Ломать – не строить, душа не болит
Шрифт:
Император видел, как смотрит на него красавица лет восемнадцати. С едва оформившейся фигурой, но она уже желала мужского тела. Курносый нос показался императору забавным, но где-то он уже его видел, только не мог вспомнить где. А еще этот взгляд, в котором читалось желание, готовность отдаться и стерпеть всё, что он желал бы сделать с этими маленькими продажными стервами.
– Кто это? – спросил повелитель работорговца.
– Просто пленницы, – неуверенно ответил тот.
– Дочь советника Фациуса! – вспомнил наконец-то император. – С каких пор вы продаете детей лордов? –
– Владыка, он сам привел ее сюда. Я не знал, что это его дочь.
– Замолчи, – нахмурился правитель. Теперь он вспомнил и еще двоих: дочери не самых последних людей в его империи. Неужели же лекарша была права? Его же доверенные лорды начали на владыку охоту?
– Вы добровольно здесь? – спросил император у девушек. Он и так понимал, что ответ будет положительным, но должен был убедиться.
– Да, ваша милость, возьмите нас, вы не пожалеете… – сказала самая дерзкая из них.
– Молчать! – рявкнул Дориан.
Так откровенно пытаться залезть к нему в постель… Ему, мужчине, стало стыдно за представительниц своего народа. Злость захлестнула его с новой силой. Советники решили играть не по правилам? Что ж, тогда и он сыграет, только им эта забава не понравится.
– Следуйте за мной, – улыбаясь одними уголками губ, сказал император, и три девушки покорно пошли за ним.
Дориан направился во двор, прошел несколько узких улочек и вошел в казарму. Дочери советников побледнели. Была бы тут его мышка, она бы непременно заступилась за них, но ее здесь нет. Солдаты вскочили с мест, приветствуя своего императора.
– Ребята, это вам подарок! Развлекайтесь в удовольствие, но следите, чтобы с девочками ничего не произошло. Все они должны остаться живыми, – теперь владыка откровенно скалился, предвкушая скандал, который начнется с утра, но законы Дшары были непреложны и мужчина мог делать с рабыней все, что сочтет нужным, а сегодня он счел, что солдатам нужно развлечься.
До дочерей советников наконец-то дошло, что произошло. Двое разрыдались, одна закричала, но сильные воины уже разорвали на них рубахи и загнули в позицию раком.
– Утром вернете их к работорговцам, – отдал приказ император и вышел, не желая смотреть как будут развлекаться его ребята.
Прихватив бутылку вина, он вернулся к своей мышке. Девушка все еще спала, но как же она была прекрасна.
Алкоголя Дориану показалось мало. Он открыл один из сундуков и достал ром с хорошей выдержкой. Сегодня ему хотелось напиться, но с каждым глотком, становилось все хуже. Он понимал, что не может нарушить слово, но в тоже время безумно хотел свою женщину. Допив бутылку до дна, император разделся, снял одеяло с принцессы, разрезал очередную рубаху. Потом он положил руки на ее грудь, девушка слегка пошевелилась. Он спустился ниже, возбуждая сонное тело. Во сне мышка не могла контролировать свой организм, и он чувствовал, как извивается стройное тело, как просит ласки и желает его.
Он двигал языком, покусывал, крутил соски, ожидая пока она очнется. Сейчас ему было плевать на обещание. Он ласкал бы ее до самого утра, или пока она не начала бы молить его войти, а потом он излился бы, в надежде, что эта ночь подарит ему сына.
Глава 5
Эсмина видела сон, она шла по городу в алом плаще, держа за руку мальчика, такого, как тот, что бросил в нее грязью, только у него были ее небесно голубые глаза, а на поясе висел тот самый короткий меч, которым она собиралась убить императора.
– Прости его, дочка… – будто эхом донеслись до принцессы слова отца.
– Но это он убил тебя! – выкрикнула она в ответ.
– Меня убила война, а ты можешь ее остановить. В твоих руках будущее нашей страны…
Словно судорога свела тело. Внутри все сжалось, оборвалось, задрожало и запульсировало.
Дориан невольно довел ее до самой грани и не стал останавливаться, позволив испытать первое подобное удовольствие, одно из многих, которые он хотел ей подарить.
Эс, дрожа от новых ощущений, открыла глаза, между своих ног увидев темную макушку императора. Ей не хотелось думать. Девушка запустила руки в его волосы и потянула на себя. Он поддался и навалился на нее всем телом. Его член уткнулся в ее лобок и оставил там влажный след. Она задрожала, понимая, как жаждет этого мужчину, но честь…
– Мышка, – прошептал он, впиваясь в ее губы. Девушка хотела отпихнуть его от себя, но не успела.
Он неловко накренился, и тут же ей стало больно. Алкоголь окончательно ударил в голову, Дориан слабо понимал, что делает, но жарко поцеловав ее, резко вошел. Те сутки, в течении которых он ждал этого, показались ему полным безумием. Он начал двигаться, все быстрее и быстрее.
Поняв, что произошло и заскулив от боли, Эмина попыталась ударить его, столкнуть с себя.
– Отпусти! – закричала она, руками упираясь в широкую грудь, извивалась, царапала, кусала его…
Дориан совершенно забыл о самоконтроле. Он врывался, брал, загонял член до упора. Он чувствовал, что принцесса под ним сопротивляется, но остановиться уже не мог.
В ее лоне было горячо, влажно, уютно. Он понял, что находится на грани, подхватил девушку под бедра, приподняв немного выше. Вот еще несколько более резких движений и его семя наполнило ее. Он вздрагивал от удовольствия, понимая, что такого блаженства не испытывал еще ни с одной из женщин.
– Завтра ты станешь моей женой! – приказал император. Он зарылся под одеяло, прижал в девушку к себе, так, чтобы она не выпуталась и не сбежала, не разбудив его.
Эсми дрожала всем телом. Внизу живота пульсировало. Одна из фрейлин как-то описывала девушке ощущение, то удовольствие, которое можно испытать после секса. Принцесса понимала, что это было именно оно. Во рту остался привкус горького зелья. Откуда он?
Слезы не переставая катились из глаз. Воин, убивший отца, всё-таки ее изнасиловал. Поиграл и всё? Нет, для нее уготована другая игра и пытка – теперь еще предстояло стать его женой. Девушка тешила себя надеждой, что с рассветом он ничего не вспомнит и ей не придется всю оставшуюся жизнь подчиняться этому зверю. Ведь сначала ей было так хорошо, а потом ужасно больно.