Ливень
Шрифт:
— Сегодня у нас день стирки, и мы с Маргарет не можем все бросить, чтобы заняться вашей комнатой. Там нужно все как следует вымыть и вычистить. Матрас и подушки надо вынести на улицу, выбить и проветрить. — Элла раздраженно откинула прядь волос, прилипшую к влажной щеке. — Не думаю, что нам удастся справиться с этим до завтра.
— Наш новый священник ищет работу, — встряла в разговор Маргарет.
— То есть? — Элла перевела взгляд на свою помощницу.
— Я говорю о брате Келвине, — сказала служанка, как будто это что-то объясняло. — Он только два дня как приехал в наш город, чтобы занять место священника,
Элла взглянула на Рейнуотера, который с интересом прислушивался к беседе.
— Я заплачу брату Келвину за эту работу, — неожиданно сказал он.
Маргарет просияла и тут же направилась в коридор, где стоял телефон.
— Я позвоню в магазин, — объяснила она Дэвиду Рейнуотеру, — в бакалею Рэндалла. Там работает Джимми — мой сын. Пусть сбегает к священнику и скажет ему, чтобы тот шел прямо сюда.
Как только Маргарет скрылась из виду, Рейнуотер обратился к Элле:
— Надеюсь, вы не против?
Конечно, она была против. Как-никак, это ее дом, и все решения здесь принимает только она. Но сегодня с самого утра все пошло не так. Неожиданности сыпались одна за другой, нарушив привычный порядок. Именно это и раздражало Эллу больше всего.
Но если вдуматься, что плохого было в том, чтобы нанять брата Келвина? Разве разумно с ее стороны отвергнуть предложение Маргарет? Тем более что мистер Рейнуотер готов сам заплатить за работу.
Однако Элле не хотелось так вот сразу идти на уступки.
— Я бы предпочла сделать всю работу сама, мистер Рейнуотер.
— Но это тяжелая работа.
— Я не боюсь тяжелой работы.
— Нисколько в этом не сомневаюсь.
— Но раз уж вы так спешите…
У Эллы и в мыслях не было напоминать этому человеку о том, как мало времени ему осталось. От смущения она замолчала, так и не закончив фразу. Лицо ее, и без того раскрасневшееся от жары, запылало еще сильнее.
— Это хороший план, — пожал плечами Рейнуотер. — Он избавит вас от тяжелой работы и спасет Маргарет от болей в спине. А брат Келвин сможет быстрее воссоединиться с женой.
В глазах его мелькнули веселые искорки. Улыбнись она сейчас, и он бы тоже наверняка расплылся в улыбке. Однако Элла не склонна была к веселью.
— А вдобавок ко всему этот план как нельзя лучше подходит лично вам, — заметила она.
— Вы правы.
Молодая женщина вздохнула, признавая свое поражение.
— В любом случае я буду вам признательна, если вы оставите в моем распоряжении завтрашнее утро.
— Я мог бы приехать в четыре пополудни. Вас это устроит?
— В четыре? Хорошо. К этому времени комната будет готова.
— Завтра я заплачу брату Келвину и вам. За первый месяц.
Он улыбнулся, однако ответной улыбки не последовало. Элла встала, давая понять, что разговор закончен. Она показала рукой на дверь, ведущую в коридор.
— Я могу выйти через заднюю дверь.
Элла кивнула. Он надел шляпу и вежливо коснулся ее края:
— Мое почтение, миссис Баррон.
— До свидания, мистер Рейнуотер. Надеюсь, вам у меня понравится.
Ей давно пора было возвращаться к своим делам, в частности, нужно было посмотреть, съел ли Солли свой ланч. Но Элла, сама не зная почему, задержалась на пороге и наконец посмотрела в глаза человеку, которому предстояло провести здесь последние недели своей жизни. Должно быть, в ее взгляде что-то промелькнуло, поскольку мистер Рейнуотер тут же сказал:
— Он ведь сообщил вам, правда? Мерди рассказал вам обо мне.
Ханжество было не в ее натуре. Да она и не стала бы оскорблять этого человека ложью.
— Доктор Кинкэйд решил, что я должна знать.
Дэвид кивнул, как бы в подтверждение своей догадки.
— Я буду вам благодарен, если вы не станете рассказывать об этом другим своим постояльцам. Люди начнут чувствовать себя неловко, будут бояться сказать что-нибудь не то. Не хочу, чтобы ко мне относились иначе, чем к другим.
— Я не скажу никому ни слова. Обещаю.
— Спасибо.
— Не стоит благодарности.
— Знаете, что я думаю? — Искорки веселья, которые было исчезли из его глаз, появились снова. — Вы уже поступаетесь ради меня своими принципами.
Элла взглянула на него в замешательстве. Внезапно Рейнуотер стал очень серьезным.
— Скажите, а он вообще разговаривает?
— Кто?
— Ваш сын. — Дэвид кивнул головой на мальчика.
Элла обернулась. Солли по-прежнему сидел на своем стуле. Рядом стояла тарелка с едой, к которой он так и не прикоснулся. Солли продолжал забавляться игрушкой, то наматывая веревочку на палец, то разматывая ее.
Элла покачала головой:
— Нет, он не говорит.
— Ну что же, — пожал плечами Рейнуотер, — я знаю немало людей, которые говорят много, но при этом не могут сказать ничего стоящего.
Столь спокойное отношение к неадекватному, с точки зрения очень многих, поведению Солли удивило Эллу сильнее, чем задевали назойливые, бесцеремонные взгляды окружающих. На глаза молодой женщины навернулись слезы. Должно быть, Дэвид Рейнуотер заметил это. Не желая смущать Эллу еще больше, он еще раз вежливо коснулся шляпы и пошел к калитке.
4
Брат Келвин Тейлор оказался поистине подарком судьбы, причем не только для здешней методистской [1] церкви.
Чернокожий проповедник, которому еще не исполнилось и тридцати, был крепким и высоким. Элла сразу обратила внимание на его хорошие манеры и ослепительную улыбку, которая просто-таки сияла, тем более что один зуб у брата Келвина был золотым. Но как знать, не отвлекал ли этот зуб паству во время проповеди, направляя мысли людей к мирскому?
1
Протестантская церковь, главным образом в США, Великобритании. Возникла в XVIII веке, отделившись от англиканской церкви, требуя последовательного, методического соблюдения религиозных предписаний. Проповедует религиозное смирение и терпение.