Лишняя в его доме
Шрифт:
— Мне не нужно твое слово, выполни данное мне обещание — дай развод, — спокойным уверенным тоном. Гасанов молчит, тогда я решаюсь ковырнуть тему, которая нарывает последние два дня. — У меня есть парень, — слежу за реакцией Эльдара. Плечи Гасанова каменеют. Он громко втягивает через нос воздух. Оборачивается и смотрит на меня так, словно хочет придушить. На скулах играют желваки. Одной своей энергетикой вдавливает в кресло.
— У тебя есть муж! С этим щенком ты больше не увидишься! — медленно подходит. Откидывает пустой стакан на стол,
— Матвей, скорее всего, вернется в университет. Мы учимся на одном курсе, поэтому избегать встреч не получится, — лучше сразу предупредить Эльдара. — У него влиятельный отец, который, как и ты, с легкостью устраивает переводы, — поддевая.
— Диана, не зли! — сквозь сжатые зубы. — Как давно это продолжается? — в голосе обвинение. — Не отвечай! — отворачивается, отходит к окну, руки прячет в карманы. Я вижу, что сжимает их в кулаки. — Ты запачкала себя, — выплевывает. Мне слышится в его интонации брезгливость.
— Чем я запачкала себя? Поцелуем? — поднимаюсь на ноги, я готова защищать свою честь.
— Только поцелуем? — дергая за ворот рубашку. На пол падает пуговица, катится под штору.
— Когда ты завел любовницу, чувствовал себя запачканным? — резко оборачивается. Глаза сужены.
— Не сравнивай, Диана, — медленно надвигается на меня…
Глава 54
Диана
— Не сравнивай, Диана, — медленно надвигается на меня. Эльдар останавливается напротив меня, нас разделяет лишь журнальный стол. Царапают слух брошенные слова, внутри растет протест, я догадываюсь, что последует дальше…
Такие знакомые с детства фразы: «То, что позволено мужчине, не позволено женщине. Женщина обязана беречь свою честь. Мужчину если и осудят за связь с женщиной, из дома опозоренным не выгонят», — часто произносили в нашей семье. Все, что касалось «распутства», в меня вдалбливали с младенчества. Я не понимала значения этого слова, но уже боялась оступиться, чтобы меня не убили.
— Я мужчина, — ожидаемо проговаривает сквозь зубы Гасанов. Ненавижу его в этот самый момент. — Ты же не будешь спорить, что мужчине позволено чуть больше, чем женщине? — скорее утверждает, чем спрашивает. Не поспоришь разве только со словосочетанием «чуть больше».
Не признаюсь, но я и сама осуждаю женщин, которые пьют, не зная меры, употребляют наркотики, бросают своих детей и уходят к любовникам, спят со всеми подряд…
Таких женщин я осуждаю намного больше, чем мужчин. Мы живем в патриархальном обществе. Каждый строй имеет как положительные, так и отрицательные качества. Но в любом обществе и в любые времена связь одного из супругов на стороне должна порицаться! Я против, чтобы измену оправдывали. Да еще и так банально — «Я мужчина, мне простительно!».
— Пусть с тобой спорит твоя любовница, — не пряча истинных
— У меня уже есть жена, другой не будет, — втягивает резко воздух. Наблюдаю, как раздуваются крылья носа, когда он начинает медленно выдыхать. Жду, что он еще что-нибудь скажет, прокомментирует мои последние слова, но Гасанов молчит, борется со своей яростью.
Меня саму трясет от злости. Я несколько раз упомянула его любовницу, а Гасанов даже не попытался защититься или оправдаться. Хотя…
Зачем мне его объяснения? Все и так понятно! Ощущаю укол фантомной боли. Вспоминаю, сколько слез я пролила из-за него! Страдала… переживала… Злюсь на саму себя.
— Зачем тебе жена, если ты можешь завести себе гарем из наложниц? — колкая фраза мгновенно рождается в голове, не вижу смысла ее удерживать во рту.
— Ты родишь мне наследника, Диана, — хватая за лицо, сдавливает пальцами челюсть. — Я хочу детей от законной супруги, — придвигается ближе, заставляет мое сердце сжаться от тревоги.
Гасанов в бешенстве. Я очень зла. На таких эмоциях нежелательно вести диалог. Его просто не получится. Но я не в том состоянии, чтобы слышать голос разума.
— Я бесплодна, не забыл? — бросаю с насмешкой своему мужу. Ненавижу его!
— Скажем, что случилось чудо, — цедит с раздражением. Его пальцы причиняют боль, но я ее игнорирую. Он в моих глазах должен видеть только ненависть и презрение. Больше ни слезинки из-за него не пролью!
— А может, мы лучше расскажем нашим родным, что я до сих пор девственница? — плюю в лицо правдой.
На одно лишь мгновение его лицо разглаживается, в глазах замечаю триумф. Проговорилась! Теперь он знает, что у нас с Матвеем ничего не было, а я ведь не собиралась ставить его в известность.
— Я сегодня же это исправлю! — вспомнив о моей угрозе, зло выплевывает каждую букву. Эльдар подается ко мне, но я резко отворачиваю лицо в сторону. Гасанов утыкается носом мне в висок. Громко и будто с наслаждением втягивает воздух, водит кончиком носа по скуле, щеке…
— Ты ко мне не прикоснешься! — толкаю его в грудь. — Пусть тебе рожает любовница! — слишком много чести вспоминать ее, но не получается молчать. — Вспомни слова, которые ты бросил мне в лицо три года назад! — хмурится, напрягает мышцы лица. Видимо, действительно забыл. — Я могу напомнить: «Ты никогда от меня не родишь». Вспоминаешь? — выгибаю бровь. — Там было еще кое-что: «Я к тебе не притронусь», — стараюсь передать интонацию, которую он вкладывал в свои слова тогда.