Лоцман и Берегиня
Шрифт:
Вскоре мы подошли к воротам территории, огороженной крепким высоким забором. На воротах красовалась надпись «Заповедник «Березань». Берёз, правда, не перед забором не за ним видно не было.
Семён удалился по своим делам, а остальные направились к воротам.
— Гы-ы-ы-ы! — взревел вдруг Баська.
— Не бойся, — успокаивал его леший, — Хмара тебе ничего не сделает.
Дракончик недоверчиво вошёл в ворота. За воротами, в тени плакучей ивы восседал очень похожий на Баську, но бескрылый и более крупный экземпляр
— Басенька, прости меня, — взревело чудище.
Грохот как от раската грома снова подкосил мои колени. Того гляди, до падучей дойдёт.
— Гы? — недоверчиво поинтересовался Баська.
— Точно-точно, мир на века! Иди, я тебя поврачую, — подбадривал он меньшого собрата, — а вы чё уставились, заняться нечем? — гаркнул он на нас.
У меня зашевелились волосы. Я готова была драпануть из заповедника прямиком в гости к Пересвету и дальше в створ 333, но кто-то положил мне руку на плечо.
— Хмара, умерь громкость. Гости всё-таки! Баська с ними подружился, — Рыська утихомиривал дракона. — Вина-то твоя!
— Ладно, — снизил децибелы змей. — Проводи их в заповедник-то, видать гости особые, раз сюда привели.
— Правильно говоришь! — и обратился к нам. — Идёмте, прогуляемся по заповедным тропам. Пройдёте ликбез по родной фольклорной фауне.
— Прямо уж, ликбез! — обиделась я.
— Ну, назови хотя бы трёх представителей заповедных животных, не считая Баську и Хмару, — предложил мне Рыська.
— Чудо-Юдо! — вспомнила я.
— Рыба-кит! — добавил Андрей.
— Конёк-Горбунок!
— Ершова больше не цитировать, — остановил нас Рыська.
— Ну…, - я призадумалась, — Сивка-Бурка!
— Сивка-Бурка, Конёк-Горбунок — домашние животные, Рыба-Кит в Океане живёт, Чудо-Юдо по свету странствует.
— Как это по свету странствует?
— Начитался журналов «Вокруг света» и отправился путешествовать. — Рыська с такой теплотой стал рассказывать про Чудо-Юдо. — Он может разные облики принимать и даже невидимым становиться, ненадолго, правда. Открытки нам присылает.
— Нормально! — Андрей попытался представить себе прогуливающегося фолка. — А какого он размера?
— Смотря в кого он превращается, но не меньше крупной собаки и не больше слона.
— А в человека может?
— Может, но он редко человеческий облик принимает.
— Почему?
— Одежда, пропитание, то да сё. Животное питается тем, что есть в природе, а человеку ещё и деньги нужны.
— Да ещё языки надо знать, — догадался Андрей.
— Вот здесь как раз проблем нет, Юдик у нас толмач знатный!
— Кто? — не поняла я.
— Полиглот, — пояснил мне Андрей.
— Ну вот, мы пришли к жилищу бабра, — Рыська остановился у калитки с надписью «Осторожно! Хищный бабр!»
— А что, бобры хищными бывают? — удивилась я.
— Бобры не бывают, а бабры — они хищники и есть, самые свирепые.
— Тогда почему заборчик такой реденький? Или опять, «местное население не боится…»? — съязвила я.
— Бабр здесь никого не ест, он охотится в Безмирье.
— Где?
— У Бабы Яги на огороде были? — поинтересовался Рыська.
— Были.
— Лес видели?
— Видели.
— Вот это Безмирье и есть. Там не людей, ни духов, ни богов, ни кого нет, только звери и птицы. Это пространство того времени, когда люди обожествляли саму природу: бурю, грозу, медведя, орла. Безмирье и соединяет и, одновременно разделяет все пространства здешнего мира. Мало кто отваживается посещать Безмирье.
— А звери, ну бабр этот самый?
— Это мир зверей, ни человеку, ни духу там делать нечего!
— А боги? — не унималась я.
— Боги бывают. Ладно, пошли дальше! Раз бабр не подошёл, значит, он охотится.
В это время из кустов к калитке выпрыгнула гигантская кошка, очень похожая на белого тигра, но гораздо крупнее.
— Мррр? — спросила киска и положила лапку на калитку. Мы с Андреем отпрянули.
— Как дела, Лютый? — Рыська положил свою руку на лапу бабра. Они долго глядели друг другу в глаза, потом Рыська похлопал рукой по лапе, бабр тихонько рыкнул и исчез в кустах.
— Лютый пожелал вам удачи.
— Ты понимаешь животных? — удивилась я.
— Конечно! Да и ты понимаешь. Баську то понимала?
— Вроде да. А какие ещё животные здесь живут? — поинтересовалась я, поняв что спор мы проиграли.
— Серебряном урочище живёт табун индриков, в Заболотье — левиафан, в Синей пещере — цмок. Хмара живёт у Чистого ключа, рядом с ним Баська. Но он часто у Хмары гостит. Туры обитают Тёмном лесу.
В это время к нам подошёл Николай Николаевич.
— Всё хорошо. Баська сытый спит. Хмара от него шершней отгоняет! А Вы чего на праздник не идёте? Уже началось.
— А мы ещё не всех посмотрели, мне очень хотелось увидеть цмока! Это кто? — я просительно посмотрела на лешего.
— Цмок — летучий змей, страшный! Хватит на вас сегодня пресмыкающихся, — возразил леший, — Сходите лучше к индрикам, от них и до Хороводной поляны недалеко.
Мы отправились к Серебряному урочищу. Ещё издалека лес стал другим, как будто покрытый инеем. Как посеребрил кто деревья, траву, кусты. Тоненько тренькали колокольчики. Тихое эхо повторяло хрустальные звуки. Вроде лето, и на зиму похоже. Потом лес расступился, уходя вдаль расширяющимся логом, а на левом склоне в седой траве паслись белоснежные кони.