Лола Карлайл покажет всё
Шрифт:
– Подожди. – Она подняла руку. – Ты тестировал аппаратуру? Электроаппаратуру?
– Всех видов.
Крошечная вспышка надежды заставила ее сесть прямо.
– Тогда ты сможешь сделать новый радиоприемник, верно?
Он поднял пристальный взгляд от тарелки, и его брови нахмурились.
– Лола, ты расплавила радиопередатчик, навигационную систему, и даже глубиномер.
Кое-кто ей помог, но она не потрудилась указать на его участие в уничтожении мостика.
– Нет ли чего-то еще, что ты сможешь использовать, чтобы сделать новый?
– Что,
– Я не знаю. Я ничего не понимаю в электронике.
Он откинулся назад на своем сиденье.
– Тогда поверь на слово – нет никакого способа сделать радио из чего-нибудь находящегося здесь.
Ее вспышка надежды погасла, она осушила свое вино и потянулась за бутылкой, чтобы снова наполнить бокал. Когда она захотела долить и ему тоже, он накрыл бокал рукой.
– Есть бутылка красного, если ты предпочитаешь его. – Поставив бутылку обратно на стол, Лола почувствовала, как вино ударяет в ее кровь, согревая изнутри. Обычно она не была такой легкомысленной, но девушка решила, что это потому, что она не жила за счет ничего более существенного, чем hors d’oeuvres[91], и сейчас она чувствовала, что это более чем нормально.
– Нет, спасибо. Как и кузены твоего папы, я предпочитаю пиво из бутылки.
Макс запомнил, что она рассказывала о своей семье. Он обратил внимание. Исходя из ее опыта, это редкость. В большинстве случаев мужчины уделяли больше внимания тому, как она выглядит, чем тому, что она сказала.
– И предпочитаешь размножаться как матрос в увольнительной? – спросила она, не подумав.
Его вилка замерла, и он взглянул на нее.
– Этой темы нам определенно не стоит касаться.
Вероятно, он прав.
– Почему нет?
– Потому что ты не захочешь слушать о возбужденных матросах.
Нет, она не хотела слушать о матросах. Сидя в освещенном солнцем камбузе, где всё казалось не слишком реальным, она хотела услышать о Максе Замора. Парне, который съел кобру на завтрак.
– У тебя в каждом порту подружка?
– Подружка?
Крошка прыгнул на сиденье и свернулся клубочком около Лолы.
– Их больше чем одна?
– Ты действительно хочешь знать?
Хочет? Лола посетила практически каждую страну мира, и многое повидала. И испытала многое, но она могла держать пари, что не видела и не испытывала что-либо подобное тому, что видел и испытал Макс.
– Почему нет?
– Окей, но просто помни, что ты сама спросила. – Он наклонился вперед и положил руки на стол. – Если ты – молодой парень и лишен тра… – он оборвал себя на полуслове, казалось, подбирая подходящие слова, затем продолжил, – лишен женского общества на долгие месяцы, довольно скоро ты начинаешь думать только о сексе. И как только ты добираешься до порта, то склонен немного сходить с ума и готов трахаться с любой парой сисек. – Он еще раз сделал паузу прежде, чем продолжить, – Прости, я имел в виду грудь.
Лола прикусила губу изнутри, чтобы удержаться от смеха. Надо отдать ему должное, по крайней мере, он пытается придержать язык ради нее, но если он думал, что потряс ее, то ошибался. Ее окружало слишком
– Как насчет зрелых парней? – спросила она. – Они склонны сходить с ума?
Макс откинулся на спинку сиденья.
– Да, но мы знаем, как себя вести. – Его пристальный взгляд упал на ее губы. – Хочешь пикантных подробностей?
Губы Лолы приоткрылись на выдохе, и его образ возник в ее голове. Образ его широкой мускулистой груди и коротких темных волосков, росших на четко очерченных грудных мышцах и животе; порочное наслаждение сокровищем, которое прослеживалось внизу его плоского живота и исчезающим под поясом влажных брифов. Серый хлопок, липнущий к нему и обрисовывающий внушительные размеры. Я могу доказать, что ты ошибаешься, заверил он ее, когда они обсуждали размер. В этот момент она поверила ему.
Макс поднял на нее пристальный взгляд, и сексуальное понимание наполнило влажный воздух, горячее, вибрирующее и проносящееся сквозь ее вены наряду с вином. Чувствительно, и это полностью ее ошибка. Она играла с огнем.
Мужчина приподнял одну бровь, безмолвно спрашивая, хочет ли она продолжать игру. Она нисколько не сомневалась, что с парнем вроде Макса, она определенно проиграет. Он сожжет ее заживо. Он был парнем из рода победа-любой-ценой. Все или ничего. И хотя Лола и не ханжа, но она не занималась сексом с мужчинами, которых только что встретила.
В семнадцать лет она потеряла свою девственность с парнем по кличке Ржавый, и никогда об этом не жалела. В отличие от других женщин Лола знала, что у нее никогда не было действительно плохого сексуального опыта, просто разные его степени от «удовлетворительно» до «невероятно». Она чувствовала, что Макс попадает в последнюю категорию, но она увидела его всего две ночи назад, и большую часть времени он ей даже не нравился. И сейчас ей действительно не хотелось, чтобы он ей нравился, хотя она не могла ничего с собой поделать.
Пора отступить. Сменить тему.
– Так где, ты говорил, ты живешь? – спросила она.
Уголок его рта дернулся в улыбке.
– Александрия[92], Виргиния, – ответил он, и разговор перешел на двухсотлетний особняк, который Макс ремонтировал.
Лола рассказала ему о том, как начинала свое дело и о том, как решила основать его в Северной Каролине, потому что это ее дом. Он рассказал ей о своей охранной компании и о том, как создал ее, потому что нуждался в реальной работе. Возникшее между ними ощущение охладело, сопротивляясь приличному расстоянию. Но не исчезло полностью. Однажды освобожденное, оно было здесь. Висело между ними, и, как и влага в воздухе, она почти могла коснуться его.