Лорд-Чародей
Шрифт:
— Но… но…
— Избрали бы его, а не меня. Если бы ни один из нас не согласился — а такое вполне могло произойти, будь я не в настроении, — Старый Воин отправился бы в следующее поселение, а затем в следующее. Он странствовал бы до тех пор, пока не нашел себе преемника.
— А если бы согласились сразу двое? Что тогда? Или трое?
— В таком случае Старому Воину пришлось бы делать выбор, и он избрал бы того, кто казался ему более многообещающим. Боюсь, приятель, я не очень тебя понимаю.
— Ты считаешься Избранным. Одним из тех, кого судьба избрала нашими
Прежде чем ответить, Крушила ненадолго задумался.
— Я и они — Избранные, — сказал он, показывая на своих спутников. — Наши предшественники избрали нас своими преемникам, а мы сделали свой выбор, согласившись занять их место. Избранных, приятель, сотворили чародеи, а не какое-то таинственное предназначение.
— В таком случае почему вы считаете, что стали Избранными по праву? А что, если вы не годитесь?
— Тогда тебе остается надеяться, что Темные Лорды больше никогда не появятся, — вмешалась Ясновидица, опередив Крушилу.
— Я согласился на эту работу, и сделаю все, чтобы исполнить свой долг, — сказал Крушила. — Мне в этом поможет магия и связанные со мною лерры. Это — единственный дар судьбы, который получает или когда-либо получал Избранный Воин.
— Но ты же — Воин. Один из Избранных. Ты должен быть кем-то особым, чем-то большим, чем обычный человек!
— Я как раз такой, — ответил Крушила. — Ни один человек в мире не владеет мечом так, как я. Чародеи из Совета Бессмертных одарили меня этим искусством.
— Но ты еще до этого должен был быть не таким, как другие!
Крушила хотел спросить, почему, но остановился, вспомнив тот вечер в павильоне, когда Старшая жрица привела магов и Старого Воина.
— Я был особенным, — произнес он. — Я хотел этого.
— Что же тут особенного?
— Никто другой в моем поселении этого не захотел, — сказал Крушила. — И думаю, это было не первое место, где старик задавал свой вопрос.
— Но этого недостаточно!
— Более чем, — спокойно ответил Крушила.
— Только потому, что ты хотел? Потому, что сказал «да»?
— А ты, оказавшись на моем месте, сказал бы «да»?
Парень молча уставился на Крушилу.
— Допустим, что у меня появились сомнения — поверь, они у меня были, — и я, решив отказаться от роли Избранного, пришел бы к тебе и спросил: «Ты хочешь стать Избранным?» Как бы ты мне на это ответил? Не торопись, прежде подумай, потому что я ведь могу сейчас говорить вполне серьезно. Согласишься ли ты стать Избранным Воином, зная, что это навсегда воздвигнет стену между тобой и простыми людьми, что тебе в любой момент могут приказать силой пробиться в твердыню Лорда-Чародея и положить конец его беззаконному правлению, вонзив меч ему в сердце? — Крушила последнее время много думал об этом. Он не забыл о ране, которую нанес своему предшественнику, и воображение часто рисовало ему, как его клинок вонзается в живое, трепещущее тело воображаемого Темного Лорда. Картина была довольно неприятной.
— Я… —
— Ты согласишься?
В зале повисла тишина, взоры всех присутствующих были обращены на них.
Молчание продолжалось несколько секунд. Затем парнишка опустил глаза и почти прошептал:
— Нет.
— В таком случае не упрекай меня в том, что я рожден от обычных отца и матери, без какого-либо знака свыше, и в день, не отмеченный никакими небесными знаменами.
— Но ты ничего не сделал, чтобы заслужить это.
— Нет, сделал. Я обучался несколько месяцев.
— Но ты не отправлялся на поиски приключений, не совершал никаких подвигов…
— Я много трудился, что, согласись, гораздо полезнее.
Парень молча покачал головой. Ответы Крушилы его явно не убедили, но свои аргументы, по крайней мере словесные, он исчерпал.
— Скажи, тебе нужен какой-то особый меч, или ты можешь сражаться любым? — раздался очередной вопрос.
Крушила ответил, и последовал десяток других вопросов. Отвечая, он никак не мог избавиться от какой-то неопределенной мысли, вертевшейся в глубинах сознания. Потом ему удалось эту мысль сформулировать. Парню не понравилось, что Крушила стал Избранным без помощи магических сил. Но это же было не так. Он не смог бы победить Старого Воина без помощи посторонней магии. Почему он об этом не упомянул в споре с парнишкой?
Наверное, потому, что посчитал это не важным, ответил Крушила самому себе. Самым важным во всей дискуссии были его слова о том, что он тяжелым трудом заслужил честь быть Избранным, и с самого начала показал всем, что готов до конца исполнить свой долг. Именно это убедило лерров, превратив передачу полномочий Избранного в простую формальность.
Он решил, что, возможно, все же стоит сказать об этом мальчишке, но к тому времени, когда поток вопросов иссяк, парень уже ушел.
А наутро Ясновидица, Ведун и Воин в обществе проводника продолжили путь на юг.
Четыре дня спустя, пройдя три поселения и сменив двух проводников, они оказались в деревеньке настолько крошечной, что у нее даже названия не было. Когда Ясновидица спросила, где можно найти проводника, чтобы пройти дальше в глубь холмов Гэлбек, ответом ей было молчание.
— Туда, — уточнила она, показав на юг. — Примерно полдня пути.
— Да, мы понимаем, о чем ты, — ответил один из деревенских жрецов. — Ты имеешь в виду Каменистый Склон — единственное поселение в том направлении. Но попасть в него теперь невозможно.
— Почему? — поинтересовалась Ясновидица.
— Да потому, что туда больше не ходят проводники, — пояснил жрец. — Последний умер пять лет назад.
— Пять лет? — Крушила взглянул на Ясновидицу. — И от чего же он умер?
— Не он, а она. Умерла при родах. Все надеялись, что дитя останется жить… Но ребенок тоже умер. Вместе с матерью умерли тайны ее семьи, и проводников в Каменистый Склон не осталось.
— Каким же образом обитатели Каменистого Склона ведут торговый обмен с остальным Бароканом? — спросил Ведун.