Лорд-Чародей
Шрифт:
Ведун сделал глубокий вдох и вновь пересек границу.
Воссоединившись, они пошли по тому, что раньше могло быть пашней, а теперь стало поросшей молодыми деревьями и кустами залежью.
Когда дождь ослаб — упорство Избранных, видимо, надломило волю Лорда-Чародея, — Крушила увидел впереди темные силуэты стен и крыш поселения под названием Каменистый Склон.
Строения казались черными, несмотря на то что ливень превратился в легкую морось, а небо заметно посветлело. Даже подойдя ближе, Крушила мог видеть лишь какие-то неопределенные темные формы.
Когда же он подошел
Крушила замер, вгляделся в руины и не увидел ни единой целой крыши или стены. Двери домов были распахнуты, повсюду виднелись пятна черной копоти.
— Что здесь произошло? — снова спросил он.
— Именно это мы и должны выяснить, — сказала Ясновидица, шагая по залитыми водой остатками того, что прежде было садом.
— Есть здесь кто-нибудь?! — прокричал Ведун, довольно прилично имитируя диалект округа Гэлбек.
— Эй! — крикнул Крушила, использовав сложенные ладони в качестве рупора. — Кто-нибудь меня слышит?!
— В Каменистом Склоне нет ни единой живой души, — сказала Ясновидица, снимая обугленную щепку с искореженной дверной петли. — Во всяком случае, человеческой. Здесь — только мы, и наблюдающее за нами животное Лорда-Чародея.
— Но деревня… — сказал Крушила, обведя взглядом заросшие поля и обгорелые руины. По размерам поселение примерно соответствовало его родному Безумному Дубу, занимая почти весь склон холма и часть лежащей внизу долины. Это означало, что Каменистый Склон служил домом десяткам, а может, и сотням людей. Число обитателей, по оценке Крушилы, могло доходить до пятисот. — Куда они все ушли?
— Никуда. — Ведун откатил ногой обуглившееся бревно и достал из-под него половину человеческого черепа. — Они все здесь. Теперь я знаю, что заставляет нас так страдать. Эти кричащие и стонущие лерры — души мертвых.
— Они все мертвы? Не может быть! — Крушила огляделся по сторонам и ужаснулся, увидев тут и там бугорки, очень похожие на кучи полуистлевших костей.
— Как бы мне хотелось, чтобы ты был прав, — донесся из руин дома голос Ясновидицы. — Но это — именно то, что я видела. Я чувствовала, что люди умерли здесь.
— Но… ты же не хочешь сказать, что это сделал Лорд-Чародей? Он же не мог так поступить! Это сотворили злые колдуны, а Лорд-Чародей позже с ними расправился.
— Воин, — мягко произнес Ведун, — мы точно знаем лишь одно — сбившихся с пути магов Лорд-Чародей здесь не убивал.
Крушила уставился на Ведуна, стараясь вникнуть в смысл его слов. Он знал, что это должно быть правдой, если так утверждают Ясновидица и Всезнайка. Но, с другой стороны, почему он в этом так уверен? Ведь доказательством служили всего лишь слова этих двоих, а версия, что Ведун помнит только правду, была весьма удобной для того, чтобы утверждать все, что угодно, и напоминала одну из старых легенд.
Но как бы то ни было, он теперь находится в царстве легенд о героях и злодеях. Ведь он Воин. Один из Избранных. Он —
Но Лорд-Чародей не мог быть этим злодеем. А что, если им была сама Ясновидица? Ведун вообще мог не участвовать в заговоре, а версию о плохих чародеях не помнит потому, что версия лжива, а потому, что Ясновидица ему этого никогда не рассказывала.
«Постой, — сказал он себе. — Это вообще могло быть просто заблуждением. Может быть, она искренне верила в то, что все ему рассказала, а на самом деле вовсе и не рассказывала. Может, она рассказала кому-то другому и теперь путает неизвестного слушателя с Ведуном». Ясновидица — женщина немолодая, а пожилых людей частенько подводит память. Может, здесь вообще не было никакого злодея.
Но он видел перед собой сожженную дотла и усеянную десятками человеческих черепов деревню. Слышал душераздирающие стенания лерров. Помнил, как Лорд-Чародей делал все, чтобы не пустить их в Каменистый Склон.
А может быть, через ворон и белок с ними говорил вовсе не Лорд-Чародей? Крушила посмотрел назад на потемневший от дождя лес и сказал:
— Мы должны быть уверены до конца. Вы утверждаете, что Лорд-Чародей стер с лица земли деревню и убил всех ее обитателей. Если это так, то он, несомненно, становится новым Темным Лордом, и я обязан его убить. Но прежде чем кого-нибудь убивать, я желаю знать всю правду.
— Разумеется, — согласился Ведун. — Нельзя исключать и того, что у него было законное право так поступить — хотя в это трудно поверить, — но серьезно сомневаться в том, что здесь произошло нечто ужасное, у тебя нет никаких оснований, так же, как и в том, что Лорд-Чародей имеет к этому какое-то отношение.
— Да, против этого возражать трудно, — согласился Крушила. Он всем своим существом чувствовал присутствие душ умерших, слышал их крики и стоны. Ему даже показалось, что при упоминании о Лорде-Чародее стенания усилились.
В этих стенаниях были не только боль и страх. В них присутствовали ненависть и неистовое желание. Желание чего? Что они хотят ему сказать? Молодой Воин пока этого не понимал.
Из обугленного дверного проема появилась Ясновидица. В руках она держала какой-то предмет.
— Очень трудно представить, что могло бы оправдать это, — сказала она и подняла руку. На ее ладони лежал крошечный череп.
Череп младенца.
— Там была колыбелька. — Ясновидица указала на спаленный дом. — А это находилось в ней. — Она резко подняла голову. — Он за нами наблюдает.
Крушила проследил ее взгляд и увидел летящую к ним ворону. Вполне вероятно, что летела одна из птиц, с которой они уже имели дело, но определить точно Крушила не мог. Впрочем, это не имело никого значения.
Избранные молча ждали. Как только ворона опустилась на стропила сгоревшей крыши, Ясновидица сказала:
— Поведай нам, Лорд, о том, что здесь случилось. Скажи, это сделал ты? Объясни, как и почему. Что сотворили эти люди, чтобы заслужить подобную участь? И говори только правду. Всезнайка запоминает лишь правдивые речи, и мы тут же поймем, лжешь ты нам или нет.