Лондонские тайны
Шрифт:
— О, Франк! Ослепленная на минуту, я едва не воротилась к вам… Но между нами стала женщина и, клянусь, как она хороша!.. И вот теперь я невеста маркиза Рио-Санто.
— О, Мери, какая ужасная ошибка! Никогда мое сердце не принадлежало никому, кроме вас, и я могу оправдать себя.
— Оправдайте! — едва слышно проговорила Мери.
— О, Мери! — страстно проговорил Франк. — Я любил, люблю и вечно буду любить только вас!
— Однако эта женщина?
— Я не знаю ее, Мери, и не понимаю, что это за
— Но кто же? Бога ради, убедите меня…
— Кто? Вероятно это нужно было тому, кто хотел отравить меня, раненого, умирающего. Тому, вероятно, кому желательна моя смерть или мое несчастье.
— О, мой Боже! Они хотели убить вас, мой благородный Франк! И я подозревала вас!
Вдруг голос ее прервался, и лицо опять приняло мрачно-отчаянное выражение.
— Но теперь я невеста маркиза Рио-Санто, — сказала она вдруг, — и не должна верить вам.
— Мери, поклянитесь мне, что вы сохраните тайну, которую я скажу вам, и выслушайте меня. Мне доверила ее леди Офелия, чтобы спасти вас.
— Клянусь.
Франк обхватил рукой талию молодой девушки и продолжал:
— Вы знаете, что графиня должна была выйти замуж за маркиза Рио-Санто?
— Я знаю, что она любит его.
— Помните вы молодого Вебера, иностранца, который приехал в Лондон вместе с Рио-Санто?
— Помню. Это тот, который отправился в Индию.
— Нет, Мери, Вебер просто убит.
— Убит! — с ужасом повторила Мери.
— Он был молод, богат, знатен. Он страстно полюбил графиню Дерби. Узнав, что она выходит замуж за маркиза Рио-Санто, он написал ей, умоляя не делать этой ошибки. Он просил позволения видеть ее, чтобы рассказать о каких-то опасностях и тайнах. «Если я не получу вашего ответа, миледи, — писал он, — то завтра в одиннадцать часов утра я буду у вас». Графиня не придала значения письму, но вечером, хватившись письма, в котором был указан адрес Вебера, она нигде не могла его найти, и провела в беспокойстве бессонную ночь.
Мери побледнела. Сердце ее сильно билось.
— В десять часов утра у ней был уже маркиз, который принес с собой две шпаги и умолял позволить ему, вместо нее, принять Вебера. Графиня не могла не уступить и согласилась. Неизвестно, о чем они говорили, но скоро в комнате, где они были, зазвучали шпаги. Графиня бросилась в комнату. Перед трупом Вебера скрестив руки на груди стоял маркиз.
— Вы убили его! — вскричала графиня.
— Да, он хотел стать между нами.
— Слышите, Мери? — с беспокойством вскричал Франк, заметив, что глаза ее были неподвижны, и она вся как бы онемела.
— Мери, что с вами?
Ответа не было.
— Диана! — вскричал Франк. — Мери плохо, помогите!
Диана бросилась к нему.
— Мери, Мери! — звала она. — Боже! Что с ней?
За дверью послышался какой-то шум. Диана бросилась к двери и столкнулась с леди Кемпбел.
— Мери и Франк! — со злобой и негодованием сказала леди Кемпбел. — Давно ли, мисс Стюарт, дом вашей матери стал местом для подобных свиданий?
— Миледи, теперь не время… — начала было покрасневшая Диана.
— Мисс Диана, — сухо прервала ее тетка, — ваше поведение неприлично и низко.
Диана была не в состоянии сдерживаться более.
— Миледи! — вскричала она. — Недавно еще Франк спрашивал меня, что это за бессердечный палач, который доводит Мери до такого состояния, теперь я могу ответить ему.
— А! Это она! — с ненавистью проговорил Франк.
Леди Кемпбел гордо посмотрела на него и обращаясь к Мери, заговорила:
— Пойдем, Мери, пойдем, мое дитя, тебе неприлично быть в этом доме.
И взяв ее за руку, она тут только поняла, в каком состоянии была Мери. Она громко вскрикнула и упала в кресло, франк подошел к ней и сказал с упреком:
— Миледи! Когда я оставил ее, она дышала жизнью, здоровьем, счастьем. Да, она была счастлива! А теперь она умирает!..
Глава двадцатая
МУРЕ СТАВИТ ДИАГНОЗ
Леди Кемпбел потребовала, чтобы позвали доктора Муре. Тот явился скоро и сразу понял, в чем дело. На лице его не выразилось ни изумления, ни беспокойства. Он придвинул себе кресло и несколько минут рассматривал Мери. Потом приблизил свою щеку к губам Мери. Легкое, холодное, едва заметное дыхание коснулось его щеки.
— Так и есть! — почти с удовольствием заговорил он. — Миледи, горчицы, таз и воды!
Когда приказание его было исполнено, он пустил кровь из руки Мери. Несколько капель крови упало в таз.
— Так и есть! — продолжал со все возраставшим жаром Муре. — Странное, таинственное, редкое состояние, представляющее все признаки смерти… Спирту, миледи, опия!
Муре налил несколько капель опия на губы Мери и приложил к ее ногам горячую горчицу. Напрасно, Мери даже не пошевелилась. Муре с крайним любопытством рассматривал ее.
— Есть ли надежда, доктор? — умоляющим голосом спросила леди Кемпбел.
— Прикажите приготовить постель, — ответил он не оборачиваясь, — жесткую, наклонную. Я думал, миледи, что это истерика, но нет, это каталепсия! — вскрикнул он будто восторженным голосом. — Странное, редкое, таинственное явление, имеющее все признаки смерти. Первый случай моей двадцатилетней практики! О счастье!..
— Сумасшедший! — вскрикнула Диана.
Муре вздрогнул.