Литературоведческий журнал №34 / 2014

Коллектив авторов

Как должны были развиваться события дальше – никому не известно: вторая часть романа «Вальдшнепы» вместе с журналом «ВАПЛИТЕ», где он печатался, была пущена цензурой под нож. Поиски этого журнала продолжаются до сих пор, а самого автора романа власти вынудили писать несколько покаянных объяснений, втянули его в разные козни вплоть до сотрудничества с тогдашними гепеушными органами, и он, истерзанный травлей тенденциозной критики да принудительным написанием лживого романа о процветании села во время голодоморной коллективизации, пустил себе пулю в висок. Свой лживый роман он сжег перед самим суицидом, пополнив литературоведение не меньшими загадками, чем загадки сожжения Гоголем второго тома его «Мертвых душ».

В чисто художественном понимании Н. Хвылевой со своими «Вальдшнепами» в тяготении к «Братьям Карамазовым» Ф. Достоевского как будто прямо не уличен. Это, как представляется, писатели разных литературных эпох. Но все же, все же, все же, – как говаривал А. Твардовский в стихотворении «Я знаю, никакой моей вины…». В литературе возможны самые неожиданные вины и ауканья. И в «Братьях Карамазовых», и в «Вальдшнепах» присутствует, например, особый тип наратора. Это не просто «первое лицо», как в фольклоре или в староромантических

произведениях; это повествователь как движущая сила нарации, сила, которая как бы советуется с читателем и пытается удержать его «при себе». Даже «великий инквизитор» в романе Ф. Достоевского действует не от свого имени, а так, как представлялся он Ивану в сотворенной им якобы поэме. Такого типа наратор есть и в «Вальдшнепах» Н. Хвылевого. Что это за форма художественного мышления – нынче уже не загадка. Лев Николаевич, как известно, не любил «Братьев Карамазовых» за то, что их автор «разшвыривает как попало самые серьезные вопросы, перемешивая их с романтическими» (10, 712). Иначе говоря, Л. Толстому не нравился у Достоевского романтизм. В. Кожинов считал, что творчество Ф. Достоевского – прежде всего романтическое творчество (4, 117). По мнению Д. Лихачёва, произведения Ф. Достоевского могут быть прочитаны и как реалистические, и как романтические (8, 29). Как говаривал Шариков из «Собачьего сердца» М. Булгакова, я не согласен с обеими. В художественном письме Ф. Достоевского наличествуют элементы не романтизма, а неоромантизма. А это уже стиль раннего модернизма. Н. Хвылевого, как представителя высокого модернизма, именно модернистский неоромантизм Ф. Достоевского и привораживал. Так называемые «неправильные» герои Ф. Достоевского – это тоже сигналы модернизма. Сигналы с усиленным вниманием к индивидуальности героев и к более крупным обобщениям, нежели в реализме или романтизме. Чего стоит мысль Мити Карамазова о том, что дьявол с Богом борется, а поле битвы – сердца людей. Н. Хвылевой именно потому так яростно протестовал против «старых» литературных стилей, что увлечен был новым, модернистским стилем, который он для себя называл «романтикой витаизма». По его мнению, витаизм – это жизнь во всех проявлениях, даже с самыми отвратительными ее сторонами. Черты такого романтического (нео-)витаизма он усматривал и в художественном мышлении Ф. Достоевского, что и побудило писателя взять у него даже имена его героев. Отсюда, кстати, противоречивость публицистических высказываний Н. Хвылевого, что украинской литературе, мол, следует уйти от стилей российской литературы и целиком сориентироваться на литературу психологической Европы. Этот тезис его был предметом самой острой дискуссии, которая длилась на Украине в течение трех лет – 1925–1928-й годы. Из литературной плоскости она перешагнула в политическую и в нее вмешался было даже сам Сталин: он осудил некоторые публицистические высказывания Н. Хвылевого (9, 485–489), что стало в конечном итоге причиной «изгнания» писателя из литературного процесса Украины. Хоронили писателя-самоубийцу с почестями, но вскоре осудили за… «хвылевизм». Не последнюю роль в этом «хвылевизме» играла и связь его творчества с творчеством «архискверного Достоевского» (по известному высказыванию Ленина, 7, 434–435). «Достоевщиной», под которой вульгарно понималось проповедование буржуазного индивидуализма, в советском литературоведении «ругались», как помним, до известной «хрущёвской оттепели». Что же касается самого Н. Хвылевого, то им «ругались» еще дольше: в литературный процесс Украины он возвращен только во времена «горбачёвской перестройки». Валерьян Пидмогильный, автор романа «Город», реабилитирован чуть раньше, в 1957 г. Только вследствие этого все репрессированные и осужденные в 30-х годах писатели вышли из «тени» идеологической блокировки, а заодно – и из «тени» Достоевского как движущей художественной силы в творчестве некоторых представителей поколения, именуемого «расстрелянным возрождением».

1. Достоевский Ф. Собр. соч.: В 15 т. – М. 1991.

2. Достоевский Ф. Собр. соч.: В 10 т. – М., 1958.

3. Ефремов С. Історія українського письменства. – К., 1995.

4. Кожинов В. Русская литература и термин «критический реализм» // Вопросы литературы. – 1989. – № 9.

5. Кравців Б. Розгром українського літературознавства // Записки НТШ. – Чикаго, 1962. – Т. 173.

6. Лавріненко Ю. Розстріляне відродження. – К., 2005.

7. Ленін про літературу. – К., 1970.

8. Лихачёв Д. Контрапункт стилей как особенность искусств // Классическое наследие и современность. – Ленинград, 1981.

9. Сталін Й. Тов. Кагановичу та іншим членам ЦК КП(б)У // Хвильовий М. Твори: В 5 т. – Нью-Йорк-Балтимор-Торонто, 1986. – Т. 5.

10. Толстой Л. О литературе. – М., 1955.

11. Фридлендер Г. Достоевский // История русской литературы: В 4 т. – Л., 1982. – Т. 3.

12. Хвильовий М. Твори: В 2 т. – К., 1991. – Т. 1.

Духовное преображение мира и человека в творчестве Н.С. Лескова: повесть «Некрещёный поп»

А.А. Новикова-Строганова

Аннотация

В статье рассматривается своеобразие художественного мировидения Н.С. Лескова в свете религиозно-нравственных убеждений писателя. В повести «Некрещёный поп» впервые выявляются жанровые признаки святочной словесности, синхронный евангельский подтекст. Христианский смысл произведения проясняется в контексте лесковского творчества, во взаимодействии с традициями Гоголя.

Ключевые слова: Новый Завет, христианство, концепция личности и мироздания, святочная словесность.

Novikova-Stroganova A.A. Spiritual transformation of the world and the person in N.S. Leskov’s creativity: «Non-Christian priest»

Summary. In the article is examined the uniqueness of the artistic world view of N.S. Leskov in the light of his religious and moral believes. In the narrative

«Non-Christian priest» for the first time are revealed the signs of Christmas literature and the New Testament implications. The Christian sense of the story becomes clear in the context of Leskov’s creativity which is connected with the traditions of Gogol.

Идейно-эстетическое своеобразие творчества Лескова во многом определяется религиозно-нравственными основами мировидения художника. Причастный к священническому роду, получивший воспитание в православной религиозной среде, с которой писатель был связан наследственно, генетически, Лесков неизменно стремился к истине, сохраненной русской отеческой верой. Писатель горячо ратовал за восстановление «духа, который приличествует обществу, носящему Христово имя» 83 . Свою религиозно-нравственную позицию он заявлял прямо и недвусмысленно: «…я почитаю христианство как учение и знаю, что в нем спасение жизни, а все остальное мне не нужно» (11, 340).

83

Лесков Н.С. Собр. соч.: В 11 т. – М., 1956–1958. – Т. 10. – С. 411. Далее ссылки на это издание приводятся в тексте статьи с указанием тома и страницы.

Тема духовного преображения, восстановления «падшего образа» (согласно рождественскому девизу: «Христос рождается прежде падший восставити образ») особенно волновала писателя на протяжении всего его творческого пути и нашла яркое выражение в таких шедеврах, как «Соборяне» (1872), «Запечатленный Ангел» (1873), «На краю света» (1875), в цикле «Святочные рассказы» (1886), в рассказах о праведниках.

Лесковская повесть «Некрещёный поп» (1877) особенно пристального внимания отечественных литературоведов не привлекала. Произведение относили чаще к роду украинских «пейзажей» и «жанров», «полных юмора или хотя бы и злой, но веселой искрящейся сатиры» 84 . В самом деле, чего стоят эпизодические, но необыкновенно колоритные образы местного диакона – «любителя хореографического искусства», который «веселыми ногами» «отхватал перед гостями трепака» 85 , или же незадачливого казака Керасенко: тот все безуспешно пытался уследить за своей «бесстрашной самовольницей» (225) – жинкой.

84

Лесков А.Н. Жизнь Николая Лескова: По его личным, семейным и несемейным записям и памятям: В 2 т. – М., 1984. – Т. 1. – С. 137.

85

Лесков Н.С. Собр. соч.: В 12 т. – М., 1989. – Т. 12. – С. 217. Далее ссылки на это издание приводятся в тексте статьи с указанием страниц.

В зарубежной лесковиане итальянская исследовательница украинского происхождения Жанна Петрова подготовила перевод «Некрещёного попа» и предисловие к нему (1993). Ей удалось установить связи лесковской повести с традицией народного украинского вертепа 86 .

По мнению американского исследователя Хью Маклейна, малороссийский фон повести не более чем камуфляж – часть лесковского метода «литературной отговорки», «многоуровневая маскировка», намотанная «вокруг ядра авторской идеи» 87 . Англоязычные ученые Хью Маклейн, Джеймс Макл в основном пытались приблизиться к произведению «через протестантский спектр» 88 , полагая, что «Некрещёный поп» – яркая демонстрация протестантских воззрений Лескова, который, по их мнению начиная с 1875 г. «решительно перемещается в сторону протестантизма» 89 .

86

См.: Кретова (Новикова-Строганова) А.А. Творчество Н.С. Лескова в современном итальянском литературоведении // Литературоведение на пороге XXI века: Материалы Международной научной конференции МГУ. – М., 1998. – С. 440–445.

87

McLean H. Nikolai Leskov. The man and his art. – Cambr. (Mass.), 1977. – P. 312.

88

Muckle J. Nikolai Leskov and the spirit of Protestantism. – Birmingham, 1978. – Р. 5.

89

McLean H. Op.cit. – Р. 90, 312–316.

Однако преувеличивать внимание русского писателя к духу западной религиозности не следует. По этому поводу Лесков высказался вполне определенно в статье «Карикатурный идеал» в 1877 г. – тогда же, когда был создан «Некрещёный поп»: «негоже нам искати веры в немцах» (10, 212).

Писатель приложил много усилий, выступая с призывом к веротерпимости, чтобы «расположить умы и сердца соотечественников к мягкости и уважению религиозной свободы каждого», однако придерживался того мнения, что «свое – роднее, теплее, уповательнее» 90 . По точному слову исследователя, Лесков явил «гениальное чутье к православию» 91 , в котором вера «осердечена» любовью к Богу и «невыразимым знанием», полученным в духе.

90

Лесков А.Н. Жизнь Николая Лескова… – Т. 2. – С. 36.

91

Дурылин С.Н. О религиозном творчестве Н.С. Лескова // Христианская мысль. – Киев, 1916. – № XI. – С. 77.