Лонтано
Шрифт:
– Ты можешь мне гарантировать, что твой Мумбанза не съедет с катушек и не споется с тутси? – продолжал настаивать Деплезен, пыхтя, как машина для производства дыма. – Нас никаким боком не должны заподозрить в том, что мы финансируем войну на Киву.
Хоть его и определили во внешние связи, Лакированный ни черта в них не смыслил. Восток Демократической Республики Конго представлял собой чистую неразбериху: там шла бесконечная война между регулярной армией, тутси, хуту и мятежной милицией… Большая
– Посмотри на карту. От Киву до Катанги добрая тысяча километров. Говорю ж тебе, ситуация под контролем.
– Отлично, отлично… – пробормотал тот, продолжая пыхтеть.
Морван наблюдал за его гримасами. Он на дух не выносил Деплезена в частности и ламбертистов в целом – троцкистское движение, которое избегало лобовых столкновений, проникая в другие партии и стараясь воздействовать на их доктрины. Это называлось «засылка». Морван мог подобрать и другие названия, но все они неизбежно сводились к содомии.
– Может, скажешь наконец, зачем я на самом деле здесь?
– Могу повторить: наше правительство придерживается твердых этических принципов; и речи быть не может, чтобы покрывать твои махинации.
– Какие махинации?
– Если станет известно, что ты как-то связан с вооруженными группировками или с коррумпированным сбродом, мы не сможем тебя покрыть.
– Это я вас покрываю, Козел.
Деплезен наставил на него свою сигару:
– Твоя проблема, Грегуар, в том, что ты полагаешь, будто ты над законом.
Морван внезапно поднялся и обошел стол. Госсекретарь отпрянул вместе со своим креслом на колесиках.
– Я тебе освежу память, скотина ты этакая. Кто помог вам избежать каталажки, когда в шестьдесят восьмом вы рвались в бой на улице Асас? Кто преподнес вам на блюдечке Общество взаимопомощи студентов вместе с ключами от сейфа и позволил вам разжиреть, как рождественским гусям? Кто подтирал вам задницу в девяносто пятом, тебе, Камбаделису, Стросс-Кану и прочим, когда ваши делишки вскрылись?
Госсекретарь, дрожа, забился поглубже в кресло. Сигара выпала, прокатилась по костюму и приземлилась на паркет рядом со шторой.
– Черт… Загорится же…
Морван раздавил подошвой «Монтекристо» и взялся за подлокотники кресла:
– Если ты сегодня здесь сидишь, то благодаря мне, троцкист сраный!
– Успокойся, черт возьми, – выдавил Деплезен, поправляя галстук. – Я… я просто хотел предупредить тебя, и все.
Грегуар тяжелыми шагами принялся мерить комнату. Он пыхтел, как бык, в своей рубашке от Шарве; он и так уже потерял достаточно времени.
– Предупредить о чем, на самом-то деле? Ты меня позвал не для того, чтобы удостовериться, что один черномазый заменит другого черномазого, и не ради того, чтобы лепетать мне тут об этике и морали. Рожай!
Деплезен встал, чтобы приоткрыть окно. Запах сигары вдруг стал его раздражать.
– Тебе должно быть известно: как государственный фонд, мы имеем доступ к конфиденциальной биржевой информации… Можно точнее отслеживать движение акций…
– Ближе к делу.
– Были замечены странные движения в «Колтано».
Морван был сбит с толку: если бы на рынке наблюдались хоть малейшие сдвиги, Лоик бы предупредил.
– Это нормально: смерть Нсеко спровоцировала некоторые скачки, – наудачу бросил он.
– Движения, о которых я говорю, отличаются от простых колебаний. Они кажутся согласованными.
– То есть?
– У нас пока нет сведений ни об именах, ни о количествах, но, похоже, крупные пакеты акций сменили владельцев.
– Ты хочешь сказать… как для поглощения?
– Да, этого мы и боимся.
Морван ухватился за кресло и рухнул в него.
– Но это абсурдно, – выдохнул он.
Он терял хватку. Терял то, что всегда было его силой: бдительность.
– Не так уж абсурдно. Курс растет. Позиции меняются. Ты не хуже моего знаешь, что ваша ахиллесова пята – коллективное владение контрольным пакетом и распыление акционерного капитала. Возможно, другая группа захотела стать лидером в добыче колтана. Или другая страна. Угроза может исходить и изнутри: а вдруг твои «черномазые», как ты выражаешься, решили отыграться.
Морван сглотнул. Деплезен, возможно, прав. Что-то готовилось, причем с той стороны, откуда он никогда и не ждал: на бирже.
– Вот что я хотел тебе сказать, – произнес госсекретарь окрепшим голосом. – Если «Колтано» перейдет в другие руки, мы свои умоем. И связываться не будем ни с китайцами, ни с убийцами-каннибалами.
– А откуда вы возьмете колтан?
– Из Австралии, из Венесуэлы.
– Это дороже.
– Зато здоровее будем. Хочешь срать экологически чистым продуктом – плати.
Морван тяжело поднялся:
– Я все выясню.
– Именно. Держи меня в курсе.
Морван вышел пятясь. Едва дверь за ним закрылась, его прошиб холодный пот. Говядиной в желе теперь оказался он сам.
Если случалось что-то действительно серьезное, Париж всегда прикрывал ему тылы. Единственная опора, на которую он действительно мог полагаться. Его позиция в «Колтано» всегда была миноритарной: у него было не больше шестнадцати процентов акций. В любой момент генералы, в этой структуре представлявшие Конголезское государство, могли объединиться с кем-то и выставить его вон: его, который олицетворял иную эпоху – эпоху Мобуту и его диктатуры.