Литературоведческий анализ стихотворений

Перед Вами невероятно интересная книга-учебник с разбором моих стихотворений литературным экспертом, поэтом Сергеем Сметаниным. Идея создания этой книги возникла в процессе подготовки нами предыдущей книги “Избранные стихотворения”. Процесс изначально предполагался быть тяжёлым и… стал таковым. Наши с Сергеем Егоровичем весовые категории слишком разные…

Я – ведущий инженер по автоматизации с полным высшим техническим образованием и с опытом работы по специальности более 15 лет. Но периодически пишу стихи. Причин для этого достаточно. Во-первых, интерес к этому у меня появился ещё в старших классах. Во-вторых, мне дана некоторая внимательность к: слову, звуку, ритму… хотя рифма

не всегда по канонам, но тут скорее лень-матушка. В-третьих, часто только в стихах у меня есть возможность выразиться максимально точно и красиво. Ну и наконец, в-четвёртых, проработав в немецких и французской компаниях на данный момент уже более 12 лет, я очень устал от таких слов, как “добавленная ценность”, “маржинальность”, “энергоэффективность”, “программно-аппаратный комплекс”, “кибербезопасность”, “возврат инвестиций” и прочее – список огромный. Иногда ещё хочется слышать и произносить такие слова, как “солнышко”, “любовь”, “дружба”, “свет”, “весна” и прочее – список не менее огромный. Т. е. в поэзии я словно травинка, пробивающаяся сквозь асфальт современного высокоскоростного шоссе. Дилетант-любитель, не удосужившийся прочитать ни одной книги по поэтике, но нагло залезший с электронными- и аудиокнигами на полки , Amazon, Apple ibooks, Google Play и т. д. Плут, пробравшийся с чёрного входа на музыкальные площадки Яндекс-Музыка, ВКонтакте, iTunes, YouTube и т. д. со своими аудиокнигами с атмосферой.

Другое дело – Сергей Сметанин. Поэт, автор проекта литературного гипертекста, лауреат и вообще – Эксперт с большой буквы в мире Литературы…

Началась долгая и местами нудная работа над формированием сборника “Избранные стихотворения”. Что-то нравилось Сергею Егоровичу, а мне нет. Что-то – наоборот. Дело дошло до финального списка, и, увидев, что туда попали некоторые откровенно слабые стихотворения, я попросил дать по ним аргументацию. Я её получил на примере разбора одного стиха, и этот разбор вызвал у меня мальчишеский восторг.

Как не специалист, простой читатель я был заворожён, удивлён и сильно потрясён, оказавшись за кулисами стихотворения. Как театр, где звучит музыка, есть сцена, реквизит, герои и… закулисье: толкотня, беготня, неимоверное напряжение, туда-сюда снуют всякие ассистенты и вообще – нервотрёпка жуткая.

Хотелось бы верить, что когда-нибудь эта книга дойдёт до филологических факультетов и опытные литературные специалисты будут рассказывать студентам на примере этих стихов, как правильно писать стихотворения, как нет, а самое главное – почему. “Вот стих инженера Константина. Обратите внимание на… что характерно… особенно удалось… потому что… а вот так делать не стоит… ведь… потому что… поэтому…”.

Даже если этого не случится, книга в любом случае подойдёт всем, интересующимся cловом, любопытствующим, возможно, даже искушённым в чтении просто стихотворений и ищущим что-нибудь нестандартное. Это как раз сюда.

Также надеюсь, что эта книга поможет таким же самоучкам, как я, избежать типовых ошибок, с большей ответственностью и уважением приступать к любой работе, лучше понимать предметную область, быть внимательнее к отдельным важным деталям, конечно, не теряя за формальными строгими правилами главной сути спетой и уложенной на полочки мысли или эмоции…

С трепетом и лёгким чувством гордости отдаю себя на растерзание всем желающим, пользы ради, доброй забавы для, и в этом вижу свою поэтическую миссию и реальный личный вклад в Русскую Литературу…

Идея книги, которую мне предложил Константин Дмитриевич Воскресенский, показалась мне реализуемой, хотя и проблемной. Для меня как редактора, многолетнего руководителя Сургутского литературного объединения «Северный огонёк» значение поэтических средств (инструментов) в литературном творчестве настолько бесспорно, что может служить критерием эффективности любого ЛИТО. Нет интереса к поэтике – нет сообщества начинающих писателей. Есть кружок по интересам.

Уровень критики, основанной на субъективном восприятии (нравится – не нравится) не стоит и обсуждения. Не хотелось бы говорить и о популярной в современной литературной учёбе теме смысла и смыслотворчества как выходе из тупика постмодернизма. На мой взгляд, это не более, чем спекуляция на привычке мыслящего человека искать тень разумного во всём, что произведено людьми и хоть отдалённо имеет отношение к порядку.

День сменялся ночью задолго до того, как на планете Земля появился первый человек. И предыстория литературы имеет многовековую речевую традицию. «Есть речи, значенье – смешно иль ничтожно, / Но им без волненья внимать невозможно», – говорил Михаил Юрьевич Лермонтов. Он имел в виду поэзию, проникнутую гармонией созвучий, тем самым благозвучием, которое долгие времена помогало дописьменной речи организоваться и быть почти единственным хранилищем общественной памяти.

С появлением письменности это стало не нужно, литература во многом превзошла устную поэзию. Точно так же, как гипертекст одолевает письменную литературу в наше время.

Но гармония не умерла. Законы её по прежнему пронизывают не только произведения современных бардов и менестрелей, но и бытовое, и научное речетворчество. Пользуются её законами и современные шуты гороховые – участники различных ток-шоу. По её законам учатся говорить наши дети и внуки. Просто они не осознают этого, не ведают, что творят.

Опыт работы со стихами Константина Воскресенского может распахнуть перед многими то скрытое от досужего глаза и уха богатство, которым полна кухня современной поэзии. Конечно, есть риск того, что посещение этой кухни покажется кому-то слегка отталкивающим: не все любят выращивать и обрабатывать помидоры, как ответил девушке грузин из анекдота («Кушать люблю, а так – нет!), но есть, подобно ему, их любят почти все.

Будем всё же надеяться на благосклонный приём читателем нашего с Константином Дмитриевичем творческого опыта. Что ведёт пером автора? Что интересного можно увидеть и услышать в отдельном поэтическом произведении? Чего может ждать и на что подсознательно надеется читатель четверостишия или сонета? Ответы на эти вопросы можно попытаться найти в книге, которую Вы уже читаете.

Сергей Сметанин, член Союза писателей России, поэт, редактор.

Узнать позволь мне, кто ты есть.Мечта? Ассоль? Благая весть?Секрет большой? Игра? Загадка?Родник святой? Рогалик сладкий?Как будто здесь, но словно в пряткиИграет ферзь ответом кратким.Растаял весь, стоптался в ноль,Но вновь воскрес и жив король.Как белый лист, кристалл, наливка —Душою чист. Я не фальшивка…

Зачин стихотворения представляет собой двустишие с чёткой мужской рифмой, "есть" – "весть", выразительной паузой посередине стиха (цезурой), которая ярко подчёркивается внутренней рифмой "позволь" – "Ассоль".

Эпитет "благая" подчёркивает тон, заданный необычной, с точки зрения бытового разговорного языка, перестановкой первых двух слов стиха (инверсией). Это – возвышенная речь с явно романтической окраской.

Созданный таким способом размер строфы идеально поддерживается автором на протяжении всего стихотворения. Это вызывает ожидание особенного, значимого финала, который и дарит читателю последняя строфа, инструментально отданная сравнению: