Литературная Газета 6325 ( № 21 2011)
Шрифт:
мы соприкоснулись голосами
на мгновенье малое одно.
Посреди космического гула,
глохнущего в мёртвом далеке,
чьё-то невозможное скользнуло
тёплое дыханье по щеке.
В сферах – брешь, края мерцают рвано.
И внезапно вынесло в просов
вестью из неведомого стана
горстку обречённых голосов.
Весть – о чём, о чём? И что за сила
навела смутительную связь,
объявилась вдруг и поманила,
пресеклась и в бездну унеслась?
Кто же ты? Неведомо, незнамо.
Давний сон? Бессмертная Лилит?
Звёздная дымящаяся яма
ожидать
У моря
Пали на горы рассвета огонь и зола.
Море гремело, себя воздвигая и руша.
Женщина, в небо лицо запрокинув, звала
ласково, словно ребёнка:
– Карлуша, Карлуша!..
В небе светающем –
что за Карлуша такой?
Впору смутиться:
не дух ли творца «Капитала»?
Вдруг что-то буркнуло нехотя
над головой,
что-то ворчливо-картавое
проклекотало.
– Это мой ворон, оставил он дом и меня.
Вольные птицы сманили,
и корм из ладоней
не принимает, дичает он день ото дня.
Наши беседы всё реже
и всё принуждённей…
В выси возникло похожее будто на звук
лёгкой отрыжки
(пардон, мой читатель), и вскоре
ворон свиданье прервал – мол, прости,
недосуг,
видишь, отстал я, уж стая –
у самых предгорий.
Ветер пронёсся,
с натугой листву вороша.
День будет жаркий.
Простор, прогреваясь, струится.
Женщина эта – ну как же она хороша!
Ворон да ворон… Подумаешь,
важная птица.
***
Спешат луга
росой умыться.
Ходи, нога!
Работай, мышца!
Умят, убит
грунт ходоками,
зовёт, слепит
даль облаками.
И даль, и высь,
и святость ноши.
На то не льстись,
что легче, плоше.
Велит простор
быть вольным, смелым.
Не жмись, танцор,
танцуй всем телом!
Раствор силён,
сцепленье хватко,
конца времён
дождётся кладка.
Спади со щёк –
осиль дорогу,
ловкач, сачок
противны Богу.
МОСКВА
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 1,7 Проголосовало: 3 чел. 12345
Комментарии: 10.06.2011 14:32:08 - Алексей Фёдорович Буряк пишет:
Совершенно ничего нового... Простая, бессодержательная болтовня не о чём и не про что...
Бег на короткую дистанцию
Библиосфера
Бег на короткую дистанцию
КОЛЕСО ОБОЗРЕНИЯ
Анастасия ЕРМАКОВА
Написать хороший рассказ не менее трудно, чем роман. И мастерство прозаика, как известно, наиболее полно раскрывается именно в рассказе.
Что
пробежки. Читать многим стало просто некогда. Метрошные и электричные малометражки – всё, что остаётся в распоряжении суматошно спешащего люда. Может быть, с этим и связано возвращение на прилавки магазинов сборников рассказов? Так или иначе они там появились. Правда, в основном авторов, уже известных читателю.
О них и пойдёт речь.
Андрей Рубанов. Тоже родина : Рассказы. – Спб.: Лимбус Пресс, ООО «Издательство К. Тублина», 2011. – 232с. – 3000экз.
Сергей Шаргунов. Книга без фотографий . – М.: Альпина нон-фикшн, 2011. – 224с. – 6000экз.
Роман Сенчин. Иджим . – М.: Эксмо, 2010. – 416с. – 3000экз.
Денис Осокин. Овсянки. Рассказы, повесть . – М.: КоЛибри, Азбука-Аттикус, 2011. – 624с. – 3500экз.
А НОЧЬЮ ОН МНЕ ПРИСНИЛСЯ
Андрей Рубанов то есть. Никакой эротики, не подумайте. Я просто брала у него интервью. Он был хмур и немногословен и никак не хотел ответить на вопрос, считает ли он литературу коммерческим проектом или делом совести.
Этот сновидческий вопрос был отнюдь не праздным. В интервью газете «Рупор» автор признаётся: «Я и сам до конца не могу воспринимать себя писателем, потому что слишком мало этим зарабатываю». Кокетничает, что ли? Это в наше-то нищее для писателей время? Оказалось – нет. Рубанов – предприниматель, и довольно успешный. Что, как ни странно, не мешает ему быть вдобавок успешным писателем. И при этом серьёзным.
Изящно изданная книжка рассказов (до этого издавались только романы) «Тоже родина». Название несколько насторожило: что значит «тоже»? Стала читать – ничего русофобского. Рубанов – патриот. Не восторженный, конечно, а ядовитый, даже злой. «Это наша родина такая. Большая и дикая. Неуютная. Тут у нас всего навалом, но вот уюта нет, не было и не будет» (рассказ «Тоже родина» – один из лучших в книге).
Ироничная горечь – вот, пожалуй, основная интонационная нота Рубанова. И в прозе своей он такой же, как в моём сне: хмур без занудства, немногословен без сухости, внутренне напряжён без нервозности, брутален без бравирования собственной мужественностью, горд без высокомерия, совестлив без морализаторства.