Лодка на двоих

Аксент Анна

— Лина! — Воскликнула Айлил, и покачнулась. Юстас подскочил со своего матраса и удержал девушку от падения. В этот момент к нему присоединилась Лина, которая поддержала Айлил за руки и помогла той присесть на кровать. Лорд отступил от девушек, а потом и вовсе вышел прочь из комнаты, Лина гладила Айлил по голове и обе они тихо, но как-то особенно горько плакали.

Юстас поднялся наверх и вышел на маленькую кухню, где около печи суетилась Лиманика. Мужчина прислонился спиной к стене, но молчал. Тогда Лиманика сказала:

— Не скрипи зубами, это не от тебя зависело и даже не от твоего короля…

Деай не спрашивая разрешения, присел на деревянный табурет, а Лиманика

не глядя на лорда сказала:

— Завтра вы отправитесь в путь, наемник с Линой утром, а вот вы с Айлил в полдень. Сегодня вечером примеришь личину старика.

— Зачем так рано?

— Затем, что Аерина и Лину нужно связать узами брака, а вы с Айлил сойдете за родственников брачующихся.

— Айлил не сможет дойти до храма.

— Значит поможешь, — отрезала старуха.

Остаток дня и раннего вечера прошли в приготовлениях, непонятно откуда колдунья извлекла новое, нарядное платье, что носят жены купцов средней руки, башмачки и шляпку. Все вещи отлично подошли Лине. Мужскую одежду еще вчера принес Аерин. Наемник рассказал лорду, что видел посольскую карету и свиту направляющихся прочь из города. Юстас с облегчением вздохнул, по всему выходило, что герцог не тронул его сопровождающих, а это не могло не радовать. Лина собралась быстро, через пару минут девушка была готова. Аерин сменил свой наряд слуги, на более респектабельный, теперь его можно было принять за дельца, что постоянно ездили меж городов заключая ту или иную сделку. Несколько минут наемник провел перед мутноватым зеркалом, висящим в комнате колдуньи. Мужчине нужно было привыкнуть к новой роли, и не выглядеть разбойником с большой дороги, или услужливым лакеем, каким он был последние пару дней выходя с корзинкой из дома. Айлил надела кольцо на палец и обратилась в Аллена, Лиманика перебинтовала рану девушки, затянув бинты туже, чем обычно. Аллен был бледен, но вполне мог ходить самостоятельно. Юстас ждал своей очереди. Его раны тоже перебинтовали, а после Лиманика вложила в его правую ладонь одну красную фасолину. Лорд в недоумении поднял брови:

— Я должен носить ее с собой?

— Нет, съешь ее.

— Может лучше сделать это завтра? Чары спадут слишком рано.

— Не переживай, нитей, что я собрала, хватит даже на три дня, мы не можем рисковать и обращать тебя в старика перед самым вашим отправлением. За сегодня и завтра мы поймем если что-то пойдет не так. Не думаю, что ты бы хотел получить неприятности в дороге.

Юстас кивнул и положил фасолину в рот, после чего с трудом проглотил ее. Проклятый боб, словно стал в три раза больше во рту. Первые несколько секунд Деай не замечал никаких изменений, но то, как улыбнулся Аерин заглянувший в комнату, было достаточно, чтобы понять — колдовство сработало. Юстас вытянул руки и осмотрел свои ладони, которые стали дряблыми и покрылись старческими пятнами.

— Сил у тебя не станет меньше, — сказала Лиманика, — пришлось конечно для этого потрудиться, и это оттянуло на себя часть нитей, но можно не переживать о том, что старческое тело подведет тебя в дороге, или воспаляться и так плохо заживающие раны.

Лиманика передала Юстасу одежду, такую носили пожилые члены мещанских городских семей. Удобные, мягкие штаны с сорочкой, теплый, стеганый жилет (старики известно всегда мерзнут), мягкие, кожаные ботинки, с круглыми носами. Одежда была удобной, а вот в обуви ноги болтались. Молодой мужчина привык к более жестким и узким сапогам или туфлям. С сомнением посмотрел на жилет, но Лиманика сказала:

— Не вздумай отказываться.

Делать было нечего, жилет надет поверх сорочки.

— А теперь в храм! — Сказала

Лиманика.

Из дома Лиманика вышла парадной дверью, а вот ее гостям пришлось дать круголя через задние дворы. Но так они не привлекли к себе внимание соседей. Столица обезлюдела последние дни, но рисковать не хотелось. На соседней улице, Лиманика быстрым шагом приблизилась к простой повозке с возницей и четырьмя пассажирами. Пожилая женщина легко поднялась на подножке и села рядом со стариком.

— Отвези ка нас в храм Двух Лун! — Велел старик вознице.

— Который на площади али в Белом квартале?

— В Белый квартал вези, — ответил старик, а возница тронул лошадь.

Белый квартал, был один из старейших в городе, его населяли небогатые, но уважаемые жители столицы. Когда Мальвара расстроилась, квартал покинули представители дворянства и богатые купцы, но публика осталась очень приличной. Храм в Белом квартале не пользовался большой популярностью в городе, он был не большой и небогатый, в него обращались, чтобы провести обряды простые жители столицы.

Возница остановил повозку около крыльца и вопросительно глянул на старика.

— Коли подождешь нас, получишь еще монету за простой, — предложил старик, а возница с готовностью кивнул. В эти неспокойные дни, в городе было не заработать. Люди сидели по домам и никакого желания кататься по делам или для развлечения у них не было.

Со стороны казалось, что взрослые члены семьи приехали в храм, чтобы устроить бракосочетание старшего сына. Древний Мокхе дуюм, давным-давно не отправлявшийся в путешествия и много лет, проведший в этом храме, легко согласился провести обряд бракосочетания, когда увидел, как Лиманика положила крупную серебряную монету в чашу для подаяний. Браки не вносились в учетные регистры храма, как рождения или смерть, узлы проще было проверить в храме или специальными амулетами, чем доверять бумаге, которая, как известно, стерпит все. Поэтому Мокхе только спросил имена брачующихся. Имена были названы настоящие, брачные узлы не любили обмана и могли упасть на шеи лжецов, потом годами удушая их и доводя до смерти. К сожалению, такая сила брачных уз не распространялась на браки по расчету или принуждению.

Всю не длинную церемонию Юстас поддерживал Айлил в личине мальчишки за руку, так как всем телом ощущал, как ее трясет от слабости. Лина же вдруг раскраснелась, как девочка, ее смущение передалось Аерину, и наемник тоже растерялся. Мокхе же, щуря подслеповатые глаза, воспринял увиденное за проявление любви между молодоженами, и по-доброму им улыбнулся. Завершая ритуал Мокхе сказал:

— Как редко я в этом храме видел такую любовь.

Лина в один момент стала пунцовой, а Айлил, сквозь шум крови в ушах услышавшая слова служителя, едва сдержала улыбку.

Молодожены и их псевдо родственники двинулись к выходу из храма. Мокхе посчитал необходимым проводить их, так как был растроган, как ему показалось проявлением искренних чувств между мужчиной и девушкой. На крыльце служитель сказал:

— Подари же своей жене подарок, что ты приготовил.

Лина испуганно глянула на Аерина, она помнила и знала про традицию, но почему-то посчитала, что ее исполнять не придется, так как наемнику и так пришлось связать себя брачными узами. Но Аерин достал из-за пазухи белый платочек завязанный кулечком и развернул его, аккуратно разложив на ладони. Закатное солнце ярко осветило драгоценную подвеску, а все присутствующие непроизвольно затаили дыхание. Наемник взял цепочку обеими руками и одел на шею молодой жены. Лина обескураженная молчала, не зная, что ей сказать. Тогда Аерин, притянул ее к себе и поцеловал.