Лодка на двоих

Юстас Деай тяжело прислонился спиной к стене коридора. Он, только что, вышел из тронного зала королевского дворца и чувствовал себя абсолютно разбитым. Впрочем, как и всегда в последнее время. Шесть месяцев назад состоялось бракосочетание Даллана Амитоло и Литары Де-Саванто. Теперь, у короля есть королева.

Еще до свадьбы по королевскому дворцу прошел слух, который из раза в раз обрастал все более новыми подробностями. Поэтому на бракосочетании короля придворные смотрели на Юстаса, а не на брачующихся и ждали его реакции. Но не дождались. Мужчина сохранил лицо. Его влюбленность в Литару стала всеобщим достоянием. Разговор, который произошел за закрытыми

дверьми личного кабинета короля, каким-то образом стал известен всем. Теперь, вся столица знала, лучший друг короля влюблен в королеву.

Однако, за пару месяцев, чувство перегорело без следа, Юстас, наконец, смог смотреть на королеву как на хорошего друга и достойную женщину, ставшую преданной спутницей Даллана. Но объяснить это всем и каждому было невозможно. Шепотки преследовали Юстаса по коридорам дворца. На вечерних приемах все с пытливостью выжидали, как отреагирует Деай на новое платье королевы, или на то, что она в этот вечер уделила больше времени Глора Де-Виро, а не преданному поклоннику. Девицы на выданье красили волосы в цвет волос королевы, и выбирали фасон для платьев тот же, что выбирала королева. Они больше не вели себя как бабочки в летнюю пору, а читали книги, рассевшись по скамейкам в саду королевского дворца. Но всем этим еще больше отталкивали завидного жениха — лорда Юстаса Деая, тем самым уверенность в его, не проходящих чувствах к королеве, только крепла у всех и каждого.

Каждый вечер, проведенный в тронном зале дворца, становился для мужчины настоящим испытанием. Он не мог спокойно поговорить с Далланом, или поприветствовать королеву так, чтобы никто не расценил его действия предосудительными. Спасало положение поведение самого Даллана, который первый заметил, что Юстас избавился от таких неудобных чувств к первой леди королевства.

Лорд Деай стал как тень пробираться по дворцу и избегать светских мероприятий, взрослый мужчина превратился в загнанного зверя. Вот и сейчас Юстас испытал весь спектр отвратительных эмоций, когда одна из представительниц знатных родов королевства спросила его:

— Сегодня королева особенно прекрасна, вам так не кажется?

Но только Юстас открыл рот, чтобы ответить, как матрона сама ответила на свой вопрос:

— Ах, да, вы то истинный ценитель красоты нашей королевы!

Женщина отплыла от него в сторону с видом победительницы, а Юстас остался стоять с непроницаемым лицом. Никогда, абсолютно никогда и никому из них, он не показывал своих чувств. Не показывал, как раздражают и задевают его подколки придворных и даже слуг. Никто из них не получил желаемого. Но методические попытки пробить его щит из хладнокровия продолжались беспрерывно. Иногда, это давалось для Юстаса слишком тяжело. Так как сейчас.

Деай оттолкнулся от стены и медленно пошел по коридору в сторону своих покоев.

Комнаты были пусты и холодны. Никто из них, из четырех друзей, кроме Даллана не нашел свою судьбу. Только король смог устроить свою жизнь, нашел девушку, которая пройдет с ним жизненный путь до конца. Юстас знал, что Шан Сигманд, уже пару месяцев находился на учениях и престал брезговать гарнизонными проститутками. Словно бы друг махнул на себя рукой и отдался развлечениям самой низкой пробы. Вард Ридлет наоборот превратился в сухаря, он стал ректором Королевской академии и уже пол года не появлялся в столице. Вард оказался буквоедом, которого невзлюбили и профессора и студенты. И ни о каких интрижках с молодыми секретарями или преподавательницами даже речи не шло. Словно бы счастье, отмерянное на весь их квартет, досталось одному Даллану.

Юстас подошел к почти потухшему камину и подбросил в него дров, которые были сложены рядом в аккуратную стопочку.

У окна стоял рабочий стол, мужчина активировал светильник и

сел за работу. Деай был неплохим финансистом, если не сказать самым лучшим в королевстве. Он методично проверял город за городом мэрию за мэрией, форт за фортом и крепость за крепостью. Как правило, для начала Юстас запрашивал в столицу все документы, в зависимости от объема работы на документальную проверку уходило от двух до трех месяцев, затем Юстас посещал инспектируемый город, мэрию или крепость лично. За это время он успел провести три проверки, и сейчас занимался четвертой. За документами мужчина отвлекался от преследовавшей его проблемы и ощущал успокоение.

За работой прошло много времени, так много, что камин опять прогорел. Пришлось встать и снова подбросить дрова. Начиналась осень, вечера и ночи уже были холодными, а Юстас был чувствителен к холоду. В детстве, зимой, он провалился по колено в парковый пруд в поместье родителей, а пока добрался до особняка, промерз так, что болел полтора месяца. После этого ноги были слабым местом, перед непогодой колени выкручивало как у девяносто летнего старика, а мужчина тяжело переносил низкие температуры.

В дверь постучали. Деай оглянулся на часы, стоявшие на каминной полке, и отметил, что время далеко за полночь. Кто это может быть? Он подошел к двери и открыл ее. За дверью стоял личный секретарь короля, молодой человек молча протянул Юстасу сложенный вчетверо листок и удалился. Ютас прикрыл дверь и, не отходя развернул записку. Она была написана рукой короля и лучшего друга, там было всего несколько слов: «Утром в моем кабинете, есть важный разговор». Внутри неприятно сжалось. Первая мысль, что пришла Юстасу в голову, это то, что королю надоели не прекращающиеся шепотки придворных и теперь его Юстаса отправят подальше от столицы. Тяжело вздохнув, Деай подошел к столу и бросил записку короля на бумаги, которые совсем недавно скрупулезно проверял. Мужчина был уверен, что секретарь, конечно же прочитал текст и теперь весь дворец узнает, что король вызвал лучшего друга «на ковер». Юстас расшнуровал сорочку, и снял брюки. На кровати лежал теплый объемный мужской халат, рукава были потертыми, мужчина пользовался халатом давно и стабильно.

Сон долго не шел. Юстас все возвращался и возвращался к произошедшему в тронном зале, анализировал и анализировал. Он отлично понимал, что все это время вел себя идеально, подкопаться было не к чему. Он был образцом лорда и мужчины в целом. Никогда, никак не реагировал на колкие выпады придворных. Но внутри засела неприятная мысль, что если они что-то замечали в нем, что-то, что заставляло их продолжать? Что если своим присутствием при дворе он бросает тень на королеву и ставит в не удобное положение короля, который по старой дружбе не может указать ему на дверь?

Утро наступило быстро. Юстас не выспался и встал в дурном настроении. Полу-сложенная записка на столе, торчащая над темной гладью стола, как знамя его позора, неприятно напоминала о предстоящей утренней встрече. Необходимо было привести себя в порядок. Юстас глянул на часы и прикинул, что «утро» в понимании короля всегда было около десяти часов, поэтому у него оставалось примерно сорок минут, чтобы принять ванну, одеться, а кофе он выпьет в кабинете Даллана. Деай не стал медлить и сразу же направился в ванную. После ремонта во дворце, в собственных комнатах было приятно находиться, а ванной не завывали сквозняки. Но времени, насладиться горячей водой, не было. Вернувшись в комнату, Юстас позвонил в звонок и вошел его лакей Эльн, который верой и правдой служил Деаю около десяти лет. Службу лакей начал еще совсем мальчишкой, да и сам Юстас был не на много старше. Эльн молчаливо собирал своего господина на встречу с королем, но через пару минут словно не выдержав молчания Юстаса, вдруг сказал: