Логово змея
Шрифт:
– Земной ульгень не бывает только хороший или только плохой, – принялся терпеливо объяснять Иван. – Если ему хорошо, то и всем вокруг хорошо. А если плохо, то – сам понимаешь… Анну, когда совсем маленькая была, все село любило. Когда корова у кого телилась, или кобыла жеребилась, просили Анну привести. Она всегда помогала. Когда побольше выросла – и людям помогать начала. Вот ты не знаешь, а ведь это она тебя проснуться заставила. Если бы не она – спал бы ты Йока до сих пор.
– Как это она? – удивился Глеб. – Разве не Сихэрче меня
– Сихэрче лечил, – кивнул Иван, – а спасла – Анна. Она сама добрая, хорошая. От нее никакого зла деревне не было. Когда родители у нее на реке потонули, ей всего семь лет исполнилось. И тем летом из тайги пришел такой сильный пожар, какого, наверное, сто лет не случалось. В самый последний момент ветер в сторону от села его отнес. Едва отбились. Своего мужа Анна очень любила и, когда он в тайге пропал, сильно печалилась. Потому в тот год и у нас всех дела опять пошли плохо. Понимаешь теперь?
– Ерунда какая-то, – сказал Глеб. – Средневековая мистика… Я-то вам на что?
– Женщине без мужчины плохо, – продолжал Иван. – Как мужчине без женщины. Даже хуже. Она два года маялась, пока тебя не нашла.
– А что же, местных женихов не нашлось? – кашлянув, спросил Глеб.
– К ульгеню свататься не положено, – строго произнес Иван. – Ульгень сам себе пару выбирает. В тот вечер она тебя и выбрала, когда мне велела вверх по реке ехать…
– Как это? Ты о чем?
– Вот так, – кивнул Иван. – В самую грозу Анна ко мне пришла и сказала, чтобы я ехал вверх по реке и помог человеку. Тебе, значит.
– Ты серьезно? – не поверил Глеб.
– Именно так и было. Про это все село знает. Тебе мы вначале не говорили, конечно… Вот поэтому вам от села наши подарки. Анне теперь хорошо стало – тебе за это большое спасибо. Значит, и у нас будет порядок.
– Это что же, из-за этого вы меня отсюда не отпускали? – осведомился Глеб.
– Никто тебя насильно не держал, – нахмурился Иван. – Просто мы знали, что ты бы все равно не смог уйти, и о тебе беспокоились. Берегли тебя.
– Да, дела!.. – только и проговорил Глеб.
– Ладно, пойду я, – заторопился Иван. – Мне по хозяйству переделать немало надо… Так, значит, скоро вместе на изюбря пойдем, Йока. Готовься! Анне привет от меня передай…
Отворяя калитку, он столкнулся с Анной, резво отпрыгнул в сторону и попытался помочь ей донести до крыльца завязанное марлей ведро, на две трети налитое парным молоком. Но Анна мягко отвела его руку, и Иван, попрощавшись, отправился восвояси.
Анна шла по дорожке словно солистка танцевального ансамбля «Березка», она переставляла маленькие ступни строго по одной линии, тяжелое ведро ничуть не ломало грациозность походки и – в том не существовало никаких сомнений! – молочное зеркало наверняка оставалось при этом совершенно неколебимым. Любуясь на такое чудо, Глеб недопустимо замешкался с предложением помощи. Лишь спустя несколько секунд спохватился и кинулся навстречу.
– Что же ты так сама и несла? –
– Ничего, – тихо засмеялась она, прижимаясь к его спине маленькой твердой грудью. – Мне совсем не тяжело.
Он отнес ведро в погреб, а когда поднимался вверх по деревянным ступенькам, увидел перед собой длинные, гладкие, покрытые ровным загаром ноги Анны. Она угадала смысл его взгляда и натянула тонкую ткань платья на бедрах.
– Сегодня к нам гости придут, – почти шепотом сказала она. – Мне стол готовить надо…
Глеб дышал коротко и жарко. Но и этого короткого дыхания хватило, чтобы платье легким облачком взлетело над головой Анны.
– Успеем, Анечка, – пробормотал он. – Я помогу…
Вечерними гостями были Иван, староста-паштык и сам Сихэрче. Шаман пришел последним, одетый в новый и вполне совместимый с модой костюм-двойку, правда, без галстука. Не менее странно было видеть Глебу в его руках толстенький пластиковый чемодан типа «дипломат», который тот аккуратно поставил в угол.
Атмосфера в избе сама собой установилась какая-то торжественная, Глебу было неудобно, он поскорее налил гостям брусничной и первым поднял рюмку, готовясь произнести хоть какой дежурный тост, но Анна удержала его легким прикосновением к плечу.
С рюмкой в руках встал Сихэрче.
– Судьба тебя к нам принесла, Глеб-Йока, твоя собственная судьба. Но когда соединяются две судьбы, каждый в отдельности над своею уже не волен, даже Бай-Ульгень не волен над ними, хотя ты, Йока, в него не веришь. У тебя впереди долгий путь, свой путь, никто его изменить не в силах, только теперь, Йока, хочешь ты или не хочешь, станет он немножечко другим, чем представлялся раньше. Думаю, ты скоро поймешь меня. Не теперь, так позже… А сейчас – за тебя и Анну.
Глеб выпил, немало озадаченный этим странным тостом. Но вслед за тем немедленно поднялся Иван и произнес тост вполне нормальный, почти советский, насчет будущей славной жизни Глеба в окружении многочисленных детей и внуков. От этого тоста Анна ярко зарделась и посмотрела на Ивана с укоризной. Тот, внешне не смутившись, опрокинул рюмку и принялся хрумкать малосольным огурцом, хотя взгляд от Анны минут пять старательно отводил в сторону.
– Теперь не будете меня тут задерживать? – негромко спросил Глеб у Сихэрче.
Шаман в модном костюме посмотрел на него словно бы с сожалением.
– Тебя никто не задерживал, Глеб, – пожал он сухими плечами. – Просто всему должно настать свое время. Теперь это время пришло.
– Послушай, Сихэрче, а по рации как-то связаться с Москвой отсюда возможно?
– Нет, – отрицательно покрутил он головой. – По рации можно связаться только с районом. Только мы уже года два с ними не разговаривали. Может, у них и должность радиста отменили. Но если тебе очень нужно, можешь по телефону позвонить.