотят убить и поиметь, причём даже не сексом. И тут черножопый лучик в пепельном царстве, хех. Так что Эрар и Мехра (именно как чета) выдали дочке ответственное задание: ухватить лучик за яйцы и удержать, всеми дыхательными и пихательными, до прояснения ситуации. Может быть, он и тут поможет. А Мехра вдобавок, скорее всего, поручила прозондировать почву насчёт «служанки»: мало ли как всё повернётся, а я, по данмерским меркам, проявлял крайнее добронравие, снисходительность и прочие замечательные черты. При этом проявил очевидную финансовую обеспеченность: моя «торговля» (что очевидно было любому мало-мальски разумному) вызвана не златолюбием, а «сохранением морды лица».
При всём при этом некрохрыч гундел о чём-то интересном. И продирание в шахте через орду квам в это «интересное» явно не укладывается. Что-то занятное, на что потенциально не жалко потратить время.
Так что стал я одеваться потихоньку, да и выперся из девичьей светёлки пред родительские алые очи. Очи родительские на меня взирали не как положено по некоторым тройдициям, а как положено по тройдициям тутошним: с надеждой и всё такое. А за столом, помимо Эрара и Мехры, сидел некий, не так бохато, как они, одетый тип. Тип одет был в доспех, хитиновый. Не слишком хорошо обработанный, да и хитин был квамский: так-то много всякого насекомия и не очень водилось на Вварденфелле. Тот же мой хитиновый клинок, например, из каких-то запредельных по прочности жучил. Но небольших размером, относительно.
В общем, был это, скорее всего, какой-то местный производственник-шахтёр высокого ранга. Сверкал он лысым черепом и пырился на меня без особой надежды, но с любопытством.
— Понял я всё, рассказывайте, — вздохнул я. — И задержался, кстати, не ради прелестей вашей разлюбезной Миноры, — ехидно добавил я, чем наконец вызвал относительно ожидаемую, но слабовыраженную реакцию. — Хотя, они и заслуживают того, чтобы ради них задержаться, — признал честный я, на что сзади послышался облегчённый вздох — девчонка явно подслушивала.
— У нас… это… — блеснул красноречием Эрар.
— У нас, почтенный Рарил, шахта с заразой. И проблемы с местным управителем, — обворожительно улыбнулась Мехра.
— С этим, что ли? — с интересом уставился я на лысого в хитине.
— Дык не управитель я, твоё магичество! — несколько обеспокоился разглядываемый. — Местный бригадир шахты, или гетман, как меня кличут. Абельмавия я, сталбыть. И вредить производству мне категорически не можно: все мы с шахты едим, так что начинания почтенного господина Эрара я приветствую всячески! — аж замахал ухами этот гетман в знак искренности своих слов.
— Так, давайте по делу. И что я с этого буду иметь — тоже, — плюхнулся я за стол, сложив руки домиком.
На что мне озвучили такую историю: Гнисис, как территория, находится под контролем Редорана. Но ушлые Хаалу какими-то неведомыми путями, в чуть ли не незапамятные времена, получили долю в шахте, которая является чуть ли не крупнейшей в Вварденфелле. Конфликта военного и чего-то подобного не было, так что заимели условно-честно. Да и налог, как я понял, владелец большей части шахты платил Редорану (как и внутридомовой Хаалу, но внакладе всё равно не оставался: шахта огромная, богатая, фактически кормящая немаленький городок). Но при этом редоранцы на Гнисис, а точнее — именно на шахту, положили болт. Порядок в городке поддерживали, но на вопли что гетмана, что теперь Эрара, представитель Дома пожелал ипаться, как вопящим угодно, его не вмешивая.