Лорд-Чародей
Шрифт:
Прежде чем к Крушиле вернулось зрение, он ощутил какой-то запах — странный, незнакомый. А затем ему в ноздри ударил запах жареного мяса.
Раздался крик Ясновидицы. Говорунья что-то залопотала, а Вожак принялся отдавать распоряжения. Все трое, стоя на коленях в глубокой грязи, склонились над лежащей под дождем фигурой. Фигура слегка дымилась.
— Проводница, — сказал Ведун. — Молния ударила в нее. — И он двинулся на помощь. Крушила, Лучник и Красавица пошли следом за ним.
С первого взгляда был видно, что помочь ничем
Он уже видел усеянный человеческими костями Каменистый Склон, крошечный детский череп в руках Ясновидицы, сожженные дома и все то, что осталось от обыденной жизни обитателей поселения, и вот теперь ему довелось познать новый ужас. Женщина, которую он знал и которая была ему симпатична, погибла на его глазах. Магический огонь с неба поджарил ее, как какого-нибудь поросенка. Ради чего, спрашивается? Неужели Лорд-Чародей не понимает, что после этого решимость Избранных только усилится?
Когда он выпрямился, с полей его шляпы хлынула вода. Струи воды текли и по его лицу. Крушила не знал, есть ли в этих струях и его слезы.
— Она умерла мгновенно, — сказал Вожак.
— От удара молнии может остановиться сердце, — сказал Ведун, — или мозг превратиться в пудинг. Возможно, она умерла еще до того, как тело коснулось земли.
Ясновидица судорожно вздохнула.
— Весьма утешительно, Всезнайка! — бросил Лучник.
Крушила не знал, что сказать. Необычный запах самой молнии, отвратительный дух жареного мяса, вид почерневшего, дымящегося лица останутся в его памяти на всю жизнь.
— Никаких проводников! — решительно заявила Красавица. — Теперь мы должны передвигаться самостоятельно.
— Ты права, — согласился Вожак.
Крушила сглотнул слюну и с трудом выговорил:
— Как вы считаете, он сделал это сознательно? Неужели правитель может направлять молнии с такой точностью?
— Да, — сразу ответил Ведун.
— Теперь вы все это видели, — продолжил Крушила. — Лорд-Чародей на ваших глазах убил ни в чем не повинную женщину.
— Думаю, что все мы видели более чем достаточно, — сказал Вожак. — Пошли, до наступления темноты нам надо найти убежище.
— Неужели мы бросим ее здесь? — спросил потрясенный его словами Лучник.
— Мы не можем терять время, — ответил Вожак. — Особенно в такую бурю. Мы скажем о ней жителям Речного Устья.
Снова сверкнула молния, и сразу за громовым ударом раздался треск дерева.
— Держитесь подальше от деревьев! — крикнул Вожак. — Ведун говорит, что молния может сломать дерево. Это значит, что он способен обрушить на нас ствол. Всем оставаться на открытом месте!
— Там, где льет сильнее всего, — заметил Лучник.
— Именно.
— Знаешь, мне давно хочется прикончить Лорда-Чародея, но теперь, похоже, я начинаю ненавидеть его по-настоящему, — сказал Лучник.
— Не могу тебя за это осуждать, —
— Хватит болтать, — вмешалась Красавица. — Мы сможем все обсудить в Речном Устье.
И она двинулась навстречу буре, а за ней пошли остальные.
К заходу солнца (которое они не видели много часов) Избранные дошагали до поселения Речное Устье. Небо становилось все темнее, и никто не сомневался, что день близится к вечеру.
Приграничное святилище было покрыто грязью. Крушила задержался и проговорил:
— Мы пришли сюда с миром, лерры, и умоляем вас принять нас как друзей.
Ведун тоже остановился и произнес несколько слов на каком-то совершенно немыслимом языке. Все другие проследовали молча.
Они прошли мимо полей, скрытых под слоем темной воды. Дома поселения казались едва заметными темными силуэтами на фоне чуть более светлого неба. Света в окнах не было, и Крушилу охватил ужас. Неужели Лорд-Чародей уничтожил Речное Устье так же, как Каменистый Склон, чтобы жители не могли помочь Избранным? Неужели им предстоит увидеть не манящие гостеприимные огни и веселых хозяев, а стоящие без крыш дома и множество трупов, смотрящих на пришельцев мертвыми, невидящими глазами?
И тут он заметил желтый огонек. Потом еще один. Жизнь в деревне продолжалась, но все двери и ставни были наглухо закрыты. Обитатели поселения спасались от непогоды и подкрадывающейся столь же ненастной ночи.
— Эй! — проорал Лучник, когда они добрались до главной улицы. — Есть здесь кто-нибудь?!
— Заткнись, — сказал Крушила. — Мы найдем постоялый двор, а ставить на уши всю деревню, по-моему, не стоит.
— А где этот самый постоялый двор? — поинтересовался Вожак. — Я когда-то был здесь гостем Верховного жреца и в постоялом дворе не нуждался.
— Там, — ответила Ясновидица, ткнув пальцем в надвигающуюся темноту.
И уже скоро Ясновидица и Лучник молотили в дверь постоялого двора, громогласно требуя помощи. Остальные молча ждали, стоя за их спинами.
Через несколько секунд, показавшихся Крушиле бесконечно долгими, дверь распахнулась, и Избранные один за другим вошли в дом. С их одежды и вещевых мешков на пол ручьями стекала вода.
Хозяин постоялого двора взирал на них в немом изумлении.
— Что происходит? — немного придя в себя, спросил он. — Кто вы такие? И как оказались на улице в такую бурю?
Вожак стал отвечать на вопросы, а остальные тем временем стряхивали с себя воду.
— Мы идем из Зимовья к холмам Гэлбек, — сказал Вожак.
— В такую бурю?!
— У нас нет выбора, — хмуро ответил Вожак.
— А где ваш проводник?
Услыхав этот вопрос, Избранные перестали выжимать воду из рукавов и посмотрели друг на друга.
— Она мертва, — после долгого молчания сказал Вожак. — Тело осталось на дороге, примерно в двух милях отсюда.
— Мертва? Неужели лерры…
— Нет, не лерры. Молния.