Лондон у ваших ног
Шрифт:
Николай кивнул, японка оставила бутылку на столе. Легко орудуя темными лаковыми палочками, Николай принялся поглощать суши. Длинные рисинки, зажатые палочками, не выпадали, так ловко ему удавалось подцепить их.
Я, не стесняясь, что восточные приборы не хотят мне подчиняться, попросила вилку с ножом. Официантка, кланяясь, тотчас принесла.
В зале сидела еще одна пара: миловидная женщина лет тридцати, в темном бархатном платье, без всяких украшений, и мужчина в блейзере. Они держали друг друга за руки и влюбленно смотрели в глаза.
«Романтическая история, как в кино», — подумалось
— Сюда не пускают посторонних? — наивно спросила я.
— Только с членами клуба, — пояснил Николай.
Интересоваться, кто может вступить в этот куб, мне не хотелось, хотя вопрос вертелся на языке. Одно ясно, что бритоголовым бандитам и проституткам сюда вход заказан. Да им и самим будет тут неуютно. Быстро расправившись с суши, мы заказали горячее. На раскаленной чугунной сковородке подали кусочки рыбы с травами, бамбуком, пряностями. Сковорода шипела, издавая запах моря, востока, экзотики.
Я разомлела от пряной пищи, вина, окружающего меня интерьера.
— Это еще не все, — пообещал мой кавалер, загадочно улыбаясь плывущей к нам официантке.
Японка, с большим колокольчиком на браслете из жемчужин, позвонила, и в ответ на его тоненькую трель так же тоненько запела. Мелодия была настолько ласковой, приятной и убаюкивающей, что я перестала беспокоиться не только о муже, который пребывал дома, но даже о своем плаще.
— Мы с тобой созданы друг для друга, — услышала я голос Николая. — Наши судьбы похожи.
Я сама об этом думала.
Японка поставила перед нами десерт. Разломив его, я выудила из середины записочку с предсказанием судьбы. Прочтенные слова показались мне роковыми. Шел год Дракона, и все пожелания, гадания были связаны с ним.
«Вы родились в год Дракона…» — так начиналось предсказание.
Я взглянула на Николая, не припомню, чтобы я сообщала ему, в каком году родилась.
Откуда же японке известно, что это именно мой год?
Только сейчас я обратила внимание, что в интерьере ресторана было много драконов. Они символизировали Страну восходящего солнца. Драконы и дракончики, словно соскакивали с разрисованных стен, фонариков и абажуров, выплясывали, извещая, что наконец-то наступил их год.
«Драконов считают самыми загадочными из всех животных, хотя бы потому, что тигра, обезьяну или зайца можно увидеть в природе. Дракон незрим. Он тайно присутствует везде. Дракон охраняет клады, дарит фантастические зрелища, карает неугодных».
Послание длинное, я зачиталась, собираясь, кажется, поверить в это. «Дракон вдохновляет на подвиги, прозрения. Дракон поощряет мудрость». Вот это, наверное, про меня. Теперь я стала мудрой. «Но он склонен менять мудрые решения в угоду сиюминутным эффектам…»
Я посмотрела на Николая: он, улыбаясь, читал что-то свое. Снова уставившись в записку, продолжила: «Если же вас захватит огненный вихрь страстей, можете спалить в этом огне все, что имеете».
Это уже роковое предсказание! Зачем это мне пришло в голову выбрать японский ресторан? Вспомнился давний экстрасенс и журналист Трепаков. Коллеги рассказывали, что он неожиданно тяжело заболел и ушел из газеты. Ему сделали сложную операцию. О дальнейшей его судьбе я ничего не слышала.
— Пойдем? — Положив карточку клуба,
— Поедешь ко мне? — Николай потянул меня за руку.
Я покачала головой, твердо решив, что с этим надо кончать. Здесь не Лондон, а Москва — иная жизнь, работа, муж. Но мне так хотелось прижаться к нему и забыть обо всем.
— Тебе нужна другая женщина, — получив наконец свой плащ, расхрабрилась я.
— Кто мне нужен, я решаю сам. — Хлопнув в сердцах дверцей машины, Николай обходит «мерседес» и садится за руль.
«Забыла, — стала ругать я себя, — что он крутой мужик, перечить нельзя». И повинно забираюсь ему под мышку. Он тут же прощает меня. Мы целуемся так, будто не виделись вечность, а ведь расстались на прошлой неделе. Еще мгновенье — и я не поеду к Мише. То есть я не вернусь домой. Это будет означать, что не вернусь никогда. Очень хорошо. То есть плохо. Никто мне такого предложения не делал.
— Отвези меня домой, — расстроенно выдавливаю я из себя и вижу по его лицу, что он тоже расстроен. Я тихо сижу у него под мышкой, а он молча ведет свой шикарный автомобиль.
Подъезжая к своему дому, вижу, что свет в квартире погашен. Я не предупредила мужа, во сколько прибывает мой рейс.
Миши снова нет дома.
Уйти по-английски
В Москве праздничный стол выглядел по-другому.
У нас в квартире (а свадьбу Александры решили отметить дома) обеденного стола нет вообще. В случае торжеств берем его у соседей напротив. В нашей так называемой гостиной помещается только маленький журнальный столик. Гостиная небольшая, к тому же проходная. Рядом с буфетом и книжными полками еще диван, который каждый день нужно раскладывать.
Когда старый диван совсем состарился и провалился, мы с Мишей разорились на кровать, потому что стали среди ночи скатываться к середине, мешая друг другу спать. Но кровать в проходную гостиную не поставишь! Тогда Александра милостиво согласилась жить в проходной со своим диванчиком, ей по молодости нетрудно таскаться каждый день с постелью. А мы перекочевали в ее отдельную комнату.
Соседей, у которых одолжили стол, пришлось тоже приглашать. Очень симпатичные люди, Александру знают с детства. Порадовались ее счастью.
Беготня по рынкам, закупка продуктов — мне не очень-то по душе, но событие такой важности, как не откручивайся, все равно с друзьями нужно отметить, хотя виновники торжества остались в Лондоне. С продуктами у нас просто беда, как по минному полю ходишь: за качество никто не может поручиться, и не знаешь, доживешь ли до утра.
Когда происходит такое торжество, как у нас, каждой хозяйке не жалко потратиться на хороший магазин, правда, гарантии, что продукты там лучше, чем на оптовом рынке, никакой. Зато цены в магазинах высокого класса, конечно, гарантированно высокие. Я порой удивляюсь, когда хожу по их полупустым залам, для кого эти магазины? Средний покупатель их сторонится. Только вечерами после работы молодежь, вроде моей богатой дочери, заскакивает. Им все равно, по какой цене одинаковый товар схватить.